Бабье царство (СИ) - Осипов Игорь (книга бесплатный формат txt) 📗
— Эта… госпожа, — вздохнула Урсула, — пожалста, не о еде. Я сейчас ремень грызть начну. Вместе с ножнами от кошкодёра.
— А куда мы можем прийти этим путём? — спросил я, оглядев полное стрекочущих кузнечиков поле. Из-под самых ног часто вспархивали мелкие птахи, кое-где поле было выкошено, являя неровные проплешины. А чуть дальше дорога упиралась в лес. Там хоть тень будет.
— Это обходной путь. Мы Ганнивиль севером обошли, — отозвалась волшебница. — А дальше и Кольна Грисас — Седые Холмы севером обойдём.
— А почему седые?
— К югу от тамошнего шира земля сухая, ковыль хорошо растёт. Вот и седые.
Я почесал затылок. Шир, как территориальная единица, отличается от графства так же, как сельсовет от принадлежащего богачу города. Основная форма правления — совет под руководством избранного головы. На земле тоже не редкостью был. Сразу вспомнилась книжка про властелина колец. Там хоббиты так же при демократии жили в своём шире. Ходили в сельпо, посещали клуб при колхозе имени товарища Бэгинса, имели участкового, пили самогон и курили махорку.
— А они большие, эти Седые Яйца, то есть Холмы? — спросил я. Волшебница явно лучше остальных подкована в географии. Ну, так на то оно и высшее образование. У Катарины тоже высшее, но вот беда — незаконченное.
— Тысяч пять народу.
— Много, — вздохнул я.
— Помню, — протянула вдруг Лукреция, и я даже обернулся. Волшебница в первый раз что-то рассказать собралась. — Помню, перепутала любовные зачаруньки с сонными. Трое суток с содержантом провалялась на кровати. В дверь долбятся, а я глаза открыть не могу. Слышу, стучат, а не могу. Вернусь, так же без зачарунек упаду на кровать.
— Нет. Сперва жрать, — усмехнулась Урсула. — Я эту порчетту с костями съем, и с корытом, из которого её откармливали. А уж потом спать.
Урсула вздохнула и затянула, сильно фальшивя какую-то песню про то, как хорошо в трактире, только пей и пой. Несмотря на полную нескладность, песенка была забавная. Так и хотелось сесть за столик, заказать самое хорошее вино и мясо на рёбрышках и неспешно наслаждаться музыкой местного менестреля. Несмотря на гендерные недоразумения, музыканты здесь чаще мужчины. А впрочем, что им ещё делать, если нет семьи и дома?
Наклонившиеся к дороге стебли травы гладили ноги. По траве от слабо дующего ветра лениво текли волны. Духота стояла, как в парной, аж голова кружилась. Ноги ныли, и если сяду отдохнуть, больше встать уже не смогу. Во всём этом я не сразу увидел, что Катарина обеспокоенно крутила головой, вглядываясь, то в надвигающийся лес, то в перемежающееся большими островками кустарников поле.
— Что не так? — спросил я.
— Не нравится мне тишина, — прошептала девушка и сделала глубокий вдох, принюхиваясь к слабому ветру. Тот дул со спины и дать знать о засаде впереди не мог.
Я ещё раз огляделся. Вроде и сверчки поют так же, и птички из-под ног выскакивают. И не пахло ничем подозрительным. Но ей виднее, она сверхчеловек, а не я. Да и мало ли какие у неё ещё суперспособности.
— Больше не могу, — протянула шедшая слева от меня волшебница. — Хоть убейте, не могу. Тенёк. Пожалуйста, дойдёмте до тенька.
Вместо ответа, Катарина достала из-за пояса пистолет и взвела курок.
— Какого стручка им не хватает? — протянула Урсула и пошевелила закинутым на плечи мечом. Висящие на нём сумки упали на поросшую мелкой травкой дорогу. Она изготовилась биться.
Буквально секундой позже меня схватила под локоть Катарина и прижала к себе, заслоняя от чего-то. От рывка чуть вывих не случился. А ещё мгновением со стороны одного из кустов грохотнуло. Над головой со свистом пронеслась пуля.
— Назад! Вертаемся! — прокричала Урсула, стиснув пальцы на рукояти, согнув колени и приняв стойку.
— Нет! — ответила Катарина. — Вперёд. В лес.
— Но нас гонят в ловушку! — не оборачиваясь, прорычала Урсула. — Они нарочито захлопнут капкан. Нужно отходить пока не поздно!
— Нет! У нас нет пути назад! В лес!
Так и не выпустившая меня храмовница бросилась вперёд, потащив за собой.
— А-а-а! Прощайте панталоны и зубная щётка! — закричала мечница, подхватив под локоть волшебницу и придерживая теперь меч одной рукой. Она тоже помчалась к стене деревьев. Надо сказать, не берёз, а сосен. А на тропинке остались брошенные сумки.
Я глядел вперёд. И даже когда на краю леса показались вооружённые копьями, луками и самодовольными ухмылками бабёнки уголовной наружности, Катарина не остановилась, а неслась прямо на них.
— Вы так спешите навстречу смерти?! — раздался встречный возглас, которому затворил дружный смех.
Я быстро пощупал кобуру с пистолетом, убедившись, что тот на месте. Не нравилась мне эта самоубийственная атака. Вот, зачем я уговорил Лукрецию не поправлять печать? Сейчас бы у этой камикадзе головка умом не тронулась.
— Не отставайте! — закричала Катарина, а я видел, как на лицах разбойница улыбка быстро сменилась испуганным выражением. Иные быстро вскинули луки и выставили пики.
— Не-не-не! Стой! Я не самоубийца! — закричал я, пытаясь затормозить ногами, но силы были не равны, и чуть не споткнулся. Девушка лишь приподняла меня над землёй, давая встать на ноги, как ребёнка, который поскользнулся, а мамаша его подхватила.
— Дура! — орала сзади Лукреция. — Брось меня!
— Не отставай, госпожа! — громко ответила Урсула, и захохотала. — Сдохнем молодыми! Под свист клинков и грохот мушкетов!
— Дура! — ещё раз завопила волшебница. — Прокляну! На могилу плюну!
До крайних деревьев и разбойниц осталось всего десять шагов, когда Катарина резко остановилась, выпустив мой локоть, и выхватила второй пистолет. Я ожидал всего, но не того, что она развернётся к засаде спиной и выставит оружие в сторону дороги. А вот Урсула встал так, чтобы я и волшебница оказались между двух наёмниц. Ландскнехтша выставил вперёд согнутую в локте левую руку и положила на неё лезвие двуручника. Пальцы правой несколько раз разжались и сжались, поудобнее обхватывая рукоять.
— Ну, сучки, — прорычала она с небольшой отдышкой, глядя с улыбкой на разбойниц. — Кто попытается сбежать, засуну меч вместо стручка в срамное место!
Я же ничего не понимая вертел головой. В руках уже были полушпага и пистолет. Я скрестил руки, положив правую, вооружённую огнестрелом, на запястье левой. Хвала системе, действие выполнил на автомате.
«Адреналин», — прошептал я команду, чувствуя, как сердце забилось быстрее, а поле зрения расширилось сильнее прежнего.
«Использовать селезёнку?» — шепнула моя невидимая помощница.
— Да, — в голос выкрикнул я. В боку сразу закололо. Почти сразу из кустов, откуда стреляли из мушкета, раздался быстро оборвавшийся вопль. А потом на дорогу выбежало серое создание.
— Бабуин? — сам у себя переспросил я, глядя на существо.
— Небесная пара, — раздалось сзади бормотание незнакомого голоса. — Псоглавые.
А обезьяна встала за ноги несколько раз качнула головой и оскалила пасть, показав огромные клыки.
— Девочки, не робеть! Побежим, всех порвут! — раздался возглас какой-то из разбойниц, смешанный с нотками истерики.
— Катарина, — позвал я. — Что происходит? Это же обезьяна.
— Прости, если не выживем, — проронила храмовница. — И коль паду, застрелись.
— Какого хрена? — выругался я по-русски. А тем временем обезьяна ударила кулаком по бицепсу в весьма однозначном жесте и заверещала. Из травы начали подниматься другие обезьяньи головы.
— Да ну нахрен! — снова вырвалось у меня, когда ближайший бабуин гордо оперся на длинное копьё и выставил перед собой вытянутый щит, похожий на таковой у воинов африканских племён. Они все поднимались и поднимались, отчего я сбился со счёта.
— Это что? Тоже залётные с юга?! — выкрикнул я, целясь в ближайшее существо.
— Угу, — буркнула Катарина, водя перед собой стволами.
— Да в задницу такую планету обезьян! В задницу такие приключения! В задницу Сан Саныча! Выберусь, подам рапорт на увольнение! — выматерился я, добавив потом несколько словечек покрепче.
