Убить Первого. Том 1 (СИ) - Фаатович Иван "Wisenheim" (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
И именно этим Эдван и занимался. Его глаза были плотно закрыты, а дыхание ровным и до невозможности медленным. Лишь время от времени веки юноши слегка вздрагивали, когда он непроизвольно двигал глазами, стараясь получше рассмотреть потоки энергии внутри себя. Атра вертелась вокруг него спокойным водоворотом, исчезая в недрах сосуда души, который с каждым днём становился всё крепче, а сила внутри него всё плотнее. Дыра в его сердце так и не зажила. Она лишь немного затянулась и превратилась в грубый шрам, который, скорее всего, останется с ним навсегда. В тот день Эдван ярко почувствовал, как что-то надломилось глубоко внутри него, но так и не смог понять, что именно. По правде сказать, он даже не пытался. Не хотел. Вместо этого, юноша сосредоточился на развитии так, как будто бы ничего больше не существовало в этом мире. Лишь он, атра, текст наставления в голове и память прошлой жизни, что направляла его по однажды пройденному пути. Всё для того, чтобы больше не вспоминать о дне траура и страшном открытии, которое он совершил.
Эдван давно потерял счёт времени. Дни пролетали один за другим, постепенно складываясь в недели, а он всё сидел под старой яблоней и не двигался с места, лишь изредка прерываясь на то, чтобы перекусить или утолить жажду. Атра заменяла организму недостающую пищу, глубокая медитация, в которую он уходил, оказалась способна довольно долгое время заменять собой сон. Он слегка схуднул, осунулся и даже успел стать домом для одного небольшого паучка, который свил между ним и стволом яблони паутину, в которую успешно ловил мелких мошек.
Однако, рано или поздно, даже самый продолжительный покой заканчивается, а те, кто витает в облаках, вынуждены вернуться на землю. Не избежала эта участь и Эдвана, ведь сегодня в старом яблоневом саду появился необычный гость. Это был крепко сбитый мужчина с покрасневшим от злобы лицом, который вот уже добрый десяток минут слонялся между деревьями в поисках одного конкретного простолюдина. И его злобу можно было понять. Ещё бы! Вот уже целую неделю он рыскал в поисках пропавшего в академии паршивца. Семь дней кряду носился по городу и окрестностям, заглядывал в каждый, даже самый маленький закуток и не гнушался пройтись по самым глубоким трущобам, но всё было напрасно. Сопляка нигде не было, а солдат, не успевший найти его в отведённые пять дней, сильно проштрафился перед командиром.
Он возненавидел это идиотское задание всей своей душой, этого проклятого ученика, которому отчего-то не сиделось в стенах академии, а вместе с ним и хранителя знаний Шан Фана, которому вдруг приспичило найти его. И сейчас, когда взгляд воина наткнулся на фигуру под старой яблоней, лицо его пошло пятнами от бурлящей внутри ярости. Мерзкий сопляк пребывал в состоянии полнейшей безмятежности, словно достиг просветления сидя под этим проклятым деревом, пока он, солдат гарнизона, чуть ли не землю носом рыл в его поисках! Губы мужчины искривились в злобной усмешке. Сейчас он ему задаст!
— Подъём, — грубо прорычал он басом, крепко сдавив плечо юноши.
Вздрогнув, Эдван открыл глаза и с полминуты глупо ими хлопал, изо всех сил пытаясь понять, где он находится и кому и что от него нужно. Придя, наконец-то, чуть-чуть в себя, он заметил чьи-то ноги а, подняв взгляд, наткнулся и на их злобного обладателя.
— Что ты вылупился на меня, сопляк, подъём! — прорычал воин, снимая с пояса дубинку.
— А … кто вы такой? — осторожно спросил парень. Этот невинный вопрос прозвучал в ушах взвинченного солдата дерзким пререканием, отчего тот разозлился ещё сильнее. Он терпеть не мог, когда всякие сопляки разговаривали с ним в подобном тоне.
— Ты мне ещё дерзить вздумал, поганец?! — взревел он и огрел парня по спине дубинкой. Вернее, попытался огреть, потому что богатырский удар солдата настиг лишь воздух, а пацан, вместо того, чтобы корчиться от боли на земле и принимать наказание за свои дерзкие речи, стоял буквально в нескольких шагах от незванного гостя и смотрел на него исподлобья. Ему не понравилось столь бурная реакция незнакомца на простой вопрос.
— Что тебе от меня надо? — уже без особого почтения спросил Эдван, не понимая, почему вдруг солдат решил избить его. В конце концов, он ведь не совершал никаких преступлений.
— Ещё одно слово и я тебя так отделаю, что в Академии не залатают! — угрожающе прорычал мужчина, — прекрати строить из себя дурака и прими наказание, — он похлопал рукой по дубинке, — а потом вернём тебя обратно.
— Какое ещё наказание? — переспросил Эдван, отступая на шаг назад.
— Опять дерзишь?! Ну всё, гадёныш…
Решение было принято в мгновение ока. Ввязываться в драку с солдатом не стоило при любом раскладе, посему, увидев, что мужик окончательно вышел из себя и бросился на него с дубинкой, Эдван просто и бесхитростно сбежал. Стрелой он вылетел из рощи и помчался в сторону города так быстро, как только мог, даже не заметив, что погони за ним и не было.
Солдат, увидев, как образ юноши растаял в воздухе, помчался было следом, но быстро затормозил и, громко выругавшись, со злости огрел дубинкой ни в чём не повинную яблоню, чуть не воя от досады. В конце концов, с красным сосудом души и третьим рангом он только и мог, что грозно выглядеть да порыкивать на слабых первогодок. Потому-то он и ненавидел, когда молодёжь дерзила ему. Против более талантливых учеников и молодых воинов у него не было и шанса, чем они довольно часто пользовались.
Эдван сбавил темп только у городских ворот, легко прошёл мимо стражи и помчался по знакомой дороге в сторону академии. На его лице застыла глупая усмешка. Столь взрывной рост скорости его очень обрадовал, однако, радость эта продлилась недолго. Стоило ему добраться до дома, как буквально через десять минут на пороге комнаты объявился злобный, как тысяча демонов, старик Шан Фан.
— Куда ты запропастился, гадёныш?! — коршуном зашипел дед, нависая над парнем, — больше месяца тебя не было!
— Тренировался. А что, нельзя? — нахмурившись, спросил Эдван.
— Тебе ничего нельзя, пока не вернёшь долг городу! — рявкнул старик, — Ты должен был закончить все переводы ещё три недели назад! Из-за тебя мы не смогли дать рецепты лекарям клана Линн! — шипел он, — чтобы через два часа был на пороге библиотеки!
— Нет.
— Что? — удивлённо переспросил старик и, хищно прищурившись, переспросил, — что ты сказал?
— Я сказал — нет, — твёрдо повторил Эдван, глядя на старика исподлобья. Он всё ещё очень хорошо помнил, каким холодным взглядом смотрел на него Шан Фан в их первую встречу. И с тех пор взгляд старика совершенно не изменился и был таким же холодным. Парень был готов поспорить, что дед с самого начала знал всю подноготную. А ещё… а ещё он был вассалом клана Джоу. Благородным, который явно не питал особой любви к простолюдинам вроде Эдвана.
— Ты хоть знаешь, сколько ещё должен городу? — очень недобро прищурившись, вкрадчиво поинтересовался Шан Фан.
— Нисколько. Ваш долг — жалкая выдумка.
— Все те зелья и усилия лекарей, что мы потратили на твоё лечение — выдумка?! — вскричал старик, — Неблагодарный щенок! Ты получил кров, еду, одежду… обучался в академии, в конце концов! Да ты должен нам по гроб!
— Я заплатил всё сполна, передав городу Слово Жизни! Слово Творца — бесценно! Ты считал, сколько жизней оно спасло, старик?!
— Цены здесь устанавливаем мы, и за это слово ты купил лишь малую часть своего долга, — самодовольно ухмыльнулся Шан Фан.
— Не заговаривай мне зубы, дед. Больше я бесплатно работать не буду.
— Ты сам роешь себе могилу, сопляк. Извинись сейчас же и я, так и быть, закрою глаза на твою истерику. Или ты уже забыл, кто спас тебя от клана Линн? И сколько переводов ты обязан был сделать вместо дополнительного месяца работ?!
Целую минуту они буравили друг друга взглядами. Шан Фан смотрел на посмевшего взбунтоваться сопляка грозно и возмущённо, пытаясь задавить своим авторитетом, как делал это всегда, а Эдван же, наоборот, злобно взирал на старика исподлобья, так, словно был готов защищать свою правоту любыми способами. Вот только, чем дальше заходило их противостояние, тем яснее парень осознавал, что слишком рано пошёл на поводу у своей злости. Наказание за драку надо было отработать, иначе… последствия могли бы быть непредсказуемыми. Ссориться со стариком сейчас было равносильно тому, чтобы воткнуть нож себе в ногу. Глубоко вздохнув, он отвёл взгляд и склонил голову.
