Разорванное небо - Бирюков Александр Викторович (книга читать онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
– Это что же за шутки такие у наших летунов? – недоуменно спросил один из них, глядя, как еще два самолета заходят в атаку на город.
Солдаты не знали, что основная поражающая сила этих странных боеприпасов не в ударной волне, не в пламени и не в разлетающихся на сотни метров осколках. В момент, предшествующий подрыву, термогенератор создал в тонкой медной трубке, проходящей через весь снаряд, мощное магнитное поле, а специально настроенный взрывной заряд за миллионную долю секунды сжал эту трубку и довел пиковую мощность поля до нескольких тысяч мегаватт. Конечно, такой электромагнитный импульс несравним с импульсом, происходящим в момент ядерного взрыва, но их воздействие на электронную аппаратуру одинаково – выгорают полупроводниковые переходы в микросхемах, сплавляются обмотки трансформаторов, перегорают предохранители и сбиваются с рабочего режима генераторы. Да мало ли бед может наделать даже кратковременный, но сильный всплеск тока, который этот боеприпас способен навести во всех проводящих материалах в радиусе сотни метров от себя!
Из штабного «неоплана» запуск НУРСов не был виден, а потому никакой паники не случилось. Однако странный тихий взрыв рядом с автобусом привлек к себе внимание, и вскоре обе девушки в форме, сидящие за пультами, в один голос воскликнули:
– Аппаратура отказала! Не работает! Абаджиевич круто обернулся к стойкам и вместо привычного мерцания экранов и перемигивания лампочек увидел только темный металл корпусов, вмиг ослепшее стекло мониторов и тонкую сизую струйку дыма, поднимавшуюся из-под одной панели. Милсон первым понял, что произошло.
– Это атака! – крикнул он и кинулся к выходу. Но дорогу ему перегородил Абаджиевич.
– В чем дело? – грозно спросил он.
– Это атака, – уже тише, но все так же взволнованно пояснил американец. – Магнитные снаряды, после них будет удар боевыми. Надо в укрытие!
– Наш американский друг… – начал Ахмед Ойих, но закончить речь не успел. Подвесные блоки неуправляемых снарядов у шедших следом за Корсаром Казака и Деда были снаряжены уже не магнитными, а обычными, осколочно-фугасными ракетами. Поскольку Хомяк, самолет которого нес снаряды, изначально предназначенные для зениток, в погоне за последним «миражем» ушел слишком далеко, обезвреживать две «Шилки» рядом с отелем пришлось именно этой паре. Два залпа раздались почти одновременно, и городская площадь утонула во взметнувшемся пламени и дыме. В воздух взлетели исковерканные тела солдат, на этот раз не спешивших укрыться, клочья разодранной обшивки бронетехники, каменные осколки зданий и отсеченные металлом ветки многострадальных тополей, росших по периметру площади.
Самолеты, добавив к грохоту взрывов грохот своих двигателей, унеслись прочь, оставив дымящиеся воронки. Одна самоходная установка была накрыта прямым попаданием, взрыв залетевшего в боевое отделение снаряда превратил ее в подобие консервной банки, взорвавшейся в костре у незадачливого туриста. Вторая «Шилка» была как будто цела, но из моторного ее отсека поднимались к небу коптящие языки пламени. Штабной бронетранспортер подполковника Абаджиевича буквально разорвало на несколько крупных и множество мелких кусков. Изуродованные трупы лежали по всей площади, и тут же валялась перевернутая полевая кухня – похлебка из нее неторопливо стекала через туловище мертвого кашевара на асфальт.
Автобусу повезло больше – взрывной волной его только отбросило к стене отеля, и так он и замер в накренившемся состоянии. Бронированные стекла покрылись густой сеткой трещин и даже вогнулись внутрь, но выдержали, а на размалеванных камуфляжем боках появились несколько вмятин и пара пробоин, но осколки, проделавшие их, потеряли на это большую часть энергии и потому серьезных разрушений внутри не произвели. Однако многое из того, чем щедро был набит «неоплан» Абаджиевича, не было как следует закреплено и послетало со своих мест. Съехавший стол разбил экран напротив, и разлетевшееся стеклянное крошево изрезало лицо одной из девушек. Стойка со связной аппаратурой раздробила ногу другой операторше, и девушка от болевого шока потеряла сознание. Ненадолго потерял сознание и Сидней Милсон, на которого навалился сам Абаджиевич, а на них обоих сверху обрушилось все с полок «зоны психологической разгрузки». Смешивавшееся в лужу содержимое разных бутылок постепенно наполняло автобус непередаваемым ароматом. Именно этот аромат и привел американца в чувство, и первое, что он услышал и увидел, – это грубая брань и нелепые движения подполковника, пытавшегося подняться на ноги. Хватаясь за что попало, подошел окровавленный Ахмед Ойих, сильным движением руки он помог Абаджиевичу и повернулся в сторону выхода, будто забыв об американце. Все еще плохо соображавший Милсон кое-как встал на ноги и поплелся вслед за ними, поминутно подскальзываясь на накренившемся полу. Под ногами хрустели осколки, и где-то в глубине салона уже трепетали языки пламени – еще хилые и робкие, но уже заполнявшие автобус запахом горелой синтетики.
Выбравшись на площадь, Абаджиевич словно очнулся от шока и вновь стал прежним подполковником. Его громкие команды привели в чувство уцелевших солдат, и вскоре часть из них полезла в «неоплан» тушить пожар и вытаскивать раненых, другие занялись уборкой трупов, а еще несколько человек убежало в сторону расположения бронедивизиона – оттуда тоже поднимались столбы дыма и слышались беспорядочные взрывы. Самолеты же, совершившие налет, уже растворились в небесной голубизне. Подполковник догадывался, что основной целью удара была именно боевая техника, и никаких хороших новостей от гонцов не ждал. Было уничтожено восемь американских танков, обе самоходные пусковые установки с расчетами и еще насколько машин повреждено. Из всех зенитных средств сохранилась в целости единственная «Шилка», и то лишь потому, что ее расчет, как оказалось, не включал радиолокационное наведение, а, выпустив две очереди в небо, бросил все и в полном составе залег в оказавшуюся рядом сточную канаву.
Ахмед Ойих, неглубокую царапину на щеке которого уже успели перевязать, мягким голосом предложил вспороть трусам животы и повесить всех за ноги на стволах их же установки, но обычно крутой на расправу Абаджиевич вдруг воспротивился:
– А кто тогда стрелять будет? Это последняя команда, хоть как-то умеющая работать на «Шилке»! Нет, я поступлю по-другому. – и с этими словами Абаджиевич повернулся к очередному капралу, подбежавшему с докладом.
Реквизированный на ближайшей стройке самоходный телескопический кран осторожно поднял заднюю часть автобуса над землей, «неоплан» опасно закачался, опираясь одним колесом о траву, и тяжело перевалился на второе. Внутри его что-то звучно перекатилось. Двигатель крана заурчал громче, и корма автобуса начала медленно опускаться. Стоящий рядом Абаджиевич, удовлетворенно кивнув, обратился к Милсону:
– Ну вот, скоро мои ребята пригонят люд ей, и они быстренько восстановят все, что можно восстановить. Девчонок новых тоже здесь найдем, а вот аппаратуре вашей хваленой, похоже, пришел конец. Так что, мистер Милсон, надо будет затребовать новый комплект. Я составлю список, а вы его, когда связь будет восстановлена, перешлете.
Американец безучастно кивнул, отметив про себя, что, конечно же, Абаджиевич получит и новый комплект, и все, что пожелает.
Тем временем помятый автобус утвердился на всех своих шести колесах, и пожилой крановщик заглушил двигатель. В знак особой признательности за хорошо выполненную работу надзиравший за ним в кабине солдат его отпустил, всего лишь ткнув прикладом в ребра.
Когда дизель умолк, стал слышен другой звук, тарахтящий и негромкий, доносящийся откуда-то сверху. Абаджиевич сначала просто задрал голову, потом схватился за бинокль, его примеру последовали и оба советника.
Высоко в небе маячил силуэт маленького самолетика с длинными, чуть скошенными назад крыльями. Когда он разворачивался, на солнце блеснул круг винта, расположенного за хвостом.
