Путь Кейна - Корнев Павел Николаевич (книги онлайн читать бесплатно TXT) 📗
— Кейн!
— Да? — Ну чего вам всем от меня вдруг понадобилось? Не видите, что ли, человек делом занят? — Чего тебе, Олаф?
— А оборотня только серебром убить можно? — Молодой ополченец вышел из покосившейся сарайки, в которой нас разместил хозяин, и повесил набитый соломой тюфяк на забор.
— А ты с какой целью интересуешься?
Я с сожалением покосился на разложенные на тряпке ножи, до которых так и не дошли руки. Тенью чую: не дадут мне сегодня их в порядок привести.
— Да следы в лесу странные видели и болтают, корову на выпасе напополам разорвали. А рядом письмена колдовские, кровью написанные.
— Олаф, ты же ночью караулил. Только-только луна нарождается! Какие оборотни?!
— Ну а так, если…
— Никаких так. И вообще, мой тюфяк тоже вывеси.
— Хорошо. — Парень разогнал выискивавших в пыли семена кур и вернулся в сарай.
Оборотни! Какие могут быть оборотни, когда такие дела творятся? Да всей нечисти впору в норы поглубже забиться. Вот когда землица кровью пропитается, когда в каждом овраге по могиле будет, а солдаты герцога обратно в Ранлоу вернутся, тогда самая потеха и начнется. Тогда без клинка посеребренного да освященного из дому после захода солнца лучше не выходить. А в лес так и днем в одиночку лучше не соваться. А он мне тут — оборотни…
Ох, достались сослуживцы, тень им в душу! Как маленькие, честное слово. Нет, чтоб вместо этих олухов нормальных солдат дать, так направивший нас сюда барон Анвольд всего дюжину пехотинцев из своего отряда выделил.
Оно и понятно, у него теперь каждый человек на счету: в одну ночь раздавившие зачатки мятежа воинские части перебрасывают обратно на восточную границу Ранлоу, а за порядком присматривать, да партизан и лазутчиков Йорка ловить остались гарнизоны Норгвара и еще трех приграничных фортов. Ну и каратели, конечно, лютуют. Самое время для них сейчас. Все, кончилась в долине вольница, крепко за нее великий герцог взялся.
В ворота, переваливаясь под тяжестью полных ведер, вошел хозяйский сын лет десяти от роду, вылил воду в бочку и поставил коромысло под навес. Новых указаний он дожидаться не стал и, поправив подпоясанную веревкой льняную рубаху, вприпрыжку побежал по своим делам. Старшая дочка хотела было сунуться во двор, но следом вышла располневшая с годами мамаша с державшейся за подол длинного платья крохой, зыркнула по мне настороженным взглядом и загнала девицу обратно в дом. Потом высыпала предназначенный для курей корм и кинула кость лохматому цепному псу. Удостоверившись, что ничего непоправимого солдафоны натворить не успели, хозяйка поправила повязанный на голове синий с зелеными узорами платок и, взяв дочку на руки, отправилась к хлеву.
Я попробовал ногтем лезвие кинжала и убрал его в ножны. Вот мы здесь уже третий день живем, а все понять не могу, как к нам относятся. Хозяин вроде ничего — завсегда поздоровается, за жизнь поговорить остановится, а жена его волком смотрит, да и остальные деревенские, такое впечатление, только терпят. Оно и понятно: по сию пору за околицей на виселицах староста и двое его сыновей болтаются. Уж не знаю, действительно ли они стакнулись с красными кошками или нет, но на третий день похоронить уже и самых отпетых крамольников можно. Вот бывшего губернатора эрла Гарвольда как обезглавили, так сразу в семейном склепе и похоронили. Все честь по чести. Но это ж благородный человек был, а всякое быдло и повисеть может.
Принюхавшись к доносившимся с кухни запахам стряпни, я только сглотнул слюну. До ужина еще не скоро, да с хозяйского стола нам ничего и не обломится. За него только тайнознатца и капрала приглашают.
Капрал Брольг, кстати, не такой уж и сволочью оказался, как его Эмерсон командовать нами поставил. Нормальный мужик, если в морду — значит, за дело. Лишнего никогда не спросит. Сам лейтенант с пехотинцами разместился на другом краю деревни и за эти три дня к нам заглянуть так и не удосужился.
— Привет, бродяги! — поприветствовал я ввалившихся во двор Арчи и Шутника. Следом за ними показался Бернард, а потом потянулись и волонтеры.
— Привет, лодырь, — отсалютовал войлочной шапкой Шутник, плюхнулся рядом и присосался к фляжке с водой. — Уффф! Чуть не сдох.
— Поймали кого?
— Издеваешься? — Арчи, под командованием которого волонтеры должны были прочесать ближний к деревне лес, снял со спины меч и поставил его рядом с коромыслом. — Тут такие чащобы, что можно жизнь прожить и к людям не выйти.
— Да и не дураки мятежники, чтобы в такой близости от деревни схроны устраивать.
Бернард откинул с головы капюшон и подставил солнечным лучам худое лицо аскета с короткой седой бородкой. Вообще тайнознатец оказался в доску своим парнем, и хоть лет ему было далеко за четыре дюжины, выставленную хозяином брагу пил наравне с нами.
— Дураки не дураки, но следы мы там интересные углядели. — Арчи стянул кольчугу, стеганый поддоспешник и, бросив нательную рубаху на завалинку, пошел умываться. — Завтра с нами пойдешь, посмотришь.
— Договорились, — буркнул я.
Очень мне надо по лесам здешним шнырять. Того и гляди, стрелу в спину схлопочешь. Одного пехотинца уже подстрелили, еще двое прошлой ночью пропали. То ли в бега пустились, то ли чего похуже с ними приключилось. Я вот возможность дезертировать пока даже не рассматривал: слишком в Долине Кедров сейчас неспокойно. Или недобитые мятежники прихватят, или армейские патрули.
— У Высеней еще один источник отравили. — Шутник достал заначеную с завтрака краюху хлеба и принялся ее грызть.
— Как так? — удивился усевшийся на березовую чурку Бернард. — Капрал говорил: вчера люди Лароха лазутчиков Йоркских с эльфийской потравой перехватили.
— Да что там эти «бешеные псы» брешут? Какая эльфийская потрава? — чуть не подпрыгнул от возмущения Габриель. — Источники цветками огнянки болотной травят, а она севернее Эр-Торы нигде не растет. Какие эльфы еще?
— Путаешь ты чего-то, — махнул рукой, поправляя широкий рукав, тайнознатец. — Откуда здесь огнянка взяться может?
— Из Норлинга, вестимо, — не растерялся Шутник. — Ты мне лучше вот что, Бернард, скажи: лейтенант ничего не говорил, долго мы здесь торчать будем?
— Из него и клещами ничего не вытянуть. Мы с ним, надо сказать, общего языка не нашли, — уклонился от ответа Одержимый огнем. — А вообще, я так думаю, надолго. В Новом Перенте, как Гарвольду голову срубили, беспорядки начались. Да и в деревнях красных кошек чуть ли не как освободителей ждут.
— Недоумки, — пробурчал насухо вытерший полотенцем волосы Арчи.
— Испуганные недоумки, — поправил его Бернард. — Каратели, на мой взгляд, с выжиганием крамолы несколько перестарались. Если так и дальше продолжаться будет — половина долины в леса уйдет.
— Типун тебе на язык, — сплюнул через левое плечо Шутник. — Вот смотрю я на тебя, Бернард, и понять не могу: что ты в армии вообще забыл? Башка на плечах есть, насчет таланта сомневаться тоже не приходится. Жил бы себе поживал, да добра наживал…
— Добра наживал? — Тайнознатец запрокинул голову и посмотрел в безоблачное ярко-синее небо. — Чтобы добро наживать, мало уметь жечь. Мне с моим талантом мирным ремеслом не с руки заниматься.
— Но ведь устраиваются же как-то люди. — Я примерился и метнул приведенный в порядок нож в столб, поддерживавший над поленницей навес. — Учатся.
— Я, Кейн, обучение еще в Гильдии тайнознатцев начинал. Мне у всяких бездарей учиться не с руки, а настоящие мастера и на полет стрелы к себе не подпустят. — Бернард набил трубку дымным зельем и, раскурив, как обычно, дал сделать несколько затяжек Шутнику. Резкий приторно-горький аромат поплыл по двору, и на цепи забеспокоился лохматый пес. — Можно, конечно, в Ронли податься, но привык я к такой жизни, честно говоря. Север, считай, весь обошел, в скольких кампаниях участвовал, и не упомню.
— Север ты, может, и обошел, а ума не нажил, — раскритиковал его Шутник. — Жалованье небось все в кабаках спустил. А вот откладывал бы — глядишь, и землицы прикупил бы, и дом построил. Тебе, чай, побольше нашего брата платят.
