Я, Великий И Ужасный (СИ) - Кацман Изяслав (книги регистрация онлайн бесплатно .TXT) 📗
Я кивнул, и задумался.
"Что с ними делать будем?" - спросил тузтец - "Схватить для начала?"
-Подожди -- пришлось осадить нетерпеливого подчинённого -- Я думаю. Схватить-то недолго. Но от этого у меня не появится кузнец.
Тагор скептически замолчал. А я продолжал думать: устроить образцово-показательную расправу, конечно, можно, но лучше сначала разобраться, как следует, прежде чем кого попало наказывать.
"Тащи сюда Тунаки" - наконец приказал я лучнику - "Только не показывай виду, что его здесь ожидает. Просто скажи, что его зовёт Сонаваралинга".
Тагор радостно подскочил и исчез за порогом хижины, но вскоре вернулся с Сектантом.
-Объяви ему -- кивнул я на пожилого вохейца -- В чём его подозревают.
Бывший наёмник свирепо прошипел длинную тираду по-вохейски, сопроводив её замахом руки. Сектант испуганно сжался, ожидая удара, но тузтец был остановлен моим недовольным окриком: "Я же велел сказать. Но не бить. Пока не бить".
-Говори, Тунаки -- как можно мягче спросил я подозреваемого -- Почему ты вздумал обмануть меня, а в лице моём и нашу типулу-таками? Разве не относились к тебе "пану макаки" как брату? И как ты решил отплатить всё то доброе, что сделали для тебя люди Пеу?
Я пристально глядел в глаза сжавшемуся Сектанту. И тот неожиданно упал на колени, заплакав. Мне стало неловко и даже немного стыдно: и в прошлой моей жизни, и в нынешней было принято уважать старших, а вохеец мне в отцы годился; кроме этого, на фоне туземцев с их клановостью тенхорабит, стремящийся видеть во всех таких же, как он, людей, казался очень похожим на привычных мне обитателей ХХ века.
"Встань с колен, Тунаки" - приказал я ему - "И расскажи, кто эти трое. И почему ты ради них солгал мне и всем остальным".
"Шонек -- Вестник. Несущий Истину и Свет" -- выдавил из себя Сектант, утирая тыльной стороной ладони слёзы -- "А Шивой и Хиштта его ученики, которые обязались помогать и защищать Вестника. Шивой -- Ищущий. Хиштта простой брат, но облечённый доверием Вестника".
Понятно: значит, к нам занесло птицу высокого полёта. Вестниками именовались самые высокие чины в тенхорабитской иерархии. Да и Ищущий стоит всего на одну ступеньку ниже Вестника. Впрочем, иерархическая лестница у последователей Пути Света и Истины не очень длинная -- кроме уже упомянутых она включала в себя ещё Внимающих и рядовых верующих -- Услышавших.
Из разговоров с вохейцем я уже знал, что Внимающие возглавляют обычно небольшие низовые общины, Ищущие руководят общинами в крупных городах или их объединениями в рамках областей, а Вестники выполняют функции епископов или кардиналов, руководя единоверцами в целых странах. Впрочем, церковная структура у разбросанных по всему местному Земноморью и контактирующих друг с другом от случая к случаю тенхорабитов находилась, так сказать, в стадии становления. Потому где-то Ищущий мог оказаться главой относительно небольшого городского или даже деревенского прихода, а в другом месте и Внимающий становился руководителем целой разветвлённой сети общин.
-Что он делал в Тагире? - полюбопытствовал я -- Он же из более северных земель?
-Шонек прибыл туда из Кабирши в прошлом году. Кабиршанский царь считается земным ликом тамошнего бога-громовержца и заодно любимым сыном владыки подземного мира и потрясателя земной тверди. И наши братья в той земле преследуются как враги не только жрецов, но и властей. Но в тагирийском Тсонго-Шобе ему вновь стала грозить опасность: от местного правителя служители разных культов требовали, чтобы тот покарал Шонека за оскорбления их богов. Шонек родом с острова Тоут, правитель которого лет сто назад признал вохейского Повелителя Четырёх Берегов своим старшим братом. Про Шивоя и Хиштту не знаю, откуда они.
-Значит, ты решил помочь своему Вестнику? - мрачно уточнил я.
-Да -- печально согласился вохеец.
Дедок, оказывается, личность беспокойная, раз за последний год успел уже дважды в разных странах доагитироваться до крупных неприятностей, от которых пришлось спасаться бегством. Хоть бы у меня здесь не начал воду мутить. Конечно, Сектант в своих попытках вести тенхорабитскую пропаганду среди папуасов мало преуспел -- пока что больше всего интереса к его взглядам проявлял некий Сонаваралинга, а остальные мораль пропускали вообще мимо ушей, а мифы о творении и прочем воспринимали как разновидность сказок, до которых туземцы были большими охотниками. Но и здесь пожилой вохеец смотрелся бледновато на фоне многих местных рассказчиков как по закрученности сюжета, так и по вычурности речи.
Допрос продолжался ещё долго. Кроме кучи не очень нужных в данный момент подробностей отношений внутри тенхорабитской общины, оказалось, что один из этой троицы, Хиштта, всё-таки каким-то познаниями в металлургии обладал -- в юности он успел, прежде чем попасть в сопровождающие-телохранители Вестника-Буревестника, поработать подмастерьем у кузнеца в своём родном городке. По крайней мере, болотную руду он найти сумеет. Точнее, несколько десятков килограмм уже накопал при содействии бунсанских заложников, выделенных в распоряжение "металлургов" почти сразу по приезду.
Также оказалось, что Шонек и его спутники не в курсе обмана, устроенного Сектантом: тот им наплёл, что дикарский вождь будет рад любому, кто хоть немного разбирается в выплавке железа.
"Ладно" - подытожил я - "С вашим Вестником буду разговаривать завтра. А сегодня подумаю, как с вами всеми поступить. Тагор, уведи... этого" - киваю на проштрафившегося вохейца - "В медеплавильню к Тухупу. Там для него есть работа. Там же и заночуете. А утром, едва начнёт светать, приходите сюда. И следи, чтобы Тунаки ни с кем не разговаривал" - вдогонку добавил.
Мастерская по выплавке меди располагалась в паре километров от резиденции хонского таки, можно не опасаться, что Сектант каким-то образом умудриться предупредить Шонека и Ко о чём-либо. А я пока буду думать, как разговаривать с этим вестником тенхорабизма: нужно и старого придурка, к которому уже успел привязаться, не очень сильно наказать, и лицо в глазах всех причастных не потерять. А как это сделать -- нужно пораскинуть мозгами.
Вот с этим-то получалось плохо: злость и раздражение на Сектанта никак не желали проходить. А подобные чувства как-то не очень способствуют принятию правильных решений. Спаться после всего сегодняшнего тоже не спалось. В итоге я вышел из хижины и направился вниз, к подножью холма.
У крепостных ворот (теперь это уже можно было так называть, ибо укрепления на холме приобретали с каждым днём всё более зримые очертания) за мной увязалась парочка "макак" из числа дежурно-караульных на сегодняшние сутки: за последнее время как-то само собой выработались определённые правила - в том числе и такое, что внепланово отлучающихся из нашего расположения "пану оленя", просто "оленей" или командиров полусотен сопровождало двое-трое бойцов с оружием. Один из моих сопровождающих предусмотрительно прихватил факел - что ж, сумерки уже начали переходить в полную темноту. Мне, конечно, идти недалеко, и чужих, а уж тем более врагов, на пути встретиться не должно. Но не будем подавать нехороший пример подчинённым, так что пусть охрана следует за своим "пану олени".
Спустившись тропинкой, за прошедшие месяцы неплохо выровненной и местами даже вымощенной слоистым камнем, к подножью холма, я остановился возле загона с диковинными заморскими зверями цхвитукхами. Ободряюще улыбнувшись высунувшемуся из своего шалаша Ньёнгно, я протянул телятам кусок пальмовой лепёшки.
Купленный за компанию с будущим КРС субтильный тагириец за прошедшие полтора месяца немного освоился на новом месте, но по-прежнему глядел на всех с опасливым недоверием. Исключение кроме меня он делал только для Сектанта и седого Шонека. Тенхорабитский Вестник худо-бедно мог изъясняться на родном языке Ньёнгно, и сумел втолковать бедолаге, что никто его тут не собирается зажаривать живьём и без соли, а нужен он исключительно в качестве ценного специалиста, способного ухаживать за цхвитукхами и научить обращению со скотом моих папуасов. Это, в общем-то, успокоило чернокожего раба, хотя он и предпочитал проводить время в обществе бычка и тёлочки, бывших единственным напоминанием об оставшейся за океаном родине.
