Привычка жить - Симонова Мария (читать книги полностью без сокращений txt) 📗
«Маркелов, цел?» — услышал он первым делом вопрос командира и ответил: «Порядок!» Но самого Прошина уже не увидел: бойцы рассыпались по дверям и пробоинам, отовсюду уже доносились звуки выстрелов. «Давай за мной!» долетел мыслеприказ Прошина, и Андрей побежал к ближайшей каменной лестнице, примерно уяснив путь по принятому от капитана образу. Наверху остались двое бойцов, поставленных Прошиным охранять технику.
В замке горели люминофоры, в их свете метались служители, выскакивая из самых неожиданных мест — первый, кого уложил Андрей, вывалился из двери, больше всего напоминавшей пожарный щит. Второй, правда, просто вылетел из-за угла и тут же нашел свою смерть, но не от рук Андрея: выскочивший вслед за ним огненный шар ударил беглеца в голову и взорвался вместе с нею. Обезглавленное тело упало к ногам Андрея, он через него перескочил — впечатляться времени не было — и ринулся дальше. Как выяснилось, по логову метались не только служители: по коридорам носились файерболы, поражавшие теперь без разбору своих и чужих — в основном, этим и объяснялась паника гарнизона. Их предали, как только они сделали свое дело. Кстати, чужих шары как раз не очень-то поражали, поскольку энергию сгустков поглощала почти полностью защита комбинезонов. Но всё же батареи при этом изрядно подсаживались, поэтому предпочтительнее было избегать прямого контакта. Едва успев расстрелять один файер, ринувшийся на него из конца длинной боковой галереи, Андрей добежал до распахнутых дверей в зал, где сейчас находился Прошин.
Это, по всей видимости, был главный зал с мрачными полотнищами по стенам и с троном, стоявшим посредине на широком возвышении, имевшем форму усеченной пирамиды. А витающий здесь печной дух, ощутимая жара и обожженные портьеры говорили о том, что именно отсюда гралл руководил обороной.
Но самого гралла здесь не было.
Бойцы уже нырнули в боковые покои, другие метались вдоль стен, ища тайную дверь, а Прошин стоял перед троном и глядел на свой поисковик. На лице его отчетливо проступало разочарование.
— Только что ведь был здесь! — с досадой воскликнул он, обернувшись к Андрею. — А теперь не фиксируется!
— Неужели телепортация?.. — пробормотал Маркелов. Как вдруг ощутил легкий хлопок по плечу. Обернулся, и внимательные зеленые глаза заставили его досадливо поморщиться: рядом, чуть позади, стояла Маша.
Андрея словно слегка огрело мысленной дубинкой — втык от командира. Маша между тем подняла руку:
— Там-м, — сказала она, показывая на трон: — См-мотр-ри. — И не слишком для себя быстро — так, чтобы он отчетливо видел — скользнула к трону, взбежала по ведущим к нему ступенькам и пропала.
Вряд ли это исчезновение можно было отнести к ее обычным быстрым перемещениям.
— За ней! — скомандовал Прошин и первый, то есть уже второй ринулся по лесенке. Он достиг трона, замер, развернулся и сбежал назад. Потом схватился за лоб:
— Она проскочила за ним! Это ясно. А мы не можем!.. — Шаман тер переносицу. — Подумаем, куда он мог переместиться.
Андрей, только что переживший свой собственный внутренний удар от исчезновения Маши — прямиком, видимо, вслед за граллом — произнес деревянно:
— Ко второй своей укрепленной точке.
— Верно. Молодец, Андрюха.
Это был редкий случай, когда похвала Прошина не принесла Андрею ни малейшей радости, ни удовлетворения.
— Значит, и она сейчас в Берлоге. Рядом с этой мразью… — сказал он.
— Ничего, она девочка сильная, авось продержится там до нашего прибытия, — успокоил Шаман. — Сейчас… — начал он, но его прервал голос Чиккена:
— Командир, есть дверь! — боец приподнимал край заднего настенного полотнища, изображавшего на красном фоне исковерканные тела людей, словно влекомые кровавой рекой.
— Проверь, что там, и быстро выходим, — сказал Шаман и передал по М-связи: «Всем собраться у машин. Вылет в Гнилую Берлогу».
Чиккен нырнул в дверь за портьерой. Кирпич, стоявший у входа, глядя внутрь, произнес с удивлением в голосе:
— Командир, вы должны на это посмотреть. — Прошин, а за ним и Андрей быстро подошли к двери, поглядели, затем проследовали в помещение.
Стены в нем были белыми, а единственный достойный внимания предмет находился прямо посредине: это была длинная продолговатая капсула с матовой крышкой.
Шаман потер горстью нижнюю часть лица — похоже, что находка его озаботила. Потом подошел к капсуле и нажал пару кнопок на ее панели. Крышка поднялась, и глазам вошедших предстал молодой человек — совершенно голый и, по-видимому, крепко спящий.
— Так, понятно, — сказал Шаман. Андрей в этом и не сомневался, хотя сам пока мало что понимал. — Значит, он раздобыл себе эту штуку. Редкий случай. — Прошин обернулся к своим, объяснил: — В ней человек становится для гралла более удобоваримым. Может, отсюда и вся его сила, что питался правильно, в отличие от большинства других.
— Это что же, вроде печки, что ли? — спросил Чиккен, опасливо заглядывая в капсулу. — Так он как будто еще дышит…
— Она не убивает. Даже лечит. Но при этом как-то изменяет молекулярную структуру. Появляется способность к ускоренной регенерации и всякое прочее… вы и сами сообразите, что.
Андрей вдруг четко понял, что это секретная информация, много выше их уровня допуска, но Прошин теперь плюет на подобные «мелочи», поскольку…
Не жильцы они все для Бюро после уничтожения Крайнего.
— Ладно, — махнул рукой Прошин, закрывая капсулу. — Этого пока придется так оставить, пусть уж допекается. Иначе погибнет. А мы сейчас быстро наверх и по машинам. Наша задача — уничтожить гралла. И выручить девчонку. За мной!
И они в максимально ускоренном темпе последовали за Шаманом на выход.
Глава 11
Бенджам оф Марин был одним из немногих в замке, кто уже понимал — конец близок, и подкатил он лавинообразно только на первый взгляд. А на самом деле слишком уж велико стало напряжение, накопившееся за столетия господства Мрака. И не только в людях. Но где-то там, в распределении материй что-то прорвалось от этого переизбытка мерзости, скопившейся в одном месте. Теперь мерзость должна будет растечься по Варде равномерно, как и полагается в нормальном человеческом мире.
Еще одним посвященным был Береген, хотя жрец еще надеялся, что для него этот конец может обернуться началом: опостылело верному служителю приносить страшные жертвы, пробился в душе сквозь черную корку спекшейся крови тонюсенький лучик надежды. Напрасно он пробился. Бенджам знал, что не простят Берегену усердных забот о трапезах Лорда, а если и впрямь было предательство, то и его не забудут.
А герцог попросту не желал признать очевидное. Конечно, когда уже летишь в пропасть и не за что ухватиться, можно подсунуть под задницу щит и убедить себя, что сидишь на твердой земле. А что еще остается, когда разум подсказывает, что ты обречен, ты падаешь и уже не в силах спастись? Так что без разницы, как тебя расплющит — под щитом, или на щите — добавлял разум с усмешкой, но герцог Имранский старался давить его голос в зародыше.
И, конечно же, первым, кто осознавал конец своего могущества, был Темный Лорд. О его появлении в Гнилой Берлоге, никому якобы неведомом, говорило уже то, что герцог в спешном порядке послал тайного гонца вдогонку за своей армией, чтобы вернуть ее обратно. А это в свою очередь свидетельствовало, что Темный проиграл битву с англами, бежал и теперь намерен подставить под их удар Гнилую Берлогу.
— Напрасно. Всё напрасно… — тихо произнес Бенджам, глядя в узкую бойницу на пойму Нестыни, казавшуюся даже красивой в предрассветной мгле, и на простирающийся до горизонта Хмурый Лес. «Нас скоро не будет, а вот это — останется…»
Бенджам вздохнул. Было и еще кое-что, свидетельствующее о явном безумии герцога: только что он вызвал Бенджама и, мечась по своим покоям, приказал ему ловить демона, проникшего в замок якобы с целью убить его, Трабана Имранского.
