Ярость рвет цепи - Романовский Александр Георгиевич (читаем книги онлайн бесплатно txt) 📗
Курт взревел от ярости. Правая лапа метнулась под куртку, выхватила первый же пистолет, до которого смогла дотянуться. Курт щелкнул предохранителем и навел ствол на монитор. Полицейский канал продолжал свою работу — начался рекламный блок. Мускулистые молодые люди в цветастых трико ерзали на причудливого вида спортивных снарядах, заверяя зрителей, что данный продукт “обеспечит им такую фигуру, о какой только можно мечтать — практически без всяких усилий. Звоните прямо сейчас!”.
— Открой эту дверь, — прорычал волк сквозь зубы, — или твои электронные мозги разлетятся по салону осколками кремния. Слышишь? У меня не так много времени, поэтому соображай быстрее.
Полупрозрачная голова флегматично улыбнулась:
— Беру на себя смелость предупредить вас о двух немаловажных моментах. Во-первых, мои алгоритмы запрещают вступать в любые переговоры с грабителями. А именно — при всем желании я не смогу выдать сегодняшний банк. Второе: сигнал о вашей угрозе уже поступил в главный компьютер. И, наконец, если вы все же попытаетесь взломать терминал, в салон будет выпущен нервно-паралитический газ. Такой дозы должно хватить, чтобы…
— Я не собираюсь тебя грабить, кретин! — От гнева у Курта потемнело в глазах. — Я всего-навсего хочу ВЫЙТИ НАРУЖУ, понял?
Конструкт качнул головой:
— О! Прошу прощения.
Дверь щелкнула и распахнулась. Курт вылетел наружу, сильно ударившись головой о металлическую притолоку. Дверь за его спиной снова лязгнула, вставая на место. “Форд” взревел и рванул с места. Из-под покрышек вырывались клубы жженой резины. Считанные мгновения спустя такси исчезло за первым перекрестком, причем скорость его явно превышала регламентированные пятьдесят километров в час.
Впрочем, сейчас это беспокоило волка меньше всего.
Развернувшись, он припустил в сторону клиники. Улица была абсолютно пуста в обоих направлениях.
Слабый ветерок, взявшийся невесть откуда, бродил по безлюдным тротуарам. Шерсть на затылке Курта поднялась дыбом, но виной тому был отнюдь не ветер. От дурного предчувствия Курт скрежетал зубами. В голове его царил полный сумбур, страшные мысли крутились в мозгу какой-то дикой каруселью, перед внутренним взором вставали, сменяя одна другую, ужасающие картины.
Волк мчался по асфальту с бешеной скоростью, а ему казалось, будто он перебирает ногами на месте. Капюшон слетел, сорванный сильным порывом ветра, и теперь развевался за спине тряпичным флюгером. Курт ничего не замечал.
Он свернул за угол — и остановился так резко, что чуть не покатился кубарем. Он стоял, тяжело дыша и чувствуя, что ему не хватает воздуха. Возле подъезда клиники был припаркован черный джип.
От этой в общем-то ничем особо не примечательной картины в голове волка воцарился какой-то воистину космический вакуум. Машина была чистой и ухоженной, будто породистый жеребец. Номера Курту ничего не сказали. Все стекла, за исключением лобового, были надежно тонированы. Волк стоял со стороны радиатора, а потому мог разглядеть, что в салоне нет ни души — если только они не успели пригнуться.
Осмотр занял какое-то мгновение. Сердце Курта словно сдавила чья-то холодная лапа, его затрясло от озноба. Нет, только не это! — взмолился Курт. Пусть это будут пациенты. В конце концов, джип вполне может принадлежать и докторишке. Почему бы и нет? Волк двинулся вперед.
Когда до подъезда оставались считанные метры, дверь распахнулась.
Секунды разложились на нано-составляющие, а после еще, и еще… Эти крохотные временные отрезки слиплись друг с другом, образовав клейкую, неповоротливую массу.
Щель меж дверью и косяком расширялась, казалось, по миллиметру в час. Ветер густел, стал почти осязаемым, — на нем появились шероховатости, неровные линии, ложбинки и впадины. Солнечные блики осыпались с тонированных стекол блестящей стружкой. Пыль катилась, перемещалась у обочины. Песчинки с величавой неспешностью обгоняли друг дружку.
Из-за угла вынырнула какая-то фигура. Парень шагал, не глядя по сторонам, засунув руки в карманы. На черный джип он, казалось, даже не посмотрел.
Курт заметил, что на нем нет капюшона, но как-то вскользь, ничуть этим не обеспокоясь. Ему было все равно, как он выглядит и что про него подумают. Он стоял и неотрывно смотрел на открывавшуюся дверь.
Первой показалась рука — серый форменный рукав. И нашивка.
Курту не потребовалось напрягать глаза, чтобы рассмотреть Улей на багровом фоне. Эту эмблему он распознал бы и за километр. Крепкая рука толкнула дверь, та мучительно-медленно распахнулась.
В следующее мгновение время понеслось вскачь. А именно: восстановило свой обычный ритм. Курту же показалось, будто события, отталкивая друг друга, стремились втиснуться в первый подвернувшийся временной отрезок. Это было очень похоже на огромный снежный шар, что, пущенный с горы, катится вниз, наворачивая на себя все новые и новые пласты снега…
Из подъезда вышли двое. Они оставили дверь широко открытой и, громко о чем-то разговаривая, направились к джипу. Оба были облачены в темно-серую униформу, которая сидела как влитая на их стройных фигурах. На плече у каждого болтался автомат.
Волк не слышал слов, или же смысл просто не доходил до него.
Он не мог бы сказать даже, о чем он сам думает, полностью отдавшись инстинкту. Он слышал, как бухает в груди сердце, осязаемо чувствовал, как закипает кровь в жилах, как удушливой волной на него накатывает ярость. Хотелось закричать, заплакать — но слез не было. С самого раннего детства Курт ни разу не плакал, а сегодня выплакал все слезы.
Парни в серых униформах выглядели беззаботными, даже веселыми. Их лица были такими безмятежными, будто они возвращались с дружеской попойки, а не после чудовищного убийства.
Эта безмятежность стала последней каплей. Курт стоял совершенно неподвижно, сжав кулаки с такой силой, что когти впились в ладони. Безволосые, похоже, его не заметили, ни один, ни другой даже не взглянул на него, а ведь не обратить внимание на волка было почти невозможно — он стоял посреди тротуара без капюшона.
Впрочем, Курту было все равно, заметили его или нет. Честный бой? Нет, это было не для него. Он жаждал только одного — убить.
