Горны Империи - Верещагин Олег Николаевич (читаем книги бесплатно TXT) 📗
ЧТО ТАКОЕ НИЧЕГО И КАК ИЗ НЕГО СДЕЛАТЬ ЧТО-ТО ?
На левом красовалась размашистая звезда из грязи - бросали в упор и со смаком.
- Хм, - сказал Денис. Постучал, сперва кулаком, потом - ногой.
Молчание.
Денис думал недолго. Соскочив с крыльца, он завернул за угол и углубился в заросли репейника. Заросли были дикие, и мальчишка подумал, что надо было натянуть длинные брюки. Но в брюках он бы сварился. Это Денис подумал мельком, потому что увидел то, что искал.
С давних - возможно даже до-доисторических времён, когда предки арийцев грохнулись на Землю на своих кораблях - любой нормальный мальчишка воспринимает запертые двери, засовы, замки, надписи "Не влезай..." и прочие признаки взрослого благоразумия, как вызов лично себе. Говорят, были времена, когда у мальчишек это чувство почти атрофировалось, но Денис в это не верил. И сейчас со сноровкой матёрого взломщика отодрал доску, которой был забит чёрный ход, потом - вторую. Огляделся. Достал пионерский нож и хладнокровно вывинтил шурупы, которыми держался засов с огромным замком. Шурупы были короткими и сидели плохо.
Денис предполагал, что делает нечто незаконное по меркам здешних законов. Но он честно стоял на крыльце, стучал и шумел. Предполагалось, что клуб народный - "лучшие люди города" его построили для народа. И народ хотел в него попасть.
И попал, хмыкнул Денис, притворив за собой дверь. Чёрным ходом явно редко пользовались - вокруг него рос всё тот же репейник. Ну и отлично.
В тёмном коротком тамбуре пахло сыростью и какой-то химией. Денис замер, приспосабливаясь и думая о фонарике, который лежал дома. Но кто же знал? По логике - впереди должна быть ещё одна дверь. Денис сделал два шага, счастливо избежал встречи с какой-то палкой и уткнулся в эту самую дверь. Она поддалась легко, и Денис оказался в другом коридоре - длинном и относительно светлом; одну его стену занимали одинаковые коричневоклеёнчатые двери, другую - одинаковые серогрязные окна. Но всё-таки в них пробивалось достаточно света и дружелюбно стучался всё тот же репейник. Пол состоял из плохо пригнанных досок, выкрашенных краской, наводившей на мысли о нецелевых финансовых тратах и поспешном разбавлении остатков водой. На потолке чернели гнёзда для отсутствующих плафонов и невесть как попавшие туда прилепленные жжёные спички. На одном из подоконников стояла мусорная урна, набитая (!) окурками. Под другим подоконником Денис с изумлением увидел совершенно определённую (хотя и уже не свежую) кучку.
- Не понял, - признался мальчишка.
На дверях (запертых на врезные замки) ещё оставались названия секций. Но в основном их покрывали всё те же надписи, что и снаружи на ограде - правда тут позлей и иногда имевшие не физиологический, а скорей политический характер. Например, на двери с надписью "Краеведение" чернело:
БЕЗГИН И ФРАНЦЕВНА - ДВА ДЫРЯВЫХ ГАНДОНА
Денис покопался в памяти, но значения последнего слова не вспомнил. Он подёргал пару дверей, и та, на которой от надписи осталось только загадочное "...РУ..." на него упала. Мальчишка еле успел отскочить, потом сунул туда нос.
Внутри не было ничего, кроме разбитого и заколоченного фанеркой окна. Денис плюнул. Вылез в коридор, на этот раз методично подёргал остальные двери. Ни одна больше не подавала признаков жизни, и мальчишка пошёл к двери в конце коридора.
Зал, в который он попал, был более-менее обитаемым. Нет, никого не было и тут, но зато - относительно чисто, сцена с занавесом (в дальнем конце - обитая железом дверь с неизменным замком), вдоль стен - какие-то столы и стулья. Видимо, тут танцевали. Денис принюхался - разило дешёвым табаком (Войко в своё время ни за что не стал бы такой курить) и опять-таки какой-то неразличимой гадостью. Дальние стены тонули в полумраке. Виднелась лестница куда-то наверх - вдоль стены.
- Снести и построить заново, - предложил Денис пустоте. Его голос породил лёгкое эхо. И словно какое-то шевеление. Денис поспешно отступил назад и прикрыл дверь. С сомнением поглядел на неё, открыл снова и спустился в зал.
Конечно, шевелиться там было нечему совершенно. Денис прошёл до лестницы, поднялся под потолок - к двери, явно уводившей на чердак. И запертой - конечно - на замок.
Мальчишка присел на верхнюю ступеньку и глубоко задумался. Этот сарай, конечно, был построен во-первых - чтобы своровать деньги (ну ёлки зелёные, сколько же можно?!), во-вторых - чтобы отчитаться в работе. Но помещение всё-таки - вот оно...
Стоп, о чём это я думаю?
Однако Денис не успел решить этот вопрос для самого себя. На этот раз звук внизу был совершенно реальный и отчётливый - мальчишка даже подобрал повыше ноги. А потом увидел на сцене появившегося из коридора - тем же путём, что и сам Денис сюда пришёл - фигурку мальчишки.
В первую секунду Денис его не узнал. А потом - узнал сразу. Володька! Тот певец с дороги!
Похоже было, что с той встречи с Третьяковыми Володька не то что не мылся или там одежду не менял - и не причёсывался. Он прошёлся по сцене, потом сказал: "Ого!" - и засмеялся своему эху. Присел на край, поболтал ногами. Потом отошёл в дальний конец и, судя по журчащему звуку, немного облегчился. Появился снова, опять сказал "ого", вздохнул отчётливо. И вдруг...
- Дамы и господа! - послышался звонкий голос мальчишки. - Сегодня на нашей сцене выступает Владимир Михалёв, аплодисменты, дамы и господа! - несколько хлопков... и мальчишка неожиданно запел:
От изумления Денис приоткрыл рот и забыл дышать. И - ох! - сладкие мурашки побежали по коже. И от песни, и от голоса Володьки. А он сам... знает ли он, ЧТО поёт? Знает ли, как крушил под эту песню "Фирд" - отважные противники русских, их братья по духу и вере, их соперники и союзники - бандитские головы в Западном, в Африке, в Океании? Вряд ли... Но чувствует - это видно... Лицо у Володьки в свете, падавшем из двери в коридор, было строгое. А голос! Вот чёрт, да как же можно иметь такой голос - и чтобы этого никто не видел?! В России за такими голосами охотились десятки "вербовщиков" из Детского Императорского. А тут?!
А Володька пел себе и пел - конечно, не в этом тёмном зале, и даже не для приезжих на загородной дороге - нет... Денис был почти уверен в том, что мальчишка сейчас видит совсем другое место...
Денис начал тихо спускаться по лестнице. Сейчас было главным - не спугнуть песню, чтобы мальчишка не перестал петь...
