Солдаты космической войны. Дилогия (СИ) - Демидов Андрей Геннадиевич (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Уайтгауз вернулся в кресло и стал наблюдать, как Дыбаль маневрирует около Шиелы, а она отступает, не давая, Дыбалю приблизиться настолько, чтобы его рук хватило для объятий. Дыбаль начал напевать романс и романтично щуриться:
А Вы такая важная теперь -
Меха, квартиры, золото, машины,
Ваш муж то в Бонн, то в Тверь, а Вы за дверь -
Составить ночь прелестного мужчины.
По всей Москве, как будто на метле,
И в этой суетности средств наличных,
В столично-транспортной тройной петле
Вы чувствуете в ней себя отлично.
Вы взяли штурмом этот город-сад,
Его доставили Вам как трофеи,
Его дома и улицы лежат
Как флаги, брошенные к мавзолею.
- Что ты делаешь? - с притворным непониманием сказала Шиела, укорачиваясь от объятий, - только что враг нас обстреливал. Чем мы будем заниматься наедине?
- Если на войну обращать внимание, то не останется времени жить, - Дыбаль почти танцевал, используя пониженную гравитацию, - Шиелочка, давай встретимся во время отпуска, в свободное от посторонних глаз время? - он настойчиво желал обнять девушку за талию.
- Отпуск с корабля будет не скоро. Если нас оставят для восстановительных работ, придётся забыть об отдыхе, а если идём на охоту за "Кровуром", сразу попадём в боевую обстановку, - девушка посмотрела на Уайтгауза, - остаться наедине тогда будет непросто.
Дыбалю всё-таки удалось захватить талию Шиелы, тонкую даже в скафандре. Он заложил вторую руку себе за спину, словно танцор, собирающийся вальсировать, и слегка отклонил голову в сторону. Затем он выразительно посмотрел на Уайтгауза, затем на дверь, и сделал в том направлении движение глазами.
- Хорошая мысль - выпить, - Уайтгауз привстал и взял из ниши в стене оранжевую банку с надписью "Звёздная Заря". Он зубами прокусил крышку и выпил её содержимое крупными глотками:
- Я понимаю, что я лишний. Но меня не выпускают.
Он закрыл глаза. Мягкая волна "Звёздной Зари" качнула его на поверхности океана, а грёзы полетели среди ресниц, раскрывая страницы призрачных мечтаний; вот Дороти блаженным утром щекочет его нос кончиками каштановых волос, говоря тихо, что она сегодня сделает луизианский суп гамбо с креветками, как он любит, и обязательно покраситься в блондинку. Солнце играет на хрустальной люстре, на лепнине потолка с корзинами изобильных фруктов, и обоях с китайскими пагодами, бегают искры солнечных зайчиков. Свежий ветер летнего утра пахнет травой, рекой и цветами. Голубое небо несёт облака, до горизонта лежат поля, над рощами кружат птицы. Кот сидит около качелей, звонит будильник, значит, можно ещё десять минут нежится на прохладных простынях.
Убежище издало звук, словно микроволновая печь известила о готовности блюда, и компьютер сообщил, что остаточная аннигиляция и радиация соответствуют норме.
Дыбаль многозначительно покашлял. Шиела делала вид, что не замечает руку Дыбаля на талии. Возникла неловкая пауза. Уайтгауз выпил ещё одну банку пива, встал и направился к двери:
- Хорошо, я пошёл. Скучно с вами. Я зарулю на склад за минами, если склад уцелел, потом поеду на "Тетвутхурц". А вы возвращайтесь на такси, хотя вряд ли тут есть жёлтые машины с шашечками. Не хотел быть на побегушках, но ради друга... - он смял банку, отшвырнул её и рванул дверь так, словно он был узником и выходил на свободу после заключения.
Когда внутренняя дверь закрылась, а наружная дверь со свистом стала открываться, он повернул к Дыбалю и Шиеле покрытое рубцами лицо, и сказал:
- Даже в аду живые существа будут искать любовь.
Отталкиваясь от поверхности пирса, он поплыл в сторону погрузчика. Золотистый силикатбетон, заваленный ящиками, кусками конструкций, щебнем и механизмами, под подошвами ботинок был мягким от недавнего воздействия сверхвысокой температуры и походил на стянутую ожогами кожу. Уайтгауз влез в кабину погрузчикв, закрыл дверцу, нашёл строчку, описывающую месторасположение минного склада и нажал на изображение стрелки и сказал:
- Поехали!
Погрузчик двинулся через завалы, нисколько не заботясь о комфорте пассажира.
Шиела и Дыбаль, оставшись одни, сняли скафандры и некоторое время делали вид, что приводят их в порядок. Шиела даже выбила из подошвы ботинка кусочки силикатбетона, но игра продолжалась недолго.
- Шиела, знаешь... - Дыбаль взял в ладони её пальцы и вгляделся в огромные кукольные глаза, - там, на Земле, у меня не осталось никого, никакой любви. Там только физиологический секс, мода на гладкие тела с татуировками, пирсингом в перепонках пальцев. Деньги. Только за деньги, или из-за денег, или для денег. Я думал, что нет никого на свете, кого я хотел бы любить. Но после того, как я почти погиб после аварии на земной орбите, после штурма бункера в горах, я увидел тебя и понял, что не всё потеряно, что ты самая прекрасная девушка на свете. Всё, что про меня говорят шутники-товарищи, про похождения с девушками, ты не слушай, это юмор солдафонский. И ты... Ты... Выходи за меня замуж! Мы уедем на Землю. Я знаю на реке Оке спокойное, чистое, просторное место. Там можно недорого купить несколько гектаров земли и построить просторный, тихий, светлый дом. Там будешь ты, я, детишки, собаки и цветы. Я буду читать книги и писать воспоминания, а ты будешь кататься на лошадях, играть с детьми и командовать нянями, садовниками и поварами.
Было видно, как глаза Дыбаля делаются блестящими от влаги, веки дрожат, а голос делается сдавленным и глухим. Он сам не мог понять пронзительной откровенности, словно это была исповедь перед высшим существом - совершенной женщиной его грёз.
Девушка стояла, обомлев, завороженная горячим клубком чувств, пульсирующим перед ней в груди человека с Земли. Наконец она высвободила пальцы из его ладоней, вынула заколку из пучка волос на затылке. Тряхнув головой, она рассыпала по плечам водопад каштановым волос, стократно увеличив обаяние. Она улыбнулась широкой, белоснежной улыбкой кинозвезды:
- Не знаю что сказать, это так неожиданно. Тут много всего сразу. Одно дело, когда мы проводим вместе время, помогаем друг другу поддерживать полноценную жизнь, а другое дело, когда мы женимся. У нас женится проще, чем на Земле. Нужно лишь внести запись в персональные жетоны, и для Натоотвааля, на всех просторах космоса мы станем супругами. Но подумай, нужно ли это тебе и мне? Столько мелочей и не мелочей последуют за этим шагом. Я не смогу самостоятельно выбрать род занятий и сменить работу или место службы, ты не сможешь проводить время в обществе незамужних натооток. А когда у тебя закончится срок миссии наёмника, ты не сможешь вернуться домой без моего согласия. А вдруг я ведьма и буду тебя изводить?
- Так значит, я тебе нравлюсь, - только и нашёлся, что сказать Дыбаль, - мне показалось что, мы влюблены.
- Александр, - Шиела произнесла имя так нежно и вкрадчиво, что вокруг Дыбаля словно полетела тончайшая, благоухающая розами и фиалками шёлковая ткань, - давай не будем торопить события. Я тебе постепенно расскажу о привычках, законах и нравах, об отношениях между девочками и мальчиками, если так можно выразиться, а тем временем ты немного придёшь в себя.
- Значит, я тебе не безразличен, - Дыбаль выпустил из рук пальцы Шиелы и стался стоять с поднятыми ладонями, как бы прося её вернуться.
Шиела очень медленно моргнула в ответ.
Дыбаль мысленно проклинал тесный и мрачный бункер, вентиляцию, уносящую в космос аромат её тела и волос, комбинезоны, мешающие ощутить, как на базе Зием, упругую, трепетную плоть.
- Прости меня, что я веду себя как дешёвый мачо-дальнобойщик или пьяный моряк. Я просто теряюсь, не знаю как лучше, у меня голова кружится от счастья. Просто я люблю тебя, Шиела... - с этими словами он нежно обнял девушку и запел тихо:
Когда пройдёт твоя любовь,
