Богоборцы 4 (СИ) - Широков Алексей (лучшие книги .txt, .fb2) 📗

— Ты доказал, что достоин, — рядом со мной уже привычно хлопнулась о землю Сирин, обращаясь девушкой. — Нет нужды добивать всех.

— Ясно, — я равнодушно пожал плечами. — Слушай, а тебе не больно вот так со всей дури о землю биться? Неужели нет способа попроще, без таких жертв?

— Можно, конечно, — удивилась вопросу девушка. — Но как раз так проще. Мать-земля помогает. А без этого дольше, больнее и зрелище такое себе. Неприглядное, скажем прямо.

— Понятно, — я достал из рюкзака бутылку с водой, выпил с пол-литра и протянул Сирин. — Будешь? Долго нам ещё идти, а то уже что-то запыхался? Да и время поджимает.

— Какая странная штука, — птица осторожно приняла из моих рук пластиковый баллон. — Прозрачная, но не стекло. И пахнет противно.

— Не знаю, мы привыкли, — я снова пожал плечами. — Кругом сплошная химия, даже еду из неё делают. Возьмут кусок чего-нибудь, посмотришь, ну вообще несъедобная херня. А нашпигуют разными заменителями вкуса, ароматизаторами и прочими глюкоматами натрия, и народ жрёт и нахваливает.

— Ужас какой!!! — схватилась за лицо Сирин. — Неужели совсем нормальной еды нет? Бедненькие!

— Да почему, есть. — Мне стало немного неудобно, что богиня жалеет простых людей. — В деревнях там вообще всё своё. Я сам в селе вырос, на молоке и мясе, можно сказать. Но всё равно гадости хватает. То пальмовое масло подсунут, то ещё чего. Разрыхлители все эти, консерванты. Последнее время ничего такого есть не могу, сразу тошнит. Как зверобога завалил, так чувствительность ко вкусам повысилась и прям беда. Ладно хоть у нас в столовой хорошо кормят, а так приходится на рынок мотаться, искать нормальную колбасу да сыр.

— Ну ничего, — погладила меня по плечу Сирин. — Сейчас до дядьки Перуна, он точно пир закатит. Отведаешь и медов хмельных, и браги, и лебедей печёных.

— Почки заячьи верчёные, — подхватил я, — икра чёрная, икра красная, икра заморская, баклажанная. Ага плавали, знаем. Фуагра-то будет? А то без фаугры я несогласный. Это не пир, без фуагры-то, а так, попойка какая-то.

— Конечно, будет! — преувеличенно бодро поддержала меня девушка, но я заметил мелькнувшее в её глазах замешательство. — Фугря нынче знатная уродилась. Сочная, сладкая, просто тает на губах.

— Да, да, вот такую я люблю, — я изо всех сил старался не рассмеяться. — С молоком особенно вкусно. Разомнёшь её ложкой, молока сверху нальёшь, она в нём растает и пьёшь.

— Ага, — окончательно стушевалась Сирин и ловко перевела тему: — Ты обещал рассказать о мире смертных. И про тарелочки с голубой каёмочкой. Как они без яблочек наливных работают?

— Так блокчейн же! — я сделал удивлённые глаза, мол, как можно такое не понимать. — После тест-чекинга, все рили тарелочки регистрируются онлайн в блокчейн-базе.

— Как интересно, — поддакнула девушка, но я видел, как остекленел у неё взгляд, пока она пыталась переварить незнакомые слова, и не выдержал, покатившись от хохота. — Чего смешного?!

— Прости, — меня буквально согнуло пополам. — Извини, но ты так забавно реагировала! Я не могу!!! Ща помру!

— Да ну тебя!!! — обиделась Сирин и, обернувшись птицей, попыталась было взлететь, но я мигом кинулся и поймал её, схватив в охапку. — Пусти!!! Пусти, кому говорю!!!

— Ну прости, прости дурака! — я аккуратно отпустил пернатую. — Ну балбес, виноват. Не хотел обижать, просто я сам не знаю, как оно там всё работает. Вот и пошутил. Глупо, признаю. Прости уж. Я деревенский, жил в лесу, молился колесу. Воспитания и чувства такта никакого. Мне и девчонки мои говорят, что я пень и лопух. Давай мириться.

— Не будешь больше надо мной смеяться? — девушка вроде ещё дулась, но уже не улетала. — Это было очень обидно!

— Слово даю! — я поднял руку, словно приносил обет. — Больше никогда. И постараюсь рассказать всё, что тебе интересно. Ну прости, а?

— Ладно, — смилостивилась птица, снова обращаясь человеком. — Но учти, ещё раз, и дальше добираться будешь сам!

— Понял, понял, — я поднял руки, словно сдаваясь. — Как пожелаешь, моя госпожа.

— То-то же! — вздёрнула носик девица, но долго не выдержала и тут же засыпала меня новой порцией вопросов. — А правда…

— Погоди! — взмолился я, понимая, что сам виноват. — Давай по очереди! Ты про блюдечки хотела знать? Так вот у нас они называются телевизоры. И с их помощью можно смотреть не только что творится за тридевять земель, но и разные фильмы и прочее. Кино, короче. Это как бы тебе объяснить. Вот у вас молодёжь игрища устраивает разные?

— Бывает иногда, — мечтательно улыбнулась Сирин. — По праздникам там, в честь дядьки Перуна, Мокоши и прочих.

— Ну вот, только мы умеем их сохранять и в любой момент смотреть. — Я обрадовался, что нашёл подходящее объяснение. Или там сценки из жизни. Про то как Хуан-Карлос изменил просто Марии и бросил её, а она беременной оказалась. А потом память потеряла вместе с ребёнком. Тот вырос в приёмной семье, начал искать мать, ну и всё такое. У нас это зовётся сериалом, и они многие годы идти могут.

— А дальше что было? — схватила меня за руку девушка, глядя блестящими от волнения глазами.

— С кем? — поначалу не понял я. — С Хуан Карлосом?

— Да зачем мне этот кобель! — вспыхнула красавица. — С Марией и сыном её. Нашли они друг друга?!

— А как же, — я тяжело вздохнул, понимая, что сотворил чудовище. — Только злая сестра подменила результаты ДНК, и сын думал, что это она его мать.

— Зачем? — удивилась Сирин. — И что такое это Ды Ны Кы?

— Это такая штука, которая может точно сказать, родственник ты человеку или нет. — Я сам не особо разбирался, поэтому решил в подробности не углубляться. — У нас можно дать клочок волос своих и чей-нибудь ещё, и врачи точно скажут, родня ли вы и в каком колене. Наука, понимаешь.

— Здорово! — захлопала в ладоши девушка. — А зачем сестре понадобился чужой ребёнок?

— Так наследство же! — я уже был не рад, что привёл такой пример, но отступать было не по мне. — Дед-миллионер, ну, купец первой гильдии по-старому, завещал всё состояние внуку. А пока тот маленький, деньгами мать распоряжался. Вот сестра и решила себе всё заграбастать.

— А дальше что? — было видно, что история захватила Сирин. — Ну расскажи! Ну пожалуйста!

— Э-э-э… — я поскрёб в затылке, пытаясь сообразить, как бы побыстрее закончить историю. — Хуан Карлос к тому времени понял, что он всегда любил только Марию и принялся её искать. И узнав, что происходит, схватил жадную сестру и бросил её в темницу особо строгого режима, без права переписки. А сам женился на Марии и стали они жить поживать и добра наживать. Такой вот бог из машины. Слушай, а что это впереди такое красное?

— Где? — девушка всё ещё находилась под воздействием примитивной, как валенок, истории, с трудом вернувшись к восприятию действительности. — А, это второе испытание. Давай, быстренько проходи, и расскажешь, что ещё у вас по блюдечкам-телевизорам показывают. Жуть как интересно! Я девчонкам потом расскажу, они обзавидуются!

— Это Алконост и Гамаюн которые? — я припомнил славянский пантеон. — Вы дружите?

— Ага, — закивала Сирин. — Мы с ними и с Лелей частенько собираемся посидеть, поговорить. Особенно зимой, когда делать нечего.

— Понятно, — я пустил мимо ушей ненужную информацию, глядя на широкую реку, несущую тёмные, почти чёрные воды, и тонкий, буквально в одну доску мостик, почти касающийся волн и на вид кажущийся настолько хлипким, что на него даже наступать было страшно. — И чего это такое?

— Мост через реку Смородину, — как само собой разумеющееся пожала плечами Сирин, мол, чего сам, не видишь, что ли? — Второе испытание. Только праведник может войти в светлый Ирий. Но ты же не злодей? Так что вперёд, я тебя на той стороне подожду.

Глава 27

— Да вы, блин, издеваетесь, — я покачал доску ногой, и та принялась вибрировать и извиваться, словно змея, которой прищемили хвост. — Как по ней вообще можно ходить?!