Эпоха возрождения (СИ) - Завадский Андрей Сергеевич (библиотека книг TXT) 📗
-- Вы опять за свое, Натан, - возмутился Сноу.
-- Но, сэр, лучше выбить почву из-под ног врага, лишить его ресурсов, и тогда мы предотвратим войну, которой иначе не избежать. Я вижу выход в контроле за месторождениями Ближнего Востока. Этим мы решим сразу несколько проблем. Во-первых, русские окажутся на голодном пайке, и им станет не до военных приготовлений. Во-вторых, мы снизим напряженность в обществе, выведем экономику из кризиса. И, наконец, прижмем к ногтю исламских террористов, которые совсем распоясались.
-- Снова война, снова будут гибнуть американские парни. Ответьте, Натан, почему за минувшие полтора века ни один американский солдат, защищавший Америку, не погиб на американской земле? Нет, я не стану посылать свои войска на Восток. Мы и так завязли в Саудовской Аравии, судя по всему, надолго, и этого вполне достаточно.
Натан Бейл промолчал. Умолк и Сноу, но всю дорогу до отеля, в котором расположилась временная резиденция вице-президента, он не мог забыть произнесенное советником по безопасности, борясь с искушением пойти по самому простому пути и медленно, но верно проигрывая эту борьбу.
Глава 8
Москва, Россия - Северное море, территориальные воды Норвегии - Разные места, США - Кольский полуостров, Россия
18 июня
Максим Громов иногда с тоской вспоминал свою работу в "Росэнергии", когда он был правой рукой Вадима Захарова, его доверенным лицом, советником, выполнявшим деликатные поручения особой важности. Спокойная работа, состоящая из поездок, перелетов и переговоров, уважение коллег, порой перераставшее в зависть. Оклад, явно превышавший реальную ответственность Громова и чувство причастности к государственным тайнам. Он был одним из тех, кто предложил и обосновал идею негласной национализации крупнейших отечественных нефте- и газодобывающих компаний, слившихся бы, в итоге, в единую суперкорпорацию, оттеснив в сторонку таких западных "тяжеловесов", как "Шелл", "Бритиш Петролеум" и прочих, чьи названия давно были на слуху.
В тот раз им не удалось исполнить задуманное. После того, как ставленники Вашингтона в руководстве внешне остававшихся независимым нефтяных копаний России лишились своих постов и власти, американцы сделали то, чего от них не ждал, пожалуй, никто, нанеся не информационный или экономический, а настоящий удар по России - ракетно-бомбовый, с моря, суши и воздуха. Светские рауты и деловые переговоры для Громова, оказавшегося одним из руководителей партизанского штаба, сменились напряженными буднями нелегала, игрой в прятки с контрразведкой врага и собственными предателями. Конспиративные квартиры, явки, пароли, постоянное движение - это выматывало, опустошало, порой лишая веры в успех. И все-таки они победили, вышвырнули врага прочь с русской земли, к тому времени превратившейся в руины с остановившимися заводами и миллионами голодных, растерянных людей.
Новое правительство, возглавленное бывшим министром обороны Валерием Лыковым, взялось за дело рьяно, и Громов не удивлялся и не отказывался, когда его бывший шеф Захаров, возглавивший топливно-энергетический комплекс страны, пригласил его в Кремль. Максиму казалось, что вернулись старые времена. Снова спокойная работа в тиши офисов, исполнительные помощники, уважение соратников, вполне заслуженное. Правда, и ответственность внешне "рядового бойца" из команды Лыкова и цена ошибки возросли несоизмеримо.
Сегодня работа Громова началась по привычному распорядку. Сварив кофе, черный, как деготь, и горький, мгновенно прочищавший еще пребывавшие в полудреме мозги, Максим подвинул к себе мощный планшет, на несколько часов готовясь окунуться в бездонные просторы "всемирной сети". Маршрут знакомый - сайты "Си-Эн-Эн", "Би-Би-Си", еще нескольких западных медиа-корпораций, тех, что формируют мнение сотен миллионов обывателей оп обе стороны Атлантики. Затем - оппозиционные издания, печатные и сетевые, вечно все критиковавшие и подвергавшие сомнению. Репортажи, аналитические статьи, комментарии - море информации, пропустив которую через себя, упорядочив, можно было понять, чем живет их враг, чего ждать, к чему готовиться России, и как ей парировать еще не проявившиеся угрозы.
Не только Громов занимался анализом информации, он был одним из многих, и, лишь сопоставив их отчеты, Валерий Лыков получал реальную картину ситуации на информационном фронте, там, где Россия, жившая такими понятиями, как "правда", "честность" и "справедливость", всегда проигрывала искушенным в интригах противникам. Обычно такая работа затягивалась на три-четыре часа, но на этот раз все было иначе.
-- Вот ублюдки!
Первый же заголовок, яркий, крикливый, заставил Громова выругаться. Быстро перейдя на следующий сайт, Максим увидел статью под почти таким же заглавием. Дальше, дальше - и всюду одно и то же. Снова выругавшись, он, взяв планшет, выскочил из кабинета, почти бегом бросившись по полупустому коридору, под сводами которого гулким эхом разносились его шаги. Смутно знакомый сотрудник ФСО, рыжий крепыш с кривыми, как у кавалериста, ногами, почему-то вызывавший ассоциации с немцем, заступил дорогу Громову у самых дверей кабинета главы Правительства, буркнув:
-- В спортзале. Час уже.
Кивнув, Максим развернулся и побежал в обратном направлении. Небольшой тренажерный зал остался здесь от Швецова, и Валерий Лыков охотно пользовался им. Вот и теперь Громов застал премьера яростно толкающим штангу. Боковым зрением увидев своего помощника, Лыков рывком от груди подбросил снаряд, уложив его с лязгом на крючья-держатели, сев на узкой скамье. Камуфлированная майка, обтягивавшая ходившую ходуном грудь, вздымавшуюся, как кузнечные меха, пропиталась потом. По налившемуся кровью лицу того, кого западные журналисты давно уже окрестили "русским Пиночетом", "славянским Франко", тоже стекали струйки пота.
Несмотря на возраст, Лыков поддерживал форму на зависть многим, и каждый день старался проводить среди всевозможных тренажеров хотя бы пару часов, иногда, правда, отдавая предпочтение бассейну. И, судя по уверенному виду матерого медведя, ему не было дела до злых языков, называвших Лыкова лидером хунты и военным диктатором, возрождавшим тоталитаризм в России.
-- Что стряслось? - Глава правительства уставился исподлобья на Громова, одного из немногих, кто мог беспокоить премьера без предварительных докладов.
-- Американцы обнародовали данные о гибели подлодки класса "Лос-Анджелес"!
-- Мечут громы и молнии? Грозят карой небесной?
-- Если бы! - Максим мотнул коротко стриженой по давней привычкой головой. - Сообщили, что ударные подлодки "Гринвилл" и "Санта-Фе" столкнулись из-за ошибки штурманов во время учений в восточной части Норвежского моря!
-- Вот так значит, да? - Глаза Лыкова превратились в узкие щелочки, в которых сверкала ярость. - Хотя, пожалуй, этого ожидать стоило.
-- Но почему?! Они обычно обвиняют Россию во всех грехах, всех собак вешают на нас! Русские, если верить американцам, только что младенцев живьем не поедают!
Лыков, встав, стащил с вешалки полотенце, и, обтерев лицо, пророкотал:
-- Сейчас американцам не с руки ввязываться в новый конфликт с нами. Если раньше Штаты могли скрутить Россию в бараний рог, даже не сбив дыхание, то сейчас, если снова попрут, то рискуют надорваться.
-- Ну, конечно, куда уж им с нами тягаться! - Громов, не сдержавшись, рассмеялся: - У них десять авианосцев, "плавучих аэродромов", а у нас на весь Северный флот нет ничего крупнее сторожевика! Четырнадцать ракетоносных подлодок "Огайо" и еще шестьдесят многоцелевых "киллеров" трех типов! А у нас - целых два "Борея"! Сколько было на вооружении РВСН баллистических ракет? Тысяча? Полторы? А сейчас что? Полсотни "Тополей"?
