Возвращение - Денисов Вадим Владимирович (лучшие бесплатные книги TXT) 📗
— Ленни! В точку! — подхватил Сомов. — Дикая баба, всегда бодрячком!
Пилот удивился еще раз:
— Вы и ее знаете?
— Отлично, — мне пришлось подтвердить. — Авантюристка первосортная, спору нет. Вроде бы вы оба и попали в анклав похожим способом?
— Можно сказать и так, — ответил он после короткого раздумья. — Ленни, как и я, прибыла в Базель в числе редких лостов, вышедших не из леса: прибыла на личном катере и с винтовкой за плечом. Явилась после каких-то опасных приключений, но она никогда не распространялась о подробностях своего пути к анклаву… Такие, как капитан «Клевера», Ленни и я, были лишними в Базеле, общего языка с завсегдатаями Банхофштрассе — это центральная улица города, променад — мы не нашли. Особенно местный средний класс сторонился общества этой шальной девицы.
— Точнее, жены? — хмыкнул Сомов.
Конечно, сторонились, а ты чего ожидал, мусью?
Простой обыватель, живущий спокойно, размеренно, с настороженностью относится к любым опасным или не очень приключениям, даже чужим, если не может поставить надежного заслона в виде телевизионного экрана или монитора компа. Он быстро чувствует в новых людях что-то нестандартное, нетипичное и тем опасное, — а ну как втянет в водоворот, забросит вместе с чудаками в лесную глухомань с варварами и страшными хищниками, в студеные моря с невиданными чудовищами…
— Вот что я вам скажу, господа: не позавидуешь тому молодому человеку, который рискнет с ней связаться, — продолжил француз, основательно хлебнув из кружки.
— А Федька-то и не знает! — Гоблин не забыл вставить свои пять копеек.
— У нее есть муж? — вскинул брови Жан.
— Пока друг… Они, что называется, нашли друг друга, — ответил я. — И в сравнении с ним, дорогой Жан, твоя старая знакомая покажется пушистой овечкой. Сейчас оба живут и работают в Форт-Россе на Амазонке, именно так все люди, появившиеся в тех краях, называют эту грандиозную реку. Редкостное единодушие…
Никак не ожидал, что именно это сообщение так его заведет! Пилот подхватился, звонко хлопнул в ладоши, затем быстро прошел к камину и обратно.
— Что я слышу, господа! Не может быть! Здесь есть Амазонка? Но как! Почему никто в окрестных поселениях ничего об этом не слышал?!
— Это на другом континенте, южном.
Напрасно я посчитал, что это его успокоит.
— Проклятье, наверное, это очень далеко, Коста? Ведь я на Земле целых три года работал на Амазонке пилотом в частной компании, которая по подряду занималась строительством автодорог к разработкам. И я вновь хочу туда! Не люблю холод, не люблю ледяные дожди…
— Ты преувеличиваешь, — прервал я его, — здесь, на равнине, достаточно комфортный климат переходной зоны, зимы бесснежные. Правда, нам с напарником гораздо больше нравится тайга.
— Нет-нет! Какая тайга, я же не из России! Говорите, Форт-Росс? Если я правильно понял, на Амазонке есть русские территории?
— Так точно, теперь есть, застолбились, — с ленивой сытостью произнес Гоблин.
— Мишель, что я должен сделать, чтобы туда попасть? — повернулся он к Мишке.
— Да ничего, братан! Сотников решит — и отправит, — откликнулся тот. — Маурер отвезет на «Клевере», а Федя Потапов примет с объятиями, он давно мечтает о собственной авиации. Предупреждаю: сразу нагрузит до обморока, работы там для вертолетчика очень много, край неизведанный… Если ты не передумал выбираться именно к нам.
— Нет конечно! А что за человек этот Сотников? Я несколько раз слышал в новостях…
Гоблин приложил левую руку к голове, привстал, чуть склонил голову и шутливо отдал честь.
— Наш Папа. Круче него только Смотрящие.
— Он президент Русского Союза, Жан, можно сказать, отец-основатель. Не знаю, как сложится, к Сотникову в голову не влезешь. Вполне может быть, что Мишель прав и тебя ждет интересная командировка… Господи, Жан, что за имя ты придумал Гоблину? Ну ладно, о столь далеких перспективах говорить пока рано, дальше давай об уже состоявшемся — что было потом? — чуть поторопил я.
Перед побегом вертолетчик стопудово наметил план, имея определяющую информацию, — не наобум же он полетел, чтобы опять приземлиться в безлюдной тайге.
Спохватившись, француз продолжил повествование.
А мы сидели за столом по обе стороны от него и уже неторопливо, механически закидывали в себя нежные кусочки копченой рыбы, грызли пресные сухарики, внимательно слушали рассказчика. Гоблин — с несколько неподходящим моменту скепсисом опытного рейдера. Я просто с наслаждением впитывал новые данные: это вам не китайские сплетни о предсказуемых дрязгах в очередной крепости — чего только не наслушаешься у поддавших аборигенов в дальних рейдах, а в концовке всегда будет одно и то же нытье: проклятые власти живут сами по себе, простой человек никому особо не интересен.
Здесь другое! Нам посчастливилось найти разгадку ребуса, пропажи, старой тайны, долгое время не дававшей покоя группам сталкеров! Наверняка ведь еще и швейцарцы пытались вычислить, разобраться…
— Вскоре я попал в цепкие лапы Отто Бахманна, до сих пор так и не понял, чем он командует — разведкой или службой внутренней безопасности? Первые полеты я выполнял под его наблюдением. В силу своей должности это один из самых осведомленных и влиятельных людей швейцарского анклава. Серый кардинал, третий человек после Артура Эшлиманна и канцлера. С первого взгляда — очень вежливый, внимательный человек, внешне неприметный, худощавый, небольшого роста. Но видели бы вы его глаза! Водянистые, безжизненные, как у рыбы. Безжалостный человек.
Эшлиманн! Помню, наслышан… Но на этот раз я и бровью не повел, всем своим видом выражая полное внимание: мол, давай, друг, рассказывай благодарным слушателям! Мишка тоже сдержался. Хватит показывать уровень познаний, француз может насторожиться — не был ли наш неожиданный контакт хитрым образом подготовлен заранее? Он вообще удивительно доверчив, как только не сграбастали до сих пор…
— Летали мы много, и я быстро понял, что занимаюсь темными делишками! Было несколько рейсов на юг вдоль сложной грунтовой дороги к Шанхаю, сопровождавший меня сотрудник подразделения быстрого реагирования «Tigris» доставлял армейское снаряжение и оружие каким-то людям, больше всего похожим на обыкновенных разбойников. Они совсем не выглядели изнеможенными повстанцами со впалыми щеками. Упитанные, веселые… А рядом никакого жилья, мне ведь сверху все видно.
— По Шанхаю работали, — предположил Гоб.
— И по Дели, — подтвердил пилот. — Разные были задания, чаще всего тайные, под предупреждение о неразглашении. Перевозка курьеров или разведчиков, возвращающихся с задания, чаще всего с северного направления… Летал к заброшенным домикам в лесу, чтобы забрать приготовленный неведомо кем груз, и что было в этих тюках, я не знаю… Один раз я попал под огонь с земли, успел уйти в сторону каким-то чудом! Потом мне дали передохнуть и на какое-то время передали Вильяму Груббе, официальному представителю Берна в Базеле. Начались внутренние перевозки как по Швейцарской долине, так и по протяженным ущельям к северу. Летать там одно удовольствие! Там чаще всего тихо, с запада земли Берна от преобладающих ветров прикрывает протяженный горный хребет, а с востока — высокий обрывистый берег противоположного берега Рейна. Ландшафт — поля и перелески, деревца невысокие, кругом дороги, так что навигация очень проста. Довелось полетать на удаленные шале и богатые ранчо местных буржуа Локарно, это самый удаленный поселок анклава, на несколько семей.
— Там граница?
— Да, возле горной реки стоит большая застава-блокгауз. Люди простые… Самые дорогие и престижные наделы находятся в местечке Давос на северной оконечности Женевского озера. Там у суперселектов идет своя, особая жизнь, тщательно скрываемая от общества, об этом мне особенно неприятно вспоминать… За месяц работы я побывал на всех передовых кордонах местных гвардейцев-пограничников, реже гренадеров, несколько раз я вылетал по тревоге, когда последние попадали в переделку с бандитами или разведгруппами Аддис-Абебы. Ужас! Кровь, ругань, крики раненых, весь салон испачкан… Были и пленные — точно такие же разбойники, которым я возил оружие! Но только «плохие». Именно тогда в моей душе что-то стронулось. «Чем я тут занимаюсь?» — эта мысль все чаще и чаще приходила в голову.
