Стрелок (СИ) - Михеев Михаил Александрович (книги онлайн полные версии бесплатно TXT) 📗
Место их вынужденной стоянки встретило диверсантов странной тишиной. Не было уже ставшего привычным детского гомона, не переругивалась со всеми подряд тетя Нюра, вообще ничего не происходило, и это настораживало. Во всяком случае, это насторожило Александра, Павел же, скорее, удивился.
– Что они, заснули все, что ли? – раздраженно спросил он, слезая с телеги.
– Стой! – Александр мягко, но сильно перехватил его за плечо. Павел удивленно обернулся, но послушался – все же в подобных делах авторитет бывалого киллера был непререкаем. Взяв наизготовку автоматы, они пригибаясь двинулись в сторону лагеря, и несколько секунд спустя поняли, что опоздали.
Тот, кто побывал здесь до них, не скрывался и не боялся оставлять следы. Весьма кровавые следы, надо сказать. Первым им попался тот самый мальчонка, что пытался тащить оружие. Пулеметная очередь буквально разорвала его пополам. Какая-то мелкая живность уже кружила вокруг, но Александр топнул ногой, и падальщик с испуганным визгом кинулся прочь. Чуть дальше лежала тетя Нюра – похоже, они с пацаном попали под один пулемет, и стрелявший не жалел патронов. Жуткое зрелище – очередь превратила человека в кровавую кашу…
Сергей лежал чуть в стороне – он без боя не дался, рядом с ним валялась винтовка с вдребезги разбитым пулей ложем, там же – кучка стреляных гильз. Он расстрелял немало патронов из тех, что щедрой рукой сыпанул ему, уходя, Павел, и как минимум один раз попал – метрах в двадцати напарники обнаружили немецкое кепи, с дыркой от пули и все в крови. Пуля угодила ему точно в глаз и вышла, разворотив половину затылка. Не винтовочная пуля, автомат или пистолет – уж в этом Александр разбирался.
Метрах в ста обнаружили еще одного ребенка. Точнее, одну, девочку. Как ни странно, живую, хотя и без сознания. Пуля ударила ей в ногу, и ухитрилась не причинить серьезного вреда. Ни кость не задела, ни крупные кровеносные сосуды. На фоне того, что парни видели раньше, сквозная дырка в мышце и шишка на затылке – сущий пустяк. Впрочем, шишка – это, наверное, плата за жизнь. Ребенок упал в яму и очень удачно закатился под вывороченный из земли корень. Об этот корень она, скорее всего, и приложилась. Если бы девочка не стонала чуть слышно, напарники бы ее тоже хрен нашли.
И все. Никого больше, только вытоптанная поляна, разбитая вдребезги телега да отметины от пуль на стволах деревьев. И следы – четкие, хорошо различимые – победители, уходя, не скрывались. А вот куда делись побежденные – это надо было еще выяснить.
Пока напарник возился с девочкой (хотя что там возиться – перевязать и без того не кровоточащую рану да сунуть под нос смоченную в нашатыре ватку), Александр первым делом отправился к тайнику. Тот был нетронут, и это радовало – спрятанный в нем трофейный немецкий пулемет с патронами снайпера волновал в последнюю очередь, винтовка, кроме насадки на ствол, тоже от серийных образцов ничем не отличалась. Ну, правда, оптика на ней была куда лучше той, что принято было устанавливать на снайперские винтовки в этом времени, но никаких принципиальных новшеств этот прицел не имел и подозрений бы не вызвал. Ну подумаешь, нестандартная оптика. А вот два гранатомета, причем один из них заряженный, были куда важнее. Очень уж не хотелось, чтобы эта игрушка попала в руки немцев. Это дома такие гранатометы – оружие известное и, прямо скажем, изрядно устаревшее, а здесь они – настоящая вундервафля, способная остановить любой местный танк, и дарить ее кому бы то ни было совершенно не хотелось.
Лошади на месте не было – видать, увели. Нормально и вполне ожидаемо, Александр и сам поступил бы точно так же. Быстро проверив оба схрона, он не обнаружил в них никого и ничего. Похоже, их тоже обнаружили и вымели, что называется подчистую. Ну и хрен с ними – все равно там ничего интересного не было. Но все равно, обидно, хотя сутки как-нибудь перекантуются. С этими мыслями, злой. Но немного успокоенный, он и вернулся в лагерь.
Павел, колдовавший над раненой, повернулся к нему и приложил палец к губам. Александр кивнул понимающе:
– Спит? – шепотом спросил он.
– Да, – напарник отошел от девочки, чтобы лишний раз не тревожить. – Я ей вкатил обезболивающее, она и отключилась.
– Ничего, наши врачи ей помогут.
– Надеюсь. Но кое-что она успела рассказать.
– Что именно?
– Напали под утро. Они говорили по-немецки, одеты были в пятнистую одежду… Я так понимаю, камуфляж?
– Скорее всего. Ты говори, не отвлекайся.
– А что тут говорить… Врезали по ним из пулемета, добавили автоматами. Света…
– Девочка наша?
– Ну да… Ты что, не помнишь?
– Я даже не пытался запомнить, мне ненужная информация ни к чему.
– Ладно, твое дело.
– Конечно, мое.
– Не перебивай, а… В общем, ее ранило сразу, она упала в кусты, но сознания не потеряла. Остальных, всех шестерых, угнали с собой. Потом уже, когда один пошел в ее сторону, она попыталась отползти, скатилась вниз и ударилась головой.
– Угнали – значит, взяли живыми и, скорее всего, не ранеными.
– Или не серьезно ранеными.
– Вообще не ранеными. Ни женщины, ни, тем более, дети, даже с царапинами идти нормально не смогут, будут их задерживать. Разве что где-то неподалеку есть транспорт… Но ни техники, ни ее следов мы не видели, значит, как минимум от центральной дороги они шли пешком, а это, сам знаешь, далеко.
– Логично. Только, не забудь, здесь люди малость покрепче.
– Не настолько, чтобы это всерьез что-либо меняло. Пока у них в крови адреналиновая волна после боя, они еще могут не почувствовать мелких ран, но потом все вернется на круги своя. Немцы – не дураки, прекрасно это понимают, и раненых, скорее всего, просто дострелили бы, не дожидаясь, пока это скажется на темпе марша.
– Тоже верно.
– Ладно, что получилось – то получилось. Завтра эвакуируемся. Думаю, одного раненого ребенка нам простят – не звери же наши отцы-командиры, придумают чего-нибудь.
– А ты что, девчонок вытаскивать не пойдешь?
– Нет, конечно, – Александр мотнул головой. – Я не псих. Во-первых, не справиться, во-вторых, нет времени, в-третьих, мы не знаем, куда их погнали и, наконец, в-четвертых, немцы наверняка в курсе того, что мы здесь были. Хотя бы от пленных. Так что это, помимо прочего, банальная ловушка, иначе они всех тут бы и расстреляли, обуза им не нужна. А так – вдруг придем? Ну а не придем – так они ничего, в общем-то, не теряют.
– Во-первых, справимся. Света сказала, их было немного. Она не считала, конечно, но вряд ли больше десяти человек. Мы недавно крошили отряды куда большие.
– Это, скорее всего, какая-то антипартизанская часть. Может, егеря, хотя не знаю даже, когда они были созданы… Не суть. Факт в том, что у них подготовка на голову выше всех, с кем мы сталкивались. И, кстати, лучше, чем у нас с тобой. По-любому, мы – хорошо вооруженные любители, они – профессионалы, а значит, врасплох их не застать. Задавят.
– Не факт. А насчет времени…
– Ты сам сказал – завтра. И окно будет открыто максимум пару дней. Не знаю как ты, а я здесь еще на неопределенный срок застрять не хочу. Еще аргументы?
Павел хрустнул пальцами, потом несколько секунд неподвижно сидел, уставившись в одну точку, и вдруг негромко сказал:
– Хорошо, ты прав. Ты во всем прав. Уходи, уноси девчонку. А я остаюсь.
– Дурак, – с чувством ответил Александр. – Ты что, думаешь, тебе медаль за это повесят? Или орден? Орден горбатого, медаль сутулого. Посмертно.
– Я в бой иду не за наградами, а за победами.
– Ну-ну, поменьше пафоса. Ладно. Ребенок тут без нас два дня выдержит?
– Выдержит. Все же идешь?
– Иду, конечно. Ты же, сволочь, отлично знаешь, что одного тебя не оставлю, и играешь на этом, – слова звучали устало, мрачно. – Вот честное слово, больше всего меня подмывает дать тебе по башке, скрутить и выволочь домой, даже против твоей воли.
– И что удерживает?
– Не знаю. Может. То, что ты здоровый такой, хотя, с другой стороны, большой шкаф громче падает. Ладно, не тушуйся, это только у п…сов все сзади, а у нас, нормальных мазохистов – все впереди. Смотаемся мы с тобой еще тамплиеров раскулачивать.
