Возвращение - Денисов Вадим Владимирович (лучшие бесплатные книги TXT) 📗
Канони — большая деревня у магистрали, даже городок, который находится на стратегической развилке: одна дорога протянута к столице испанского анклава, а другая, огибая гряду холмов с запада, идет на Львов — вот этого мы раньше не знали. Второй ход на юг, в сторону Березового, Евлашей и египтян. Основали деревеньку две греческие семьи, неизвестно как оказавшиеся в зоне испанского анклава. Глава одной — кузнец, другой — слесарь. Место греки выбрали не просто так: рядом на поверхность выходит угольный пласт. Француз не знает, где они берут сырье, но думает, что кузнецы используют не кричное-болотное железо, скорее всего, где-то рядом есть самородное месторождение.
Постепенно к ним подтянулись еще несколько семейств мастеровых, дальше больше, и теперь в Канони насчитывается больше четырех десятков дворов, и число обитателей постоянно увеличивается. Есть кузни, ремонтные мастерские, работающие по заказам анклавов, гончарные и кожевенные микромануфактуры, развиты вспомогательные ремесла. Большой базар работает в выходные дни. Поселение может похвастаться приличной деревенской таверной, ее Жан мельком похвалил. Люди там живут все больше серьезные, сплоченные, не из бедных, поэтому желающих их обидеть не находится.
Вокруг поселения тут и там разбросаны фермы и кордоны на одну-две семьи, из чего можно сделать нехитрый вывод: обстановка вокруг нормальная, банды африканцев туда не забегают, а руководство поселения держит руку на пульсе. В Канони создано что-то типа народной дружины, возле съезда на проселок, ведущий к поселению, стоит блокпост. На самой магистрали они никого не тормозят — езжайте куда хотите, если спокойные, а вот новеньких приезжих опрашивают для порядка. Вооружены дружинники хорошо, есть нарезное. Люди с достатком, могут себе позволить.
— Я даже договорился с одним мастером, да все не могу собрать средств.
— Не проблема, напилим, у нас бензопила есть, — успокоил я нового знакомого.
Инструмент у него тот еще, зубьев почти нет, так что юзеру без разницы, какой стороной елозить по деревяхе. Возвращаясь с рыбалки, мы набрали вдоль лесной дороги не успевшего подмокнуть сушняка, под широким свесом крыши лежит большая куча натасканных дров, рядом пыхает дымком примитивная коптильня, аромат чудесный! Вроде бы перехватили вареной картошки, сколько было у хозяина, умяли остатки окорока… А будоражит!
Картоха, между прочим, со сливочным маслом!
Он его в болотце хранит, по соседству. Наши франки тоже так делают, а у них и русские подсмотрели. Оказывается, раньше в Северной Европе применяли практически утерянный в наше время метод хранения сливочного масла: его упаковывали в бочонки и топили в торфяных болотах, иногда выдерживая там в течение нескольких лет. Древние бочонки для хранения сливочного масла хорошо известны археологам, один из таких хранится в Ирландском Национальном музее, в нем до сих пор содержится нечто, описываемое как «сероватая сырообразная субстанция, затвердевшая и не подверженная гниению»…
Абсолютного волшебства даже на Платформе-5 не бывает: со временем «торфяное масло» приобретает сильный привкус, однако благодаря хранению в болотной прохладе без доступа воздуха остается вполне съедобным.
Такой способ хранения применяют, насколько я знаю, мужики из Медового, Дровянки и Выселок, что дальше к Болотам. В общем, там, где рядом есть торфяники. Говорят, что так хранить даже лучше, чем в традиционном погребе.
Хозяин суетился.
Чувствуется, что он словно обрел второе дыхание. Горизонты открылись!
Если ты не отшельник либо опытный таежник-промысловик, вынужденное одиночество тебе будет в тягость. Жан радуется, что он теперь в компании, а подворье оживает. Дверь открыта, трубы дымят. Колода с воткнутым в нее махоньким топором стоит не в ангаре, а у стены неподалеку от входа, там же два оставшихся тонких хлыста, с которыми кое-как справилась пила. Да, надо будет бензопилу запустить…
— Страшновато одному?
— Я привык, — пожал он плечами и тут же признался: — Страшно, конечно, временами очень… На рыбалку страшно ездить, дорога проходит совсем рядом, вдруг кто-то появится, когда я на воде и не успеваю спрятаться в зарослях? Никогда не знаешь, чего можно ожидать от африканцев… В последнее время начали появляться и автомобили с севера. Плохие люди, их в наших краях побаиваются. В Канони после разговора со старостой их вообще не пустили. А ружье у меня самое простое, и даже для его покупки пришлось пожертвовать большой долей ценностей, найденных здесь!
Ему было очень страшно. Это вам не Федя Потапов, способный в охоточку действовать в полной автономке. Тот давно бы подружился со всеми в округе, отстреляв недругов, замутил бы выгодный бизнес и затеял какую-нибудь феерическую авантюру.
Но почему Мадрид спит? Зачем испанцам нацики под носом, львовских мало? А тут еще донецкие поворачиваются не тем боком… Надо узнавать.
— Хищники донимают?
— Пару раз появлялись медведи, всегда зимой, с декабря им становится голодней. Можете себе представить, что я чувствовал, когда мохнатый зверь, показывая желтые клыки, заглядывал в окно? Первый раз сидел дома два дня, боялся выйти… А леопарды в основном в саванне.
— Люди следили?
— Мне кажется, что пару раз пытались. Две недели назад какие-то парни из Львова, приезжающие в Канони по выходным, почему-то мной заинтересовались. Но я принимаю все меры!
Чтобы скрыть свои эмоции, я присел возле очага, покрутил кочергу, пару раз излишне громко стукнув по камню. Львов! Твою мать… Ага, офигенные ты меры принимаешь, чисто ирокез. Смотреть надо лучше по сторонам!
— С тобой контактировали?
— Не подходили. Других расспрашивали. В эти выходные они точно будут в Канони… Эх, давно бы уже отсюда ушел поближе к людям, но что делать с вертолетом?
— Вот это настоящая проблема, это не пила, — согласился я. — Будем ее решать. А снег здесь зимой бывает?
— Нет, он выше, на плато.
Значит, ездят круглый год. И что Альянс уже наездил?
Пришел довольный Мишка — в одной руке выстиранное нижнее белье, в другой стволы. На поясе повязана камуфляжная бандана — чисто папуас! Морда обычная, красная, разве что чуть подобревшая. Настала моя очередь. Ну, я тоже задерживаться не намерен.
К концу помывки дождь начал заметно слабеть, верхушки деревьев на дальней от локалки стороне поляны осветило вечернее солнце. Вообще-то местечко мало того что укромное, но еще и труднодоступное — со всех сторон, кроме той, где проселок. Почти сразу за поляной жидкие ряды калабрийской сосны, как это дерево называют у нас, исчезают, и начинается непролазный кривоствольный лес.
Пока Мишган загонял джип в ангар и выгружал часть экспедиционного имущества, я успел обежать ближние окрестности по кругу. Результатами осмотра удовлетворился. Здесь не тайга, но и не джунгли, что-то среднее, странный микс флоры и фауны, не первый раз встречаю. И волки есть, и муравьеды. Черепахи ползают и родные ежи. Даже птицы из разных зон: вороны и галки соседствуют с цесарками, ибисами и пчелоедами.
Под ногами то и дело попадаются упавшие стволы деревьев. Это очень хорошо. Если на них наступит человек неопытный, они с хрустом сломаются, подавая сигнал людям и птицам, здесь много горехвосток-чернушек. Идти тяжело, кустарник вязкий. Плотность подлеска такова, что при передвижении постоянно приходится раздвигать ветви руками. А вдоль устья ручья, уже в самом начале перекрытого двумя упавшими друга на друга лесинами, в высокой траве скрываются развалы камней, наступать не рекомендуется — ногу свернешь или вообще сломаешь.
Естественный пояс безопасности с одним удобным проходом, как говорит знаменитый даже у далеких скандинавов доктор Гоблин, достаточно одной растяжки… Средство уже применено. Не-не, Святая Гоблиновская Граната осталась в неприкосновенности! Забрав у хозяина обрез, я поставил на тропке, ведущей от проселка к избе, простейший самострел. Потому что уже принял решение: нас теперь трое, франка я не упущу, вертушку никому не отдам. В конце концов, он ведь искал настоящих русских? Куда уж аутентичней… А в группе есть трофейный «Суоми», мужика надо срочно обучить и вооружить нормально.
