Метро 2033. Секреты Рейха (СИ) - Бородулин Егор (читать хорошую книгу полностью .txt) 📗
– Вы простите за то, что я вас подозревал, – извинился Вадим, – Я был до конца уверен, что это вы… людей убиваете. Хоть и не мог объяснить.
– А как ты на него-то вышел? – спросил капитан, кивнув на тело Прохора.
– Случайно. Я лишь зашел про жертв поспрашивать, а он за пистолет. Глупо получилось…
– Да, глупо. Ну, мир? – Прилудин протянул руку.
– Мир, – ответил Вадим рукопожатием.
Они вышли из квартирки, и Вадим отправился к себе, рассказывать все Медведю.
Пулемет здоровяка был починен, и теперь можно было спокойно выходить со станции и идти к Полису.
За разоблачение Потрошителя Прилудин предложил им прокатиться на дрезине до Полиса, и сказал, что он ещё остался в долгу перед Вадимом. Теперь вся станция могла спать спокойно, не боясь за свою жизнь и жизни близких. Собравшись, Вадим с Медведем пошли к дрезине. Капитан решил их проводить. Прилудин посадил героев на дрезину, по-дружески попрощался и пошел обратно к себе.
– Теперь у нас вся Красная линия в долгу! Ну что, – сказал Медведь, – Домой?
– Домой, – согласился Вадим. До «дома» оставалось почти ничего, и это редкое чувство облегченности и спокойствия запомнилось Вадиму надолго, как одно из самых лучших ощущений в его новой жизни.
Глава 15. Возвращение домой
Дрезина медленно продвигалась по туннелю. Мрак, наполняющий туннель, рассеивали лампы. Путь от Проспекта Маркса до Полиса не составил много времени, и вот, спустя час, дрезина подъезжала к воротам Полиса. Ворота охраняло два десятка бойцов Полиса. На ком-то Вадим разглядел снаряжение солдат Ордена.
– Кто такие? – спросил старшина. На дрезину навели стволы пулеметов и даже дуло огнемета, – Нам не поступала информация об этой дрезине.
– Едем с Красной линии, – ответил Медведь, – Дело срочное, мужиеи. Нужно попасть домой, на базу, на Смоленскую.
Дежурные солдаты зашептались между собой. Старшина подошел к дрезине и попросил документы. На эту просьбу Медведь снял с могучей шеи орденский жетон и показал солдату. Глаза дежурного полезли из орбит при виде жетона.
– Не может быть… Я… Мы думали, что… Майор Потапов без вести пропал, и…
– Тихо появился, – закончил за него рейнджер, – Так как, пропустишь?
Старшина кивнул и отдал приказ открыть гермодвери. Лязгнул металл, и железная стена поползла вверх, открывая проход в легендарный Полис. Ярким светом озарился туннель, и глаза Вадима заслезились. Дрезина взревела мотором и покатила дальше. Атмосфера мертвой тишины туннеля огласилась оживленными шумами залитой светом, приветливой станции.
– Это Полис, – сказал Медведь, – Центр всего метрополитена. Оплот культуры и цивилизации в метро.
Вадим никак не мог насладиться видом Полиса. Громадная, просторная платформа; люди, снующие туда-сюда; свет, словно от светила на поверхности; дрезины, подобно машинам, проезжали по путям и уходили в туннели. Вадим не придал большого значения всему, что видел, когда проезжал здесь первый раз. Но теперь… Теперь образ великого Полиса навсегда отпечатался в памяти сталкера.
Дрезина остановилась у платформы, и пассажиры покинули дрезину. Вадим долго ещё не мог насмотреться на виды Полиса, но Медведь повел его дальше.
– Ты не забыл, куда мы идем? – спросил здоровяк.
– Да помню, помню. На Арбатскую, – нехотя ответил Вадим. По станции ходили брамины, военные и просто гражданские. Но ещё в больших количествах здесь были люди в белых халатах, которые группами торчали всюду.
– Тут всегда так врачей много? – спросил Вадим, но рейнджер всего-навсего пожал плечами. Чем дальше шли товарищи, тем чаще им встречались «врачи» и солдаты, стоявшие на посту. По всей видимости, возможно собиралась какая-то крупная встреча, или собирался совет метрополитена…
Сталкеры перешли на Боровицкую. Здесь количество военных и «врачей» возросло ещё в два раза. Наверху был вывешен плакат «Добро пожаловать ученым метро!» Через какое-то время заговорил громкоговоритель: «Уважаемые гости! Конференция начнется через полтора часа. Пожалуйста, если вы ещё не зарегистрированы, то сделайте это прямо сейчас. Где именно можно зарегистрироваться, вы можете узнать у дежурных солдат.»
– «Регистрация», «добро пожаловать!» – спародировал Медведь, – Опять какую-то брехню придумали, и ученых созвали. Вот делать-то им нечего…
Ученые слонялись по станции, обсуждали между собой разные научные вещи, в которых Вадим был не силен. Кто был во что горазд: кто-то про химию говорил, кто-то – про физику, а кто и про генетику. Сталкер слышал краем уха, что разрабатывается химическое вещество, способное очищать участки земли от радиации, но то было давно, и разработка велась во Владивостоке. Очистить Москву от радиации было бы, конечно, на руку людям, но Владивосток, как помнил Вадим, находился в другом конце огромной России.
Через несколько минут на станции стало так тесно, что протолкнуться сквозь толпу было невозможно. Медведь ворчал на ученых, огрызался на них и материл всевозможными словами. Пытаясь протолкнуться сквозь толпу, Вадим вдруг столкнулся с одним солдатом.
– Куда прешь? – бросил Вадим и пошел дальше, но солдат взял его за руку и оттянул обратно к себе, – Э, руки прочь! – отмахивался Вадим. Он поднял глаза на лицо солдата. Лицо бойца закрывал шлем, и только радостные глаза смотрели на Вадима сквозь окуляры.
– Не может быть! – пробубнил из-под шлема солдат, – Охренеть! – в голосе были слышны нотки радости. Солдат снял шлем. Вадим тотчас же узнал лицо друга и товарища, который однажды спас ему жизнь.
– Емельян! – радостно вскрикнул Вадим.
– Вадим, братишка! – ответил так же радостно Емельян и кинулся на шею сталкеру, – Живехонький! Живой! Твою мать, не верю! – говорил рейнджер сквозь смех. Он по-дружески бил Вадима по спине, пытаясь осознать, что это не мираж, не иллюзия, а настоящий пропавший сталкер. Вадим высвободился из объятий друга. На глазах выступили слезы радости.
– Дурилка картонная, чего же ты сразу не сказал, что живой?! – упрекал Емельян, – Перепугал нас только! Мы уже и опрокинули бутыль-другую за тебя и за Олежу… – рейнджер помрачнел, – Но не будем о грустном. Ты как здесь?
– Да вот, на базу снова иду. Говоришь, похоронили меня уже?
– Да кто знал, что с тобой приключилось-то?!.
– Ты че застыл там? – пробасил Медведь, проталкиваясь к Вадиму, – Я ж потерял тебя…
При виде двухметрового рейнджера, также считавшегося пропавшим и погибшим, у Емельяна от внезапной радости полезли глаза из орбит.
– Мишаня… Мишутка! – Емельянов чуть ли не прыгал от радости, словно маленький ребенок, которому подарили желанную игрушку, – И ты – живой?! Мужики, да вы совсем совесть потеряли! Ладно хоть, Ульман обрадуется, что Мишутка наш живой! А то совсем никакой ходит…
– Здорово, Димасик! – Медведь обнял Емельяна так сильно, что тот закашлялся.
– Ну всё-всё, на Ульмана оставь силы, – ответил Емельян, – Так ещё ж и Егора обрадовать надо! И сержанта, и… Да всех обрадовать надо!
– И Егерь здесь? – спросил Вадим.
– Не, он на базе.
– А ты тут чего?
– Да вот, Коваленко сказал присмотреть, чтобы без дебоширов тут, да парням помочь с такой толпой. Нет, ну кто знал, что в метро столько любителей науки? Тут ведь все: и Полис, и Ганза, и Красные, и с других станций… Даже Рейх привел своего химика!..
– Какого химика? – переспросил, насторожившись, Вадим.
– Да этого… как его… я же его распределял… Валерий Клицко, кажется…
– Такой простоватый, среднего роста?..
– Да они все тут, как на одно лицо! Знаю лишь, что химик рейховский, пришел в сопровождении таком нехилом. Только всех фашистов не пустили, двоих только в охрану, а остальных пришлось развернуть.
– Это тот? – спросил Медведь, намекая на химика, о котором ему рассказывал Вадим.
– Скорей всего, – ответил сталкер, – Если увижу, опознаю сразу.
