Зург 2 : Становление - Поселягин Владимир Геннадьевич (список книг .TXT) 📗
До утра было пять часов, да и по корабельному времени по которому я жил, была ночь, уже смаривать начало, поэтому разложив сиденье, устроился на нём, и спокойно уснул. Конечно пилотское кресло не кровать, но если сложить спинку, то вполне неплохо.
Разбудил меня искин шаттла, в девять утра, дав выспаться. В общем, насколько я подъём поставил, тогда и разбудил. Конечно же, на таких судах искины не ставят, сильный комп разве что, но вот к разведчикам это не относиться, даже на шаттлы искины ставят. Тот же Птах, по мощности подходит крейсеру не меньше восьмого класса, а тут на лёгком разведчике. Именно что на разведчике такие и должны стоять, поэтому и на шаттле был искин. На разведывательных кораблях теперь уже мёртвое Содружество не экономило.
Слушая зуммер, я потянулся и пару раз взмахнул рукой, старясь не зацепить аппаратуру, что была вокруг натыкана. Подхватив лежавший радом рюкзак, я сперва с помощью оборудования осмотрелся вокруг, никого за всю ночь рядом не было, открыл верхний люк и, выбросив сначала наружу рюкзак, выкатился по покатой броне сам. Мысленно, через опцию «мыслесвязь» отдав приказ искину шаттла закрыть люк и перейти в режим ожидания, я осмотрелся и, достав из ножен вибронож, направился к кустарнику. Нужно замаскировать своё лётное средство и можно идти к городу.
Через десять минут шаттл был замаскирован, а я, забросив рюкзак на одно плечо, побежал к опушке, тут меньше километра, быстро доберусь. Там дорога, а по ней до города, километров шесть.
Опушка показалась довольно скоро, но выходить наружу я не спешил. Усевшись на траву под дерево, смахнул с лопуха рядом, ядовитого паука, достал из рюкзака офицерский паёк, да-да, напомню, наша фабрика выпускает не только пищевые картриджи, но и солдатские и офицерские пайки, приступил к завтраку. У меня и на борту достаточно таких пайков, да и пищевой синтезатор имелся.
Завтрак был сытный и главное вкусный, тем более этому пайку года не было, не требовалось проделывать большое количество процедур, чтобы его можно было есть, как приходилось делать это с другими пайками, которым было по пятьсот лет. Срок годности-то у них давно-о-о закончился.
После завтрака, я вытер лицо и руки влажной салфеткой, что входила в комплект с пайком, достал нож, аккуратно срезал дёрн и, выкопав ямку, закопал остатки пайка. Следов я старался не оставлять. После этого проверив маскировку, потрепал пальцами траву, чтобы она встала и не привлекала внимания, после чего встал на ноги и осмотрелся. Был я в боевом костюме разведчика модели «Хамелеон», как было понято, он мог менять внешний вид, подстраиваясь под окружающую среду или по приказу владельца. Вот и сейчас войдя в его управление, я сменил фасон цвета и сделал искусственную ветхость. Рванина не рванина, но похоже. А так как рюкзак входил в комплект этого костюма, только шлем находился внутри, то так же состарился и не бросался в глаза. Осмотрев себя со всех сторон, сделать это помогло карманное зеркальце Лидии, подаренное ею же на счастье перед рейдом, убедился, что костюм меня не подвёл. В общем, убедившись, что со стороны я не привлекаю внимание, даже обувь казалась сильно изношенной и стоптанной, я вышел на опушку осмотрелся и по дороге направился к городу быстрым шагом. Позади меня никого не было, а вот вдали обоз из телег шёл в одну со мной сторону. Не торговцы, крестьяне, судя по всему.
Обоз шёл не спеша, да и я в принципе не торопился, не хотелось его догонять. Так мы и двигались, три телеги впереди с возницами и пассажирами, на телегах были мешки и, отстав на полкилометра, шагал уже я.
Город находился в открытом поле, на берегу полноводной реки, то есть имел и судоходные торговые пути, и наземные, включая воздушные. Сбоку на окраине находился небольшой космодром. Хотя какой космодром, площадка для космических и атмосферных судов. Кто где поставит свою машину, там она и стоит, о диспетчерах тут слыхом не слыхивали.
Эта информацию я почерпнул ещё когда тут жил, да и так знал. А сейчас видел воочию. Шагая по дороге, я рассматривал слева несколько стоявших судов, древний глайдер, бот и челнок. Можно сказать экспозиция всё ещё летающего хлама.
Естественно город охраняли, блокпосты на дорогах, патрули по окраинам, поэтому я волей-неволей догнал обоз. Его остановили, досматривая на блокпосту. Поэтому сблизившись с ним, я просто обошёл телеги и, проходя мимо, направился дальше в сторону улицы.
– Стой! – поднял руку один из наёмных солдат.
О том, что он наёмник, мне подсказывала эмблема на груди его старого десантного комбеза. Висевший на длинном ремне АК-автомат, покачивался пока он подходил ко мне. После окрика я встал и стал с интересом рассматривать его. После ухода нордцев, цены на услуги этих кланов наёмников резко взлетели, и надо сказать не зря. Хорошие солдаты, среди этих подразделений предательства случаются очень редко, совсем редко.
– Кто, откуда и куда? – коротко и привычно произнёс солдат. Он был молод. Не так как я, лет двадцать пять, но контролировал взглядом каждое моё движение, особенно закрытый клапан кобуры.
– Зург. Иду на рынок. Работу не ищу, – коротко ответил я.
Зургов не трогали, это всем известно, они были почитаемые за свои умения. Можно было встретить путника-зурга, редко, но возможно. Однако зурги редко когда отказывались от работы. Бывало, что проходимцы прикрывались защитой зурга, говоря, что они технари, но таких быстро вычисляли. Думаю, и мне устроят проверку.
– Какой специализации? – спросил сбоку другой солдат, по нашивкам явно старший. То, что это проверка, было видно невооруженным взглядом, не было обязательной приставки «уважаемый зург» в конце вопроса.
Повернув голову, я осмотрел его с ног до головы и буркнул, сообщив редкую и самую почитаемую профессию:
– Оружейник.
– О, так нам повезло. У меня вышел из строя игольник, сломался, не посмотрите?
– Какова плата?
– Свободный пропуск на территорию рынка и возможность три дня бесплатно жить в гостинице.
– Показывай, – согласно кивнул я.
Сержант, а это, похоже, был он, судя по нашивкам, ушёл в сложенный из блоков домик и вернулся с небольшим игольником в руках с сиреневыми накладками на рукоятках. Не торопясь брать его в руки я несколько раз задумчиво перевёл взгляд с сержанта на оружие, после чего спросил:
– Вы знаете что это за модель?
– Игольник как игольник, – пожал тот плечами.
Хмыкнув, я криво усмехнулся и, взяв его в руки, нажал двумя пальцами на край накладки на рукояти, отчего та ушла в сторону, открывая нишу забитую пылью и грязью.
– Оружие чистить надо, – поучительно сказал я сержанту, тот смотрел с явным удивлением, похоже, он просто не знал, как разбирается его оружие для простой чистки.
Достав из ножен нож, но не вибро, обычный охотничий со стальным лезвием, я подцепил кончиком предохранитель и варварски, с хрустом выдрал, после чего ножиком подчистил нишу от пыли и грязи, потом прошёлся по контактам, и наконец, захлопнул накладку, вернув оружие владельцу. То активировал его и радостно улыбнулся, услышав стрекот нагнетателя.
– Вот пропуск, уважаемый зург, – протянул он мне явно пластиковую пластину с каким-то рисунком. – С этим пропуском вы сможете ходить по всем рядам, даже у внешников.
Крестьяне уже уехали, пока я с игольником возился, хоть это и заняло чуть меньше минуты, поэтому направился за ними следом но, сделав пару шагов, обернулся.
– Я бы вам посоветовал избавиться от этого оружия, серьёзные и знающие люди могут не так понять и престанут уважать.
– А что с ним не так? – явно растерялся сержант. Остальные солдаты блокпоста, а их было семеро, с интересом слушали наш разговор.
– Это «Пак-двенадцать». Создан по заказу одного известного телеведущего в те времена, когда ещё не было войны с пауками. Он был геем, и это оружие впоследствии стало символом геев. Они носили его с собой, а в тех нишах в рукоятке прятали наркоту, а на вечеринках её употребляли.
– Кто такие геи? – поднял тот брови.
