Место Силы 5. Трагикомедия в пяти актах (СИ) - Криптонов Василий (полные книги TXT, FB2) 📗

«Просто бой, — убеждал я себя. — Просто один из множества боёв, ничего нового».

Нельзя было позволять Кету вывести меня из себя. Если у него получится — я проиграл, а чего мне делать нельзя — так это проигрывать.

Я воспользовался тем, что дистанция увеличилась, и поднял руку. Пространство закружилось от моих пальцев, воронка стремительно разрослась.

— Я ждал, когда ты предложишь эту игру! — услышал я свой голос, и Кет вытянул руку по направлению ко мне.

Два Мальстрёма столкнулись, и вселенная застонала, не в силах совладать с таким парадоксом.

— Ч-ч-ч-ёрт! — выдохнул я.

Передо мной появился чёрный мерцающий диск, напоминающий анфала.

— Знаешь, что там?! — орал Кет, скрытый от меня диском. — Там великое Ничто! Оттуда я пришёл, и туда я отправлю всё сущее!

И он был тысячу раз прав. Там, в этой черноте, не было даже жёлтых перфолент.

Морская вода хлынула в разрыв. Ветер опалил меня холодом, когда туда же рванулся воздух. Под ногами зашевелился песок.

— Дерьмо! — взвыл я и опустил руку.

Мой Мальстрём исчез. Мальстрём Кета надвинулся на меня.

Вот в чём моя проблема, вот где слабость, которую мне не одолеть. Ему плевать на то, что случится со всеми возможными мирами, а мне — нет.

Я развернулся и побежал, расплескивая воду, задыхаясь. Бежал к берегу, не представляя, что буду делать дальше. Скрываться от Мальстрёма?..

— Куда же ты, Крейз?! — догнал меня истерический хохот безумца. — Мы ведь только начали играть!

И вдруг я замер на берегу.

А почему, собственно, мне не плевать на этот мир? Он сожран Кетом уже чёрт знает когда, да и вообще все его линии были изначально закручены под смерть. Это — мёртвый мир. Ничто его не спасёт.

Я повернулся к Кету, но увидел не его, а растущее размытое пятно надвигающегося на меня Мальстрёма. И я принял вызов.

— Какого хрена ты творишь?! — взвизгнул невидимый Кет, когда между нами вновь возник провал в Ничто.

— Решаю проблему, — прорычал я сквозь зубы.

Ткань мира устремлялась туда, в бездонный провал. Я видел, чувствовал, как она натягивается. Обернулся — и увидел ещё один разрыв возле посёлка, потом — ещё.

Меня тоже тянуло, и сопротивляться я не мог. Пока мы в мире, мы вынуждены подчиняться правилам этого мира. А потому я точно знал, что и Кета сейчас точно так же тащит в провал.

— Ты же умрёшь! — орал он. — Это хуже, чем смерть! Вечность небытия!

— Нам с тобой не будет скучно! — рассмеялся я.

В тот миг, когда мы с ним канем в небытие, мир залатает прореху. Кета не будет. И мои ребята смогут вернуться, куда захотят. Скорее всего, они даже забудут обо мне, даже Алеф, ведь здесь я не делал из неё якоря.

Останется, конечно, проблема с Общим Делом, но… Но, чёрт побери, я и так слишком много на себя взял. Мне жаль, Айк. На это меня уже не хватит.

Всё моё тело дрожало от напряжения. Струйка крови выплеснулась из носа и вытянулась по направлению к провалу, как будто кто-то провёл черту фломастером или 3D-ручкой. Мне казалось, что так моя жизнь начинает сливаться в Ничто.

Сердце колотилось, паника застила разум. Инстинкт кричал, что это нужно прекратить, сейчас, немедленно!

— Эй, Кет! — заорал я. — Как тебе ощущения?

Он в ответ взвыл без слов, и вдруг провал исчез.

Хлынули волны, заполняя пустоту. Исказилась, изменилась линия берега. Я оглянулся и увидел, что и в посёлке разрыв затянулся, правда, это стоило миру пары заброшенных домиков.

Кет сломался первым, отозвал Мальстрём. А мой продолжал бушевать, терзая свежезаштопанную ткань мира. И я почувствовал, как эту тварь подхватило «водоворотом», закрутило, растянуло.

Я задохнулся, не веря удаче. Неужели? Неужели так всё просто?!

Сжал кулак.

В пространстве, пришедшем в норму, вспыхнул кровавый взрыв.

— Да! — заорал я, подняв руки. — Да, сука!!!

Не так уж и просто, будем честны. После всего, что я пережил, такая победа — это более чем заслуженно!

Крик застыл у меня на губах.

Кровавый цветок застыл в пространстве неподвижной кляксой, а потом — будто бы кто-то включил перемотку назад.

Лепестки втянулись в сердцевину, по воздуху пробежала едва заметная рябь…

— Неплохо, — ухмыльнулся Кет моими губами. — Попробуем ещё раз?

Не дожидаясь ответа, он бросился ко мне. Я, призвав топор, понёсся ему навстречу.

Одна лишь мысль билась птицей в голове: «В этом нет никакого смысла!»

Я не смогу его убить. А рухнуть нам обоим в небытие — он не позволит. Тварь не хочет подыхать.

Всё так, Крейз. К этому сводится любая стычка Космоса с Хаосом. Упорядоченность — твой козырь и твоё слабое место. Твоё слабое Место Силы тому свидетель. Ты можешь создавать бесконечно сложные структуры, чтобы одолеть меня, но я — стихия. Непредсказуемая первозданная стихия. И чем сильнее ты — тем могущественнее я. Ни один разум не одолеет безумия. Ни одна свеча не может вечно бороться с тьмой. Однажды погаснут звёзды, Крейз. Однажды остановится жизнь во всех мирах — и тогда я усну, и тогда я умру, и тогда из плоти моей родятся новые миры, и я буду пожирать их, детей своих, вечно. Мне жаль тебя, мальчик. Ты так и не поумнел за всё отпущенное тебе время, за две прожитые тобой жизни. Ты продолжаешь трепыхаться и ты умрёшь не смирившимся, умрёшь, крича и рыдая. Это ничего. Так вкуснее. Я с удовольствием пожру тебя, но это не мешает мне тебя жалеть. Нелепое существо…

Лезвия топоров сцепились. Несколько секунд мы боролись в клинче, потом я резко рванул оружие в сторону. Два топора вылетели из наших рук и, не разлучаясь, рухнули в море.

Я видел перед собой ухмылку Кета. Как будто моё отражение решило жить собственной жизнью.

И что-то внутри меня воспротивилось этому. Я закричал, и мой голос стал другим.

Когда я вцепился в его горло, ладоней у меня уже не было. Были длинные серые пальцы. Очень гибкие и сильные. Они обвили тонкую шею Кета.

— Сдохни! — заорал я. — Сдохни, тварь!

Я повалил его. Лицо Кета скрылось под толщей воды. Навалившись сверху, я продолжал душить, шепча проклятия, плача и смеясь. Разуму не одолеть безумия? Что ж, ты добился своего. Я — обезумел. Догорают крохи моего разума. И если так я сумею избавиться от тебя — пускай!

— Зачем ты топишь сам себя?

Этот голос был словно не отсюда. Так сильно он контрастировал с бурей у меня в душе.

Я повернул голову и увидел её. Белокурую девчонку, во взгляде которой не было страха, только неуёмное любопытство. Она стояла по щиколотку в воде и, склонив голову, смотрела на меня.

— Потому что ненавижу себя, — выдохнул я. — Ненавижу и боюсь за всё, что сделал.

Девочка улыбнулась мне, и как будто эта улыбка превратилась в лезвие. Лезвие, которое пронзило мне спину острой болью.

62. Новая Музыка

Обессилевшая «птичка» буквально рухнула на привычном своём месте. Секунду спустя обрушился трап, судя по скрежету — в последний раз. И я выбежала наружу.

Лин была ещё жива, раз уж моё тело восстановилось за время полёта. Теперь я могла бежать, что и сделала. Я неслась к узкому проходу между скалами, через который мы проехали на киберах, когда вышли в расширенный рейд. И Лин тогда точно так же лежала без чувств, и всё висело на волоске, пока Крейз не сделал нечто невероятное, что изменило правила игры.

А ещё когда-то, миллион лет назад, в месте, таком же, как это, двигался транспортный модуль, вёз нас с Альвусом и Еффой к морю. В один из самых счастливых дней моей жизни я научилась плавать…

А потом увидела его. Кого-то странного. Он сидел вдалеке от места, которое мы выбрали, и смотрел на меня.

«Кто это?» — спросила я.

«Где?»

Альвус и Еффа меня не поняли. И я побежала разбираться сама. Они смеялись мне вслед, думая, что я просто играю. Но я видела его, и он был странным. Не таким, как все. Когда я спросила, кто он, он сказал: «Не знаю».

Альвус и Еффа так и не увидели его. И я забыла об этой встрече так же, как все забыли про Крейза, когда он исчез из «Последнего вздоха». Но теперь воспоминание вернулось. Яркое, нестираемое.