Охота на охотника - Николаев Андрей (серия книг .TXT) 📗
– Господин ван Хорн, вы не поможете?
– О черт! – Ван Хорн быстрыми шагами вернулся от двери и обеими руками схватил Викторию за волосы.
Уэйнстейн рывком нахлобучил на нее шлем и, поблагодарив шефа, вернулся к компу.
Ван Хорн стремительно вышел, и не успела еще дверь за ним закрыться, как Виктория почувствовала, что сознание опять ускользает, стирается, замещаемое всплывающими образами. Она закричала, забилась в путах, пытаясь изгнать навязчивые воспоминания, выиграла несколько секунд, но затем стремительно провалилась в небытие…
Пока все шло неплохо. Сандерс, толкая перед собой оставшегося на ногах боевика, гнал его к одной из пожарных лестниц. Позади валялись бесчувственные тела тех, кто хотел их остановить. Полубой просто глушил боевиков и охранников рукоятью сабли, Сандерс ранил нескольких, когда понял, что они настроены слишком серьезно. Жизнью можно рисковать или по призванию, или за большие деньги. Очень большие. Видимо, боевикам платили немало. Теперь следовало допросить вот этого, кто первым бросил оружие на пол.
После налета на лабораторию они беспрепятственно выбрались из сектора Сигевару, теперь следовало подумать, где могла находиться Виктория Салливан.
– А чего думать, – сказал Жанно, парнишка-лаборант, – штаб-квартира клана в башне – стало быть, она там. Я слышал, мисс Салливан занимает у ван Хорна немалый пост. Вот если бы нам ее увидеть, может с работой поможет.
– А помнишь Людвига? – спросил его головастый мужчина, который представился как Иеремия. – Он-то должен знать, где ее найти.
– Кто это – Людвиг? – спросил, заинтересовавшись, Сандерс.
– Бывший каботажник. Его в Развалинах прихватили с товаром глюкеры. Он как раз перевозил остатки «змеиного ожерелья», ну и вырвался от них весь поломанный, без глаза и зубов, но товар доставил. Так-то калеку никто держать не будет, но говорят, ван Хорн заявил, что преданность ценится превыше всего. Сейчас Людвиг в башне работает, в гараже.
– Как его найти?
Иеремия почесал лысый череп.
– Выпить он любил. Как свободен, так торчит в «Сивом стриже», это бар, куда любят зайти каботажники. Если он там – поможет.
– Если вспомнит, кто мы; все-таки года полтора не виделись, – буркнул Жанно, – а у него после глюкеров с башкой не все в порядке.
Бар «Сивый стриж» гудел, как осиное гнездо. Дым плотным облаком висел под потолком, а ругань, смех и разговоры по плотности не уступали табачному дыму. Перед баром, стилизованным под кабину управления глидера, яблоку негде было упасть. Стулья заменяли старые сиденья от глидеров, столами служили плиты гравизахватов.
– Каботажники по ночам работают, – пояснил Жанно, перекрикивая шум голосов, – а с утра отдыхают, потому как вечером должны быть в порядке. – Он повертел головой, отыскивая Людвига.
– Вон он, – сказал Иеремия, указывая в угол.
За пустым столом сидел старик с растрепанными седыми волосами, в опрятном синем комбинезоне. Одним глазом, как воробей на хлебную корку, он смотрел на пустую рюмку перед собой, то ли раздумывая, повторить ли заказ, то ли ожидая, когда кто-нибудь его угостит.
Увидев Жанно и Иеремию, протолкавшихся к его столику, он поначалу нахмурился, но потом, видимо вспомнив, раскинул руки и попытался подняться из-за стола.
– Ребята! Сто лет вас не видал! – Подняться ему не удалось по причине сильнейшего опьянения, но радость от встречи была написана на его морщинистом лице. – Вы откуда?
Выбитый глаз старика глядел прямо, тогда как здоровый бегал по глазнице, как кусочек подтаявшего льда в пустом стакане.
– Привет, Людвиг. – Иеремия и Жанно по очереди обнялись с ним. – Вот решили посмотреть, как ты. А-а, старый хрыч, все горькую пьешь?
– А чего нам… нам ночью не лететь. – Людвиг на миг пригорюнился, потом увидал присаживающихся за стол Сандерса и Полубоя. – Это кто такие? – спросил он Жанно громким шепотом.
– Хорошие люди. Поговорить с тобой хотят. Нас они здорово выручили – мы от Сигевару ноги сделали.
– Вот это молодцы! – воскликнул Людвиг. – За это не грех и выпить. – Он хитро покосился на Полубоя, который оказался к нему ближе.
– Сейчас организуем, – кивнул мичман и обернулся к стойке, однако Людвиг его опередил.
– Дитмар, фирменную! – Его пронзительный вопль перекрыл шум голосов.
Бармен кивнул и полез под стойку. Людвиг, оживившись, потер ладони.
– А вы, я вижу, парни серьезные, – одобрительно сказал он, – знаете, с чего разговор начать. А я поговорить всегда рад, ты только уважение прояви. Все как есть скажу, а чего не знаю – у людей спросим. Людвига здесь уважают.
Через минуту бармен принес две бутылки без этикеток, стаканы и миску соленых орешков. Людвиг самолично налил всем по полстакана, поднял свой, приветствуя гостей.
– Будем знакомы. – Он лихо опрокинул стакан в рот и подхватил из миски орешек. – Эх, хороша. Наша, фирменная. Так и называется: «Сивый стриж».
Полубой махнул полстакана, будто в бочку перелил, Жанно и Иеремия выпили торопливыми глотками и тут же принялись за орехи. Сандерс осторожно понюхал напиток. Судя по запаху, «фирменная» была настояна на помете этих самых сивых стрижей.
– Хорошо ты пьешь, – похвалил Полубоя Людвиг, – сразу видно – честный человек.
Сандерс понял намек и, выдохнув, проглотил свою порцию. По пищеводу побежал огонь, в глазах вспыхнули искры, будто ему дали бутылкой настойки по голове. Хватая ртом воздух, он цапнул горсть орехов и принялся ожесточенно жевать.
Людвиг тем временем снова наполнил стаканы.
– Фирменная, она память оживляет, – сказал он, – это ведь я рецепт Дитмару сказал, да. А сам выпытал еще на Магдебурге, когда в увольнение ходил. Был там у нас любимый кабачок «Свиное ухо». Эх, как там кислую капусту с ребрышками готовили, а под это блюдо свой шнапс. Долго, помню, обхаживал я Марту. И так, и этак. Уж и в постель уложил – это мне просто было, пилотам ни в чем отказа нет, а рецепт никак не хотела выдать. Ну и сделал я вид, что расстаемся мы. Только это и подействовало. – Людвиг взял стакан, повертел перед глазами. – Да… а через месяц меня из флота пинком под зад. И полетел я, как тот стриж, а приземлился аж на Хлайбе. Ну ладно, поехали. – Настойка исчезла в его глотке.
На этот раз он даже закусывать не стал. Сандерс, задержав дыхание, выпил свою порцию. К его удивлению, пошло намного легче. Полубой вообще хлебал настойку, как воду.
– Так ты во флоте служил, отец? – спросил он.
– Да, было дело. На «дефендерах» летал. А базировались мы на «Мюнхене», а это тогда самый большой тяжелый крейсер во флоте был. Эх, и время было… – На единственный глаз Людвига набежала слеза, он смахнул ее большим пальцем. – Был бы я сейчас в отставке полным полковником, а то и бригадным генералом, а вот, видишь, до чего проклятая довела. – Он ожесточенно схватил бутылку и снова наполнил стаканы.
– Да, военному человеку тяжело на гражданке, – согласился Полубой.
– Вот, ты меня понимаешь! – обрадовался Людвиг. – И черт меня дернул похмелиться перед вылетом… Я ж тогда при посадке три «единорога» снес. Хорошо, не погиб никто. Ну вот, выперли меня, а тут Дитмар, – старик кивнул в сторону бара, – брату письмо прислал: мол, так и так, обосновался на Хлайбе, открыл бар, а еще нужны здесь профессиональные пилоты на глидер. А что такое глидер по сравнению с «дефендером»? Тьфу, детская коляска. – Людвиг медленно, с видимым удовольствием выцедил настойку, крякнул и неожиданно сказал: – Парни, если у вас ко мне разговор, то говорите сейчас, а то после третьей я могу и соображение потерять.
Сандерс с Полубоем переглянулись. Дик кивнул – раз ты с ним общий язык нашел, то давай спрашивай.
– Вот, отец, – доверительно начал мичман, – Жанно и Иеремия сказали, что у ван Хорна работает такая Виктория Салливан. Как бы нам с ней увидеться?
– Мисс Салливан, – кивнул Людвиг, и вдруг губы его скривились в плаксивую гримасу, – работает… работала, вернее.
