Нельзя идти за горизонт - Ильин Владимир Леонидович (читать хорошую книгу txt) 📗
Наконец Гарс достиг площади, на которой располагались такие опорные пункты местной цивилизации, как клуб, салон красоты, лечебница, школа, диспетчерская и детский городок.
Оживленнее всех в этот час был последний из вышеозначенных пунктов. Малышня шумно возилась в песочницах и с дикими воплями взмывала в небо на качелях, сорванцы постарше играли в прятки и в футбол. Идея создания детского городка принадлежала Грону. У Грона вообще было много разных идей насчет благоустройства поселка и улучшения условий жизни людей. Именно поэтому его и выбрали полгода назад мэром, хотя он был младше Гарса на год. Прошлые руководители Очага были пожилые, а значит — опытные и мудрые люди… Только почему-то никому раньше не приходило в голову собрать малых детей в одно место, где можно было бы присматривать за ними, и они гонялись, предоставленные сами себе, по поселку и окрестностям. Иногда чье-нибудь чадо пропадало бесследно, и тогда безутешным родителям оставалось лишь проклинать проклятый Горизонт. Впрочем, даже пропажа чада не могла вынудить людей отправиться за пределы Очага…
Зато теперь, как выражался Грон, явно подражая политическим деятелям больших городских агломераций, «ситуация с детьми была под контролем». Она действительно была под контролем: вся территория детской площадки была окружена высокой решеткой, за детворой присматривали аж три дежурные няни, а еще на каждом ребенке был специальный медальончик — изобретение мастера Друма, — который подавал сигнал на переносной пульт, имевшийся у Старшей няни, в случае, если ребенку удавалось каким-то образом покинуть площадку.
Проходя вдоль решетки, Гарс невольно замедлил шаг. Он смотрел на беззаботно играющих друг с другом, бегающих и орущих во всю мочь маленьких пленников, а на душе у него было почему-то горько.
— Дяденька, — вдруг услышал он детский голосок. Малыш лет шести в коротких шортиках и маечке с веселым динозавриком на груди стоял, прижавшись к стальным прутьям решетки, и смотрел на Гарса. «Чей же это? Не помню…»
— Ты не поможешь мне выбраться отсюда? — спросил он, когда Гарс подошел к нему.
— А что такое? — спросил Гарс, присаживаясь перед малышом на корточки.
— Я хочу домой, — с готовностью захныкал малыш. — К маме… Мне здесь совсем не нравится. Потому что я хочу пойти купаться на речку, а няня меня не пускает!
Гарс развел руками:
— А что я могу сделать? С собой я тебя взять не могу, малыш.
— Ты же сильный, — размазывая слезы по щекам, упрекнул малыш. — Раздвинь прутья, и я вылезу. Я сразу пойду домой, честное-пречестное!..
Гарс закусил губу.
— Нет, нельзя, — сказал он. — Нельзя тебе уходить с площадки, малыш. Во-первых, няни будут искать тебя, и им потом попадет от твоей мамы… А во-вторых, я не такой сильный, как ты думаешь. С этой решеткой не смогу справиться даже я. Ты лучше вот что… Но что будет лучше, он не успел сказать.
— Мак! — послышался женский голос из глубины площадки. — Мак, ты где? Опять торчишь у самой решетки? Ну-ка, быстро иди ко мне!..
Малыш горько вздохнул.
— Это меня зовут, — сообщил он. — А я не хочу сидеть в этой клетке, не хочу!..
— Расти быстрей, малыш, — посоветовал Гарс. — Вот вырастешь большой, и никто тебя не посадит в клетку…
Из-за кустов выскочила няня — та самая Плюгавая Татра, о которой упоминала сегодня Люмина, — и схватила малыша за руку, вежливо улыбаясь Гарсу.
— Ну что ты, Мак, — с укоризной сказала женщина, отрывая детские ручонки от стальных прутьев, — ну пойдем же… Посмотри, сколько ребятишек играют, и никто не хочет домой, а ты что же?.. Ты должен научиться вести себя, как все!..
Гарс стиснул зубы и двинулся дальше.
Бедный мальчик, подумал он. Он и не подозревает, что самый главный барьер у него в жизни впереди,, и имя этому барьеру — Горизонт. Со временем он научится быть таким, как все, и не станет обращать внимания на то, что его со всех сторон окружает невидимый забор. У него отобьют охоту лезть из клетки на волю сердобольные родители, заботливые няни, не понимающие его стремления быть «белой вороной» сверстники, эгоистичные жены, и при этом все они искренне, от всего сердца и от всей души будут желать строптивцу только добра…
«А ведь именно из такого малыша выйдет неплохой спутник в походе за Горизонт, — подумал Гарс. — Когда он вырастет, конечно… Только я не могу ждать, когда он вырастет. Слишком много времени пройдет. Я сам тогда, возможно, буду уже не тот. Стану этаким пиллисом, и мне будет даже доставлять удовольствие ежедневное отсиживание задницы на скамейке или на крылечке под ласковыми лучами солнца, в тепле и сытости. В крайнем случае, займусь выращиванием каких-нибудь рододендронов или араукарий вокруг своего дома. Чтобы меньше видеть этот проклятый Горизонт, значит…»
Он свернул в кусты жимолости, чтобы срезать угол, и вспугнул целовавшихся там Таха и Макдену. Скамейка в укромном скверике под раскидистой акацией была словно специально поставлена для влюбленных парочек. Молодые люди учились в Агломерации заочно, Tax — на биолога, а Макдена, кажется, — на модельера одежды. Хотя, по мнению Гарса, и то и другое в Очаге не котировалось.
Когда юноша и девушка испуганно отпрянули друг от друга и с усиленным вниманием уткнулись в видеокниги, лежавшие у них на коленях явно для маскировки, Гарс счел нужным насмешливо объявить:
— Если вы боитесь оскорбить мои представления о морали, господа, то могу вас успокоить: я отнюдь не ярый противник сближения полов. Сам когда-то пользовался этой скамейкой вовсе не для того, чтобы штудировать науки…
Макдена пунцово покраснела и еще глубже влезла носом в книгу, a Tax пробурчал, не глядя на Гарса:
— Между прочим, тактичные люди сделали бы вид, что ничего не заметили…
Он явно нарывался на грубость, и вообще вид у него был довольно отвратный: этакая демоническая личность, чья голая грудь расписана, как тело зебры, черно-белыми татуировками, а в глазах вставлены декоративные линзы а-ля «кошачий глаз». Но Гарс не стал осаживать юнца, а кротко заметил:
— Хорошо, в следующий раз обещаю стучаться…
Макдена хихикнула, a Tax что-то буркнул себе под нос и презрительно отвернулся.
Чтобы окончательно закрепить наметившийся успех в исправлении неловкого положения, Гарс поведал молодым людям один старый, но весьма поучительный анекдот об английском джентльмене, по ошибке наведавшемся в женский туалет и заставшем там даму. Макдене анекдот явно понравился, хотя она покраснела еще больше. Tax же скривил непонятную гримасу, но от язвительных выпадов воздержался.
Пожелав молодым людям успехов в учебе, Гарс отправился своей дорогой и вскоре достиг цели.
Над воротами перед домом мастера Друма висела роскошная жестяная вывеска, на которой фосфоресцирующей краской было начертано:
«ВСЕ ВИДЫ РАБОТ. РЕМОНТ, ПОЧИНКА, ВОССТАНОВЛЕНИЕ МЕТАЛЛОИЗДЕЛИЙ, ДЕРЕВЯННЫХ И ЭЛЕКТРОННЫХ ВЕЩЕЙ. ВЫПОЛНЕНИЕ ИНВИДУАЛЬНЫХ ЗАКАЗОВ ЛЮБОЙ СЛОЖНОСТИ».
Чуть ниже, буквами помельче, значилась приписка:
«Быстро, надежно, качественно. Дешевле не бывает! Обращаться в любое время».
Еще ниже указывались номер домашнего телефона и пароль, электронной почты хозяина мастерской.
Вывеска поражала Гарса самим фактом своего существования. Непонятно было, зачем она нужна, если и так в Очаге все знали мастера Друма и, в случае необходимости, обращались именно к нему, потому что других специалистов-универсалов в поселке все равно не имелось.
Рабочее место Друма располагалось под большем навесом рядом с домом. Там, где у других обычно разбиты либо клумбочки с цветами, либо сараи для ненужного инвентаря и старого барахла, либо грядки для всяких нефункциональных растений.
Судя по звукам голоса, мастер был на своем рабочем месте. И причем не один…
Вместо звонка или колокольчика, которые в приличных заведениях принято вешать над входом, функцию оповещения о посетителях у Друма выполнял пес мелкой, но чрезвычайно голосистой породы — один из той своры, которая была вскормлена и взращена матерью Гарса. Может быть, когда песик был еще беспомощным кутенком, Гарс и его помогал поить молоком. Однако, когда Гарс вошел во двор, пес тут же выбрался из конуры и добросовестно залился гневным лаем. Мол, мало ли что было между нами раньше, мне на это — лапу задрать, потому как у меня теперь новый хозяин, который меня кормит и которому надо служить на совесть…
