Битва за небо - Сабайтис Максим (читать книги полные txt) 📗
Дирижабль плыл в облаке густого дыма, и только усилия трех «психов», поддерживающих чистоту воздуха в кабине и на боевых платформах, позволяли экипажу бороться за спасение корабля.
Крепления нижней платформы были повреждены, отчего она пребывала в наклонном положении. Над платформой нависали разодранные в клочья останки газовых камер.
– Поражено шесть секций из восьми! – отрывисто выкрикнул кто-то невидимый. – Количества имеющегося газа недостаточно, чтобы сохранять высоту! Мы падаем!
– Без паники, – прозвучал в сознании командный голос. – Закачиваем весь газ в резервные камеры. Оставшиеся секции наполнить воздухом и разогреть. Этого хватит для того, чтобы вернуться домой…
Николай сидел на палубе и держал перед собою меч, только почему-то не тот, который ему вручили в Университете после экзаменов, а японскую катану с красной кисточкой на рукояти. К этому моменту его будущее практически зафиксировалось, оставалась единственная тоненькая ниточка малой вероятности. Настолько тонкая, что заглянуть внутрь нее не было никакой возможности.
Ксения уже видела это будущее. Оно появлялось ей во время того тренировочного боя, показывалось в самом начале тренировок с профессором. Видение было как-то связано с природой барьера. Ксения совместила два ощущения – результатом явилось имя. Имя барьера, который по-прежнему пугал, но теперь совершенно другим страхом.
Посреди безбрежного океана собралась целая флотилия. Большие корабли и малые, морские и воздушные – все они образовывали окружность, центром которой был небольшой плот с оранжевой палаткой на нем. Палатка притягивала взгляд, было совершенно очевидно, что в ней скрывается какая-то ценность. То, что способно послужить поводом для такой войны, которой еще никогда не бывало. Корабли кружили вокруг плотика, окружность постепенно сжималась.
– Фактор фатума, – пробормотала девушка, едва шевеля губами.
Рука профессора Воронина утвердительно сдавила ее запястье. Фактор фатума.
В помещении маяка царила темнота, узкое оконце было старательно забито досками, газовые лампы отсутствовали, а тесты Яблочкова, дававшие основной свет, не то перегорели, не то были просто обесточены.
– Коля! – прохрипел мужской голос. – Ты в порядке? Я плохо улавливаю твои Намерения.
Какое-то время в помещении стояла тишина, затем кто-то пошевелился и застонал. Кто-то другой вздохнул с облегчением и на радостях выругался.
– Я опасался, что тебя эта полоса препятствий таки убила, – пробормотал Дмитрий, подползая ближе к подмастерью. – Мне-то повезло, я шел перед тобой. А вот как ты выскочил из этой мясорубки, прежде чем она набрала обороты… Не представляю.
– Мне… на двух ногах легче, – выдохнул Николай, хотя по его голосу можно было усомниться в том, что обладатель этого голоса вправду легко отделался. – Сложнее было с генератором… Мощный… Он, когда мы шли… в минимальном режиме работал… на ловушку отреагировал.
Дмитрий с опаской посмотрел в сторону лестницы. После энергетического удара голова раскалывалась от боли, а Мастерство отказывалось работать. Спуск по смертоносной лестнице обещал стать испытанием на ловкость и выдержку.
– Рано спускаться. – Николай легко угадал мысли напарника.
Во-первых, стилевидение сумело ознакомить юношу с индивидуальным Стилем Ледянникова, а во-вторых, он сам недавно думал об эвакуации с маяка. Опомнится Мэтт, возьмет с собой подкрепление из местных сепаратистов, и что тогда? Обороняться до последнего патрона? Так этих патронов всего ничего. Почти полные магазины трех пистолетов и только две запасные обоймы. Несерьезно.
– Сейчас надо обеспечить безопасность Алексея, – напомнил Николай, нашаривая в карманах спички. – Маяк здесь смешанного типа, имеется как электрический прожектор, так и газовый. За газовым, правда, нужен глаз да глаз. Если он не будет работать так, как положено, с моря это будет заметно, и люди Немо заподозрят неладное. Поэтому придется задержаться до утра. Кстати, заодно переночуем под крышей, изучим дом. Быть такого не может, чтобы смотритель не оставил никаких бумаг.
– Чтобы искать бумаги, нужен свет, – проворчал Ледянников. – У тебя под боком никаких осветительных механизмов нет? А то у меня откуда-то поблизости пахнет керосином, но не понимаю откуда.
Газовую лампу отыскали по запаху. Дмитрий, собрав силы, сумел соорудить простенькую Воздушную Ловушку, которая действовала наподобие компаса – отслеживала перемещение молекул керосина в воздухе и приводила к их источнику. В свете керосинки массивный генератор казался затаившимся чудовищем, гигантским бронированным монстром.
– Я не попал в него, – растерянно пробормотал Николай, разглядывая неповрежденный корпус. – Но как же тогда?…
– Мы сломали его своей силой, – предположил Дмитрий. – Как с тестами Яблочкова, только сильнее.
– Намного сильнее.
Ледянников отодвинул стеклянную крышку и провел рукой по переключателям и кнопкам.
– Так и мы с тобой не ученики, – усмехнулся он убедившись, что вся начинка механизма мертва. – И потрудиться пришлось побольше.
Сам маяк располагался еще выше. По лестнице поднимались с опаской, невольно вспоминая мясорубку и то, что осталось от смотрителя.
– Я догадался, почему они поставили радио на маяке, – заявил Николай, изучая хитроумную систему зеркал и ламп. – Дармовое электричество. Его вырабатывает тот же генератор, который питает прожектор. Кроме того, на маяк мало кто заглядывает.
– А если заглядывают, – добавил Дмитрий, – всегда можно сказать, что электрические механизмы остались от эксперимента военно-морского ведомства. Интересоваться делами военных без причины не станут, а в таких приборах все равно практически никто не разбирается. Кстати, не знаешь, что такое «гидроплан»? Тогда, когда ты упомянул, что Островского увезли на гидроплане, мне пришлось изображать понимание.
На лице Николая промелькнула тень беспокойства.
– Ты не знаешь, что такое «гидроплан»?
Вместо ответа Дмитрий повернулся к окну и задумчиво посмотрел в небо.
– Стоит покопаться в этимологии. «Гидро» – это вода. «План»… тут должно быть что-то похожее на планер, то есть использующее восходящие потоки для того, чтобы удерживаться в воздухе. Только гидроплан, должно быть, делает это не с воздушными потоками, а с водными.
Какое-то время оба пытались представить себе столь экзотический вид транспорта.
– Чертовщина какая-то выходит, – наконец признался подмастерье. – Откуда в море возьмется такое количество восходящих водных потоков? Даже если это будут не восходящие потоки, а только течения – все равно не выходит…
– Может, имеется в виду что-то вроде воздушной подушки над водной поверхностью? – предположил Дмитрий. – Мощный винт или «псих» нагнетает воздух под подушку, поднимает гидроплан и ведет его над водой. По-моему, это самый реальный…
– Смотри! – оборвал его напарник, указывая вдаль, туда, где луч прожектора на мгновение осветил что-то совсем не похожее на придуманный Ледянниковым гидроплан.
Летательный аппарат имел длинные сдвоенные крылья, узкий сигаровидный корпус и что-то напоминающее гребной винт, только размещенный на носу, а не на корме. Невиданное доселе устройство летело над самыми волнами, куда-то за горизонт.
– Вот и верь после этого этимологии, – пробормотал Николай, когда луч прожектора сместился и вернул гидроплан ночной тьме. – Надеюсь, Алексей знал, что делал, когда соглашался на эту авантюру.
В военной разведке Островского знали как талантливого специалиста по техническому шпионажу. Он внимательно изучал все поступающие из-за границы сообщения о новых механизмах, изобретателях-одиночках и скандалах в патентных бюро. Многие устройства, секрет которых изначально принадлежал другой стране, собирались и испытывались в его присутствии. Будучи старшим помощником самого Сикорского, которого за глаза называли Кулибиным-младшим, Алексей неоднократно летал на всевозможных экзотических аппаратах: орнитоптерах, геликоптерах, аэрокрафтах и автожирах. Поэтому он ничуть не удивился, когда Дэвид Джонс, вздрагивая от каждого подозрительного шороха, привел его к заводи, в которой плавал объект «Альбатрос-4», изобретенный, испытанный и благополучно забытый англичанами еще пятнадцать лет назад из-за нестабильной работы двигателей в экстремальных условиях.
