Ротмистр Гордеев - Дашко Дмитрий Николаевич (читать бесплатно полные книги .TXT, .FB2) 📗

Этот демон убил моего соседа по палате, второй жертвой был бы я. Надо обязательно найти гада и отомстить. Не в моих правилах давать врагу пощады и праздновать труса.

– Рад это слышать, – облегчённо вздыхает особист. – Признаюсь, людей у меня под рукой – раз-два и обчёлся.

– Сколько нас всего?

Я твёрд как никогда в этом «нас». Неважно, что мир другой и это другая Россия. Русский солдат при любых обстоятельствах остаётся верен Родине и присяге. Я бил врага страны в Сирии, буду делать это и здесь.

– Со мной мой водитель, вольноопределяющийся Кузьмин, да два казака конвоя, братья Лукашины, – поясняет особист.

– Нижний чин третьей сотни девятнадцатого Донского казачьего полка Тимофей Лукашин-старший, – вытягивается в струнку станичник.

– Лукашин-младший ждёт возле моего автомобиля, – добавляет Николов.

– У нас есть ещё немного времени? Может, среди выздоравливающих найдутся добровольцы? – с надеждой спрашиваю я.

– Смеётесь, ротмистр? Простого бойца на демона с собой не возьмёшь. Тут нужен человек со способностями, – немного непонятно говорит особист.

К моему удивлению, такой специалист находится среди легкораненых. Это матрос Жалдырин. Каким ветром сюда занесло моремана, выяснять некогда, как и некогда разбираться, почему именно его выбрал Николов. Видимо, Жалдырин умеет что-то такое, что может пригодиться в нашей охоте.

Выдернутая из постели заспанная кастелянша выдаёт нам одежду, не в больничных же халатах отправляться на войнушку с демоном. Выясняется, что мой мундир забрал ординарец, чтобы заштопать, постирать и привести в порядок. В итоге мне выдают чужой китель белого цвета, чужие синие галифе с лампасами, сапоги, портянки, ремень и фуражку.

– А вот это ваше, – протягивает мне кастелянша какую-то саблюку с перевязью.

Блин, я в последний раз шашкой махал ещё в детстве. Не удержавшись, обнажаю клинок. Лезвие выглядит странным, будто отливает серебром. И при этом выглядит опасным – аж мороз по коже.

– Знатная шашка, вашбродь, заговорённая! – одобрительно хмыкает Тимофей.

– Откуда знаешь?

– Да как мне не знать?! – обижается тот. – Я ж характерник.

– Вот даже как, – хмыкаю я. – Твой брат что, тоже характерник?

– Никак нет, Фёдор у нас оборотень. В медведя перевоплощается, – с гордостью за брата отвечает казак.

Ох, мама дорогая, куда ж я попал… Надеюсь, этот оборотень не грызёт всех, кто попадается под руку.

Видя смятение на моём лице, казак смеётся:

– Не волнуйтесь, вашбродь, Федя в любом обличье остаётся казаком!

– Ну-ну… – неопределённо протягиваю я.

Наскоро переодеваюсь, заодно получаю первую возможность посмотреть на нового себя в зеркале. М-да… Кожа да кости. Лишь маленький намёк на мускулатуру – кажется, ротмистр Гордеев не очень увлекался спортом. Очень худое лицо с ввалившимися щеками, большими глазами и тонкими усиками. Нет, некоторым романтическим барышням такой байроновский типаж мужчин нравится, но я бы предпочёл держать себя в хорошей физической форме и быть таким, как прежде – кровь с молоком.

Вместе с Николовым выходим из госпиталя. Там ждёт агрегат, лишь в общих чертах напоминающий автомобиль. За рулём водила. На нём, как полагается, чёрная кожаная куртка, кожаный шлем и кожаные же краги. Глаза прячутся за огромными очками-консервами. Общую цветовую гамму портит неуставной светлый шарфик, обмотанный несколько раз вокруг шеи.

Брат-близнец Тимофея Лукашина сидит верхом на лошади, за его спину перекинута винтовка, в левой руке – поводья от другого коня. Странно, что коняги от нашего оборотня не шарахаются. Или Тимофей пошутил? Хотя вряд ли, не до шуток сейчас.

При виде машины я мысленно крещусь. Наездник из меня так себе, а надежды на память нового тела мало. Пока что оно не спешило приходить мне на помощь.

Прежде чем сесть в авто, Николов открывает бардачок, достаёт из него револьвер и подаёт мне, рукояткой вперёд.

– Все пули серебряные, ротмистр, – поясняет особист. – Постарайтесь впустую не тратить. Вы бы знали, как трудно выбивать их у интендантов!

Я киваю. Мне это хорошо знакомо по той жизни.

Особист пристраивается рядом с водителем, я сажусь сзади.

К моему огромному удивлению, авто заводится и даже едет. Катим по дороге с сумасшедшей скоростью двадцать километров в час. По бокам скачут наши казачки. И я понимаю, почему не сзади: за машиной тянется огромный шлейф пыли и дыма – чадит наш чудо-агрегат не по-детски.

Внезапно Николов поворачивается ко мне:

– Простите мне моё любопытство, господин ротмистр, но не было ли в вашем роду далматинцев, венгров или, на худой конец, румын или осетин?

Недоумённо пожимаю плечами:

– Да вроде господь миловал, чистокровный русак. – Сам не знаю, откуда берётся во мне эта уверенность.

– Странно, – задумчиво тянет особист.

– А что тут странного?

– Ваша профессия, ротмистр. Вы – охотник за нечистью. У итальянцев это бенанданти, у далматинцев – крестники, у венгров – талтос, у румын – калушари, у осетин – буркудзаута.

– Ну… видимо, как-то само собой проявилось, – не зная, что и ответить, произношу я. – Всякое в жизни возможно…

Николов качает головой, но, к счастью, тему не развивает.

– Тут остановитесь, вашскородь, – просит характерник. – До монастыря уже рукой подать. Теперь надо тишком добираться.

Особист подаёт знак шофёру, тот послушно тормозит и заглушает двигатель. К моему удивлению, водитель не остаётся с авто, а идёт вместе с нами к монастырю.

Видя мой невысказанный вопрос, Николов поясняет:

– Как понимаете, у меня вся команда непростая. Вольноопределяющийся Кузьмин – вампир.

Я ошарашенно смотрю на шофёра. Тот поднимает очки, закрывавшие половину лица, и теперь я вижу его неестественную бледность. Когда Кузьмин приподнимает верхнюю губу, обнажаются два острых клыка.

Весёлая компания подобралась у меня сегодня. Кого только в ней нет, даже вервольф с вурдалаком затесались. И главное, все на службе в российской армии! Не зря нас, выходит, орками называют!

Как и полагается, монастырь находится на пригорке, со всех сторон его окружает высокая каменная стена. Не крепость, но и с наскоку не возьмёшь, да ещё и нашими малыми силами. К тому же монастырь не производит впечатление опустевшего. Несмотря на поздний час, в нём кипит жизнь. Доносятся отголоски чьих-то разговоров, стук и бряцанье каких-то предметов.

– Мы как, нахрапом пойдём на штурм? – интересуюсь я.

– А у вас есть какие-то предложения? – интересуется Николов.

– Парочка имеется. Думаю, сразу всем переть буром не стоит.

Особист слегка обалдело смотрит на меня, и я понимаю, что мой «французский» немного неуместен. Но слово не воробей, продолжаю излагать план:

– Разделимся на две части. Одна пойдёт впереди, другая сзади. Заодно подстрахуемся, если демон попытается удрать.

Николов быстро соглашается. Как старший по званию, он же и разделяет наш отряд. Вместе с вампиром и оборотнем они заходят с тыла, а мы с матросом и характерником идём в лоб.

Колючки-путанки на стене нет, но так просто не перелезешь – высоко. Применяем знакомую нам с характерником хитрость: они с морячком подкидывают меня вверх, я цепляюсь за край стены, подтягиваюсь, оказываюсь на гребне и, протянув руки, начинаю поднимать их по очереди.

Спускаемся уже не в пример легче. И почти сразу натыкаемся не то на часового, не то на вышедшего подышать свежим воздухом монаха. У него глаза становятся большими, как чайные блюдца, и, пока он не успел набрать полные лёгкие воздуха, чтобы призвать на помощь, подлетаю к нему, сбиваю подсечкой и резким ударом по скуластой физиономии отправляю в царство снов. Всё это происходит молниеносно.

– Ловко вы его, вашбродь, – довольно крякает казак. – Поучите при случае?

Я не успеваю ответить, как где-то спереди бухает гром, а небо озаряется яркой вспышкой.

– Граната? – спохватываюсь я.

– Никак нет, – отвечает характерник. – То наш господин подполковник в схватку вступил. Всплеск магической энергии.