Улей. Игра в кошки-мышки (СИ) - Баковец Михаил (чтение книг txt) 📗
— Твоя машина всё не на ходу? — поинтересовался я.
— Да кто ей будет заниматься? Механиков у нас не так уж и много. Всех, которые есть, ты озадачил своим рыжим, — и собеседник стукнул кулаком по бамперу УАЗа. — Брать с кластера и ехать на голой тачке, всё равно, что покончить жизнь самоубийством.
«Уазик» только вчера местные Кулибины закончили приводить в состояние шушпанцера. Везде, где можно, наварили решёток из стальных прутков и шипов, усилили крышу и передние двери пятимиллиметровыми листами железа, в них же вставили пулестойкие стеклопакеты. Открыть окошки, чтобы проветрить, уже не получится, зато можно не бояться выстрелов вплоть до «калаша» под пять сорок пять. Хотя, не в упор и не под прямым углом. С лобовым стеклом, сделали тоже самое, для этого им пришлось уменьшить размер обзора почти втрое и разделить лобовуху пополам, на два окошка. Вес значительно увеличился, но мастера заверили, что УАЗ и не такое выдержит. Дополнительно, в спинку и сиденье водительского кресла были вставлены толстые пластины брони, вырезанные из брони испорченных броневиков. Всего пять миллиметров, но зато выдерживают даже пулю из СВД с простым стальным сердечником, бронебойную, увы, не всякая сантиметровая броня держит.
— Тогда можем после обеда рвануть, — предложил я Художнику. — Как ты на это смотришь?
— Давай пораньше, в половину первого или час, так мы, при должном везении, ещё до темноты окажемся на стабе. Или у тебя здесь ещё дела?
— Да нет, думал немного отойти от хмеля, мало ли что и как.
— Ты эти свои старые привычки бросай! — засмеялся собеседник. — Нет тут ни гаишников, ни видеокамер. Если в глазах не двоится и руки слушаются, то смело можно садиться за руль.
— Тогда хоть через час поехали.
— Не, это рано, тут с нами пассажир один напросился. Он после полудня только появится.
Выросшая с момента появления в Улье паранойя от микроба до крупного паразита, тут же выдала «аларм» в мозг.
— Что за пассажир? — насторожился я.
— Молодой рейдер, ещё двух месяцев в Улье не прожил. Хочет прокатиться до крупного стаба, получше, чем наш Орешек. Караваны у нас редко появляются. Отряды, к которым можно примкнуть без опасения, что тебя не скинут на обочину с пулей в затылке, ещё реже ездят. А тут ему уже всё надоело.
— Брал бы машину в соседнем городском кластере, заплатил мастерам за отделку и катил куда хочет.
— С нами безопасно. Особенно с тобой, тут уже все в курсе, как ты из винтовки бэтээры останавливаешь и элиту влёт в глаз бьёшь.
Это он сейчас повторил почти дословно слова Прапора, который после второй бутылки всем рассказывал, как и какую я тварь убил на холме, которая неслась в нашу сторону. Мол, сначала миномётчиков схарчила, а потом решила нами закусить, так как мало показалось, но я оказался на высоте и мигом её приземлил. А что хабар из неё не стали забирать, так времени не было, командир срочно приказал уезжать.
— Ты в нём уверен? — спросил я, не горя желанием брать какого-то левого незнакомца.
— Не очень. Но что он нам один сделает?
М-да… как бы я не очень и самому Художнику доверяю. Если бы я знал точно, что он в курсе того богатства, которое я ношу при себе, гора споранов, гороха и чёрная жемчужина, то не взял бы даже его одного. Но в Орешке про мои финансы не знал никто, даже в пьяном угаре я контролировал свой язык.
— Зато платит три горошины тебе и одну мне, если сопроводим его до нужного стаба. А нам как раз по пути, там первый из тех торгашей живёт, у которых можно купить твою супервинтовку. Следующий по соседству, в полста километрах сидит.
— Ладно, пускай едет, — скрипя сердцем и не показывая этого, согласился я. Слишком подозрительно будет, если откажусь от такой платы. Три горошины за сопровождение и доставку, в пределах нормы по реалиям Внешки. В эту цену входит весь риск — мутанты, внешники, перезагрузка, которая может застигнуть прямо в пути на одном из кластеров.
— Я тогда с ним сюда подойду после двенадцати, — сказал Художник и соскочил на землю с высокого бампера.
Честно признаюсь, если бы не обещание, данное в пьяном угаре, свозить Художника, то ни за что бы не поехал! Ну, не нужна мне так срочно винтовка. Лучше бы я на трезвую голову поговорил с Янычаром о вступлении в отряд, пока свежо его предложение. К сожалению, до времени отправки я так и не смог с ним побеседовать.
Пассажиром оказался совсем молодой парнишка, едва ли старше двадцати лет. Одет в дорогой натовский камуфляж серо-песочной расцветки с крупными разводами, панаму, в которой по телевизору постоянно показывали американских морпехов и спецназовцев. Оружием обвешан с головы до ног: АR-15 с полным обвесом, какой только можно придумать для этой винтовки, ка-бар в ножнах на ремне слева, «беретта» в кобуре на правом бедре, из импортной разгрузки торчат магазины для автомата и пистолета, плюс, огромный станковый рюкзак, к которому привязан помповый дробовик с телескопическим прикладом и нормальной пистолетной рукояткой. Марку оружия определить не смог, не настолько разбираюсь вообще в стрелковке, только в том, что разрекламировано и на слуху и виду у всех.
Думаю, в мешке у него снаряжение, под стать выбору производителя, вещи которого носит. Всё натовское, может даже только американское. Интересно, где он всё это получил? По возрасту не тянет на крутого воина, способного обзавестись на ровном месте, за пару месяцев, таким барахлом. Я — исключение, мне просто невероятно повезло с белой жемчужиной.
— Здоров, — кивнул он. — Ты нас повезёшь в Ситигорск?
Обалдеть! Он ещё и спичку жуёт и сам в солнечных очках. Кобра, млин, да и только.
— Наверное, если ты тот, кто с Художником вторым пассажиром едешь.
— С Художником, ага. Куда снарягу убрать?
— Назад кидай, как там тебе будет удобно. Кроме тебя и Художника больше никого не будет, а втроём мы свои вещи как-нибудь уместим и сами влезем.
— Кобра, — парень положил рюкзак на заднее сиденье, рядом пристроил винтовку, потом повернулся ко мне и протянул правую руку. — Чего?
— Да так, нормально всё. Сервий, — ответил я на рукопожатие. М-да, на героя Сталлоне он совсем не похож, кроме как очков и спички. Ммм вот даже у меня возникла ассоциация про Кобру. Но тогда получается, что примерно в таком виде его встретил крёстный? Хм, а шмотьё всё новенькое, пара недель максимум, в носке.
Теперь, когда я увидел своего попутчика, напряжение и опаска почти ушли. Почти, так как паранойя не дремала даже в полглаза, не давая совсем уж расслабиться. Несмотря на весь его бравый вид, я не видел в Кобре опасность.
Вскоре появился запыханный Художник, он закинул свой мешок в задний отсек УАЗа, плюхнулся на переднее сиденье, указал Кобре назад, и весело крикнул:
— Шеф, трогай!
— Шеф потрогал и охренел, — буркнул я, занимая своё место за рулём.
Спокойно выбрались из Орешка и покатили по старой разбитой дороге, потом свернули на полевую грунтовку, в десять раз более лучшую, чем асфальт. В три часа дня проскочили по центральной улице старого кластера — небольшого посёлка. Ни живого, ни условно живого, не увидели.
В четыре дня Художник указал на старую «бетонку», уводящую нас с шоссе в сторону.
— Туда сворачивай. Дальше нам придётся ехать рядом с городом, а там могут сидеть заражённые. И ладно если пустыши или лотерейщики какие, но вдруг кто покрупнее? Нужно нам такое счастье? Вот и я говорю, что нет. А если туда свернём, то мы пройдём в двадцати километрах от мёртвых кластеров, к которым ни одна тварь, без особой нужды, не приближается. Дорога похуже, но зато ни одного кластера с деревней или посёлком, которые любят мутанты.
— Я слышал, что там машины ломаются, — встрепенулся Кобра.
— Машины ломаются НА чёрных кластерах, а мы их далеко объедем, — снисходительным тоном пояснил ему Художник.
По бетонке проскочили в опасной близости мимо низких строений из бетонных блоков и бетонных узких плит в качестве крыши. Вокруг них, всё заросло чертополохом и лебедой мне по грудь.
