Десант на Сатурн, или триста лет одиночества - Минаков Игорь Валерьевич (прочитать книгу txt) 📗
– Не твое дело, механтроп, – буркнул он и тут же пожалел о своей грубости.
Шэрон резко дернула его за ногу, едва не оторвав, и пронзительно, почти на ультразвуке, проверещала:
– Я не механтроп, ниггер! Я – гинедроид! Запомни это на всю оставшуюся жизнь!... Выпусти лишний воздух из скафа, кретин!
Рывок был настолько сильный, что Люцифер мигом провалился, приземлившись задницей на металлический пол.
– Сука, – прошептал совершенно оглушенный Люц.
В двигательном отсеке было темно и жарко. Если бы не скафандр, состоящий из нескольких термоизолирующих слоев, трикстер через какое-то время просто бы сварился. И еще тревожно затренькал счетчик радиации. Правда, это была не настоящая тревога, а просто предупреждение, что рядом источник радиоактивного излучения.
«Тут еще и реактор, – подумал Люц. – Древний и грязный... Чертовы мехи...»
Благо, скафандр, позаимствованный на турбазе «Стикни», предназначался для прогулок по неровной поверхности марсианской луны, в вакууме, под ливнем солнечных протонов и космических лучей, а значит, «держал» рентгены. До определенного предела, разумеется.
Гинедроиду же радиация и вовсе была до лампочки. И отсутствие этой самой лампочки тоже. Красотка видела в темноте. А вот Люц – нет, наплечный фонарь он зажечь не решался, боясь вызвать гнев Шэрон. О том, что она делает, трикстер мог только догадываться по металлическому лязгу. Кажется, Красотка нашла ящик с инструментами и теперь что-то отвинчивала. Потом раздался глухой стук, как будто на палубу опустили нечто массивное и гул двигателей стал громче.
– Помоги мне! – приказал гинедроид.
– Как? Я же ничего не вижу!... – сварливо откликнулся Люц.
– Зажги фонарь!
Было бы сказано...
Трикстер включил наплечник и увидел Шэрон, наклонившуюся над двигательной установкой со снятой крышкой кожуха. В отверстии что-то ходило ходуном, масляно отблескивая. И было в этом движении нечто неуловимо неправильное. Люц совершенно не разбирался в древних механизмах, но догадался, что из-за этой неправильности вертолет вел себя как норовистый конь. И что они с Шэрон должны были устранить эту неправильность. Прямо на ходу.
– Возьми вот это!
Красотка протянула Люцу какую-то рогулину, тот неловко принял ее и стал ждать дальнейших указаний.
– Видишь этот винт? – спросила Шэрон, тыча пальцем в шестигранную штуковину, торчащую в непосредственной близости от «ходящего и отблескивающего». – Закрепи на нем ключ и держи. Но не налегай. Сорвешь -упадем в океан. Понятно?
– Более-менее, – буркнул Люц, отметив про себя упоминание об океане.
– Делай!
Пристроив рогулину на шестиграннике так, чтобы она плотно его обхватывала, трикстер выжидательно посмотрел на гинедроида. Красотка бестрепетно запустила изящные, правда, изрядно перепачканные машиным маслом, ручки прямо во внутрь работающего механизма.
– Держи крепче! – скомандовала она.
Люц напряг мышцы. Шэрон за что-то дернула. Потом еще раз, уже сильнее. Ключ едва не вырвался из рук трикстера, но он удержал. В океан падать совершенно не хотелось. Может, у механтропов и есть шанс выбраться из соленой бездны, но у людей – никакого. Особенно, у людей, лишеных чипа связи...
Видимо, исправить поломку оказалось непросто даже для гинедроида. Шэрон возилась долго, ключ Люца то и дело норовил вырваться. Трикстер обливался потом, уставшие руки его начали ощутимо подрагивать. Красотка же выглядела так, будто занималась необременительной гимнастикой для поднятия тонуса. Наконец, она залезла в двигатель по самые локти. Причем, ее руки изогнулись под таким углом, что будь это человеческие конечности, впору оказывать срочную медицинскую помощь.
Ключ совершил последнюю попытку высвободится, и вдруг Шэрон рвануло вперед, с нехорошим шмяком ударило об установку, из которой раздался какой-то жуткий хруст. Гинедроид не издал ни звука. Откинувшись назад, Красотка резко выдернула, видимо, захваченную каким-то вращающимся механизмом, левую руку.
Освободившись, она улыбнулась разбитым лицом «помощнику» и сказала:
– Готово. Убирай ключ.
Люц ошеломленно посмотрел на нее, потом на двигатель, где все уже ходило ладно и, с точки зрения профана, гораздо быстрее. Вертолет ощутимо выправился.
– Поставь крышку на место! – приказала Шэрон. – Гайки заверни как можно туже.
Стараясь не замечать ее ободранную щеку, из-под которой что-то ртутно поблескивало, и измочаленную кисть, Люц с трудом приподнял тяжелую крышку, и с третьей попытки водрузил ее на винтовые штырьки.
– Эх ты, ниггер, – усмехнулась Красотка. – Одним словом, мужчина... Слабак... Впрочем, что с вас взять, с человеков? Люди – это тупик эволюции.
Шевельнувшаяся было в душе Люца жалость к «изуродованной женщине» мигом испарилась.
«Дай срок, – с ненавистью подумал он. – Я тебя заставлю повиноваться. Тогда ты узнаешь, что такое человек и мужчина!»
Закончив ремонт они вернулись к колодцу, и Шэрон велела ему подниматься первым. Едва Люц показался из люка, как его ухватил подмышки все тот же Рейнджер, стиснув так, что чуть ребра не сломал, выдернул, встряхнул и поставил на ноги. Через мгновение несостоявшийся самозванный князь мира сего был снова водружен в кресло и прикован.
Красотка захлопнула люк. С ее лицом что-то происходило, кожа и мышцы словно вскипели, а потом гигантские пузыри лопнули, растянулись, не оставив ни малейшего следа давешней травмы. Поврежденная кисть с тихими жужанием и сухим пощелкиванием сделала два полных оборота вокруг оси, и кожные покровы ее тем же манером, что и на лице, пришли в норму. Шэрон кокетливо подмигнула и сказала:
– Рейнджер, пусть они посмотрят. Креатор не против.
Сильвестр кивнул, положил руку на затылок Моржа и, ласково погладив, рывком повернул его голову, ткнув взвывшего трикстера носом в иллюминатор:
– Смотрите, парни! Клянусь, зрелище придется вам по вкусу!
Не дожидаясь подобного приглашения, Люц и Бен послушно уставились в круглые окошки.
А небо, между тем, светлело, начинался рассвет. Люц глянул вниз – в предутренней мгле поверхность воды была не видна, океан казался бесконечным серым пятном. Неожиданно из сумерек вынырнула громадная крылатая тень. И следом за ней еще одна. Не достигнув вертолета, тени резко изменили траекторию, взмыли и закружились, с каждым витком все теснее сближаясь с летательным аппаратом.
«Эринии!» – ахнул Люц.
Что-то глухо стукнуло по корпусу. И еще. Следующий выстрел угодил в иллюминатор – Люц невольно отпрянул – и оставил за собой кляксу мутной жидкости. Трикстер внезапно понял. Парализующая капсула! И тут загремело так, словно безоблачное небо разразилось градом. Люц не смог удержаться от смеха.
Атаковали эринии-егеря. Похоже механорги принимали летательный аппарат за неизвестное животное и пытались принудить его к вынужденной посадке, ослабив мышцы специальным токсином. Убедившись в неэффективности этого метода, эринии должны сменить тактику.
Люц попытался припомнить, что еще имеется в стандартном вооружении оргов-егерей. Ну, ловчие сети, ну, ультразвук, ну, газ. Еще, кажется, электрошок. Боевого лазера, во всяком случае, быть не должно... И в качестве «последнего довода» – прямая атака, таран...
Но вместо того,чтобы атаковать, орги-егеря все также бестолково кружили. Дождь из капсул прекратился, видимо, эринии исчерпали боезапас. Хотя к двум первым прибавилось еще несколько «птичек».
Вдруг одна из них панически заметалась и ринулась на свою боевую подругу. Намертво сцепившись, орги бешено завертелись, хаотично молотя крыльями и рухнули, едва не задев закрылок «вертушки». Между тем, винтокрылая машина плавно пошла по кругу, словно давая людям возможность лучше рассмотреть подробности схватки.
Сердце Люца бешено заколотилось, будто готово было выпрыгнуть не только из груди, но и скафандра. Теперь уже все эринии, безуспешно атаковавшие вертолет, схватились между собой. Они лупили искрами энергоразряда, затем одна из дуэлянток попыталась опутать сетью свою визави, отчего запутались обе и тоже рухнули в океан.
