Кологверат: найти себя (СИ) - Муха Руслан (электронные книги без регистрации .TXT) 📗
Я разделся и развесил мокрые вещи возле камина; намазал лицо жирной, пахнущей гвоздикой мазью. Кожу тут же престала печь, и пришло облегчение. Стянув покрывало с софы в гостиной и укутавшись, словно гусеница, я лег. На жесткой, короткой софе, приходилось невообразимо сгибать ноги в коленях. Но, несмотря на это неудобство, все лучше, чем на полу, тем более спать хотелось невыносимо. И не успела голова коснуться бархатной обивки, как я, позабыв обо всем, тут же провалился в сон.
***
Я сижу на последнем этаже небоскрёба принадлежащего корпорации D&W. В кафетерии людно, сейчас как раз обеденное время и сотрудники корпорации, пришли перекусить. Напротив сидит Киря и Влада, наш столик у самого входа.
Мы ещё молоды, нам едва за двадцать. Киря уже в очках, но ещё красномордый от подростковых прыщей. Владка, выглядящая крайне экспрессивно; торчащие во все стороны пряди, выкрашенные в розово-синий, густо наведённые черным глаза; кричащий образ завершала бунтарская кожанка-косуха и высокие ботинки а-ля панк-рок.
Глаза наши горят задором, азартом и в то же время испугом и смятением. Мы уже месяц работаем в корпорации над виртуальным миром Город Солнца, но ещё никак не можем свыкнуться с тем, что мы, выходцы из трущоб, вдруг оказались в элитном районе. Да ещё и в качестве кого? В качестве главных разработчиков. Я и сам еще не верил в то, что это происходит на самом деле.
В кафетерии мы сидим за отдельным столом у входа, а элита нас ещё по-прежнему избегает и сторонится. То, что окружающие не относятся к нам как к равным, мы чувствуем ежедневно. Насмешки, бесконечные злые шутки, постоянное напоминание, кто мы и где наше место. Это все угнетает, поэтому мы стараемся держаться особняком.
– Нельзя обращать внимание на их провокации, – с деловитым видом сообщает Киря, отпивая пенку с глясе. Трубочка утыкается в стекло очков, и он недовольно отдвигая ее, принимается рассуждать дальше: – Вот они думают, что мы люди третьего сорта, дикари трущобовские. Но мы-то знаем, что это не так. Кто придумал супер-интеллект? Кто придумал концепт виртуального бога? Мы, а не они. И если бы его придумали не мы, то я уверен, что он бы всё равно зародился в трущобах. Потому что эти изнеженные избалованные богачи ни черта не умеют и делать не желают.
– Образование у них идеальное! – поддерживает его Влада, скривив кислую мину. – Та тьфу на их образование! Все красуются университетами, дипломами, достижениями, мол, да я, лучший ученик на курсе. А в итоге?! Да многие из них даже код наш прочесть не смогли.
И мы дружно смеёмся, посетители поворачивают головы и недовольно косятся в нашу сторону.
В этот момент в зал входит она. Я вижу её в корпорации уже в третий раз, и каждый раз кажется, время замирает с ее появлением.
Пышные рыжие волосы пружинят, вторя ее движениям; бесконечно длинные ноги в обтягивающих кожаных штанах цокают каблуками по плитке; белая рубашка обтягивает талию, подчеркивает грудь. Она не смотрит ни на кого. Она будто мечтает о чем-то о своем. В глазах искрится веселье, легкая улыбка играет в уголках губ. Плавные покачивания бёдер в который раз действуют на меня будто гипноз.
– Эй, Олег, – толкнул меня Киря в плечо. – Хватит так пялиться, это даже с моей точки зрения, не совсем прилично.
– Это дочь Тарасова, – сказала Влада не без ехидства.
Я, моргая и буквально насильно заставляя отвернуться от неё, смотрю на друзей.
– Да бросьте, – смущённо улыбаюсь я. – Просто посмотрел.
– Ага! – таращит Владка глаза.– Да у тебя едва ли слюни по подбородку не потекли. Опомнись! Она дочь Тарасова! А он входит в состав глав корпорации. Эта рыбка тебе не по зубам.
– А как зовут её? – я по-идиотски улыбаясь, смотрю на Владу.
Та шумно вздыхает, закатывает глаза, всем своим видом показывая, что таких дураков как я ещё поискать.
– Ника, – тихо шепнул Киря. – С мамой пришла, мать, кстати, тоже ничего.
Влада давится со смеху и локтем тычет Кирю в бок:
– Кирюх, тебя заводят психопатки?
Я только сейчас замечаю, что она не одна.
Рядом с Никой садится за стол невысокая женщина с кроткой блондинистой стрижкой, выглядит она ничуть не старше дочери, движения ее резкие, энергичные, она то и дело что-то возбужденно рассказывает и хохочет.
– Мать? – удивляюсь я.
– Ты вообще из кабинета выходишь? – Влада снова закатывает тонущие в агрессивно-черной обводке глаза. – Это Ульяна Тарасова. Ей, кстати, принадлежит два процента акций, не столько конечно, сколько у мужа, но всё же. Кстати, стерва та ещё.
– А так сразу и не скажешь, – ухмыляюсь я.
И в этот момент Ульяна Тарасова поворачивается в нашу сторону, недовольно смотрит на меня, вскидывает брови. Я хочу отвернуться, но она вдруг поднимает руку и тычет мне средний палец, чем повергает в состояние близкое к шоку.
– Мама! – возмущается Ника, мягко прикрывая рукой неприличный жест матери.
И в этот момент наши взгляды встречаются. Дыхание спирает, сердце колотится, вытанцовывая страстный реггентон, норовя выпрыгнуть. А затем она виновато улыбается, и я улыбаюсь в ответ.
***
Я проснулся. Ноги затекли и ныли от неудобной позы. Солнце ярко светило в окно. Из кухни доносился звон посуды, детские голоса о чем-то рассказывали наперебой.
Встав, первым делом я взглянул на Нафанаила: тот по-прежнему лежал, не проявляя признаков жизни. Только теперь вместо тулупа он был накрыт шерстяным пушистым пледом. Анна видимо позаботилась. Я проверил его пульс. Сердце хоть и слабо, но стучало.
– Эй, Нафаня! – я попробовал его растормошить, но не получив ответа, понял как это глупо. Ведь лекарь сказал ждать, значит надо ждать.
И хотя ждать я не любил, но решил, что в Чарграде у меня и так дел не мало. Возможно, к тому времени как я справлюсь с ними, Нафанаил очнется.
Из кухни запахло жареными оладьями, и я поспешил туда.
– Доброе утро, – сказал я, зайдя в кухню.
Анна, крутившаяся у плиты, даже не взглянула в мою сторону, а дети испуганно притихли. Теперь они были чистеньким и причёсанными, и сразу стало понятно, что старшая – девчонка лет пяти, а младший, не старше трех – пацан. Дети похожие на мать как две капли воды, смуглые, темноволосые, с большими раскосыми зелеными глазищами, таращились на меня, не смея шелохнуться. У младшего от моего вида затрясся подбородок и, похоже, он собирался разрыдаться.
– Накормишь? – обратился я к Анне.
Та молча бросила передо мной тарелку и небрежно швырнула на неё несколько румяных оладий.
– Вот сироп, – тихо сказала девочка, робко подвигая ко мне пиалу с красным сиропом, похожим на вишневый.
– Спасибо, – улыбнулся я.
– Ты бабайка? – серьезно спросил мелкий, глядя на меня исподлобья.
– Нет, не бабайка. А похож? – ответил я, откусывая от горячей оладьи.
Даже в зеркало захотелось взглянуть, неужели я такой страшный?
– Да, похож, – признался мелкий.
– Едим молча, – строго сказала Анна, подкидывая детям в тарелки прямо со сковороды горячую порцию.
Я уплетал не без аппетита и с интересом разглядывал детей. Как же удалось сделать так, чтоб взрослые люди в виртуальности мыслили как дети, вели себя как дети и ощущали себя детьми? Это ведь уже не простая симуляция, а колоссальная работа в нейро-психологии.
– А отец детей где? – спросил я Анну, когда она снова вернулась с горячей сковородой и очередной порцией.
Она смерила меня сердитым взглядом, затем мельком взглянула на детей.
– Не твоё дело, – шикнула она, дав понять, что это запретная тема в их семье.
– Анна, – позвал я, но та даже не оглянулась. – Я могу на время оставить здесь Нафанаила?
– Нет, – не оглядываясь, отчеканила она.
– Ну а если заплачу?
– Смотря сколько заплатишь, – наконец, оглянулась она.
Я задумался, ничего ценного у меня не было. Значит, нужно придумать, где можно раздобыть.
– Пусть побудет до вечера, – попросил я. – Вечером я принесу тебе денег.
– Хорошо, – безразлично пожала она плечами. – Но если до вечера не вернешься, вышвырну его на улицу.
