Желтые небеса - Орлов Антон (онлайн книга без txt) 📗
Это был всего лишь предлог, чтобы забрать из номера скафандр. Комбинезон Мартин аккуратно скатал и запихнул внутрь. Остановился перед зеркалом: чисто выбритый, в белоснежном вечернем костюме с черными лампасами и черным жабо, он выглядел вполне светским человеком… разве что переброшенный через плечо громоздкий скафандр портил впечатление.
– Куда вы это несете? – удивленно спросил Гиченгли, ожидавший его в холле вместе с другими высокопоставленными Служителями.
– Заброшу эту штуку в машину, – объяснил Мартин. – Чтоб под ногами не валялась, а то вдруг ко мне гости придут?
Бронекар стоял в окружении кадмийских автомобилей, как гиппопотам в крольчатнике. С холма открывался вид на город: неясные темные очертания, опутанные бусами фонарей. Над горизонтом красноватым леденцом висел серпик луны. Спрятав скафандр, Мартин опять включил охранную систему и сел в машину Гиченгли. В этот раз он почти не слушал рассуждения мэра. Все его внимание было сосредоточено на дороге: он вычерчивал в уме схему, фиксировал ориентиры, прикидывал насчет времени и расстояния. Изредка односложно поддакивал. Спустя сорок минут машина Гиченгли выехала на площадь перед мэрией – Мартину показывали это здание днем: изрезанное арочными проемами и нишами для скульптурных украшений, облепленное розетками и карнизами, оно не имело на своей поверхности ни одного более-менее обширного ровного участка. Даже на поблескивающих в темноте металлических ставнях вздувались выпуклости, образуя сложные узоры. По ту сторону мощенной булыжником площади высился храм Единого. Кроме залов для священных церемоний, там находились, на верхних этажах, кабинеты Служителей. Мартин уже знал, что здешняя религия донельзя бюрократизована. Неудивительно, раз Коллегия Служителей является одновременно и духовной, и светской высшей властью и все государственные чиновники по совместительству Служители.
Притормозив, шофер дал задний ход, потом вновь послал машину вперед коротким рывком – чтобы дверца, возле которой сидел Мартин, оказалась вровень с алой дорожкой, спускающейся с крыльца мэрии.
– Выходите, господин Паад, – пригласил Гиченгли. – Эти люди встречают вас, небесного брата!
Когда Мартин, про себя чертыхнувшись, вышел, грянуло многоголосое песнопение. Очевидно, религиозный гимн. Он шел к сияющему желтому входу сквозь живой коридор; с обеих сторон, выбиваясь из доминирующего звукового потока, летели возгласы:
– …Больше электричества!..
– …Нужны ваши лекарства!..
– …Наказать преступников!..
– …Не хватает!..
– …Дорогу размыло!..
– …Кошку свою мне под дверь научила гадить!..
– …Привезите нам такие же!..
Уворачиваясь от рук, которые пытались схватить его за одежду, Мартин взбежал по ступенькам и оказался в ярко освещенном беломраморном вестибюле. Люди, ожидавшие его здесь, вели себя намного сдержанней, а толпу с улицы сюда не пускали рослые охранники в униформе с вышитыми золотом сложными символами. Следом вошел мэр со своими приближенными.
– Все кардубийцы возлагают на вас большие надежды! – изрек Гиченгли. – Трогательная встреча, не правда ли?
«Дал бы я тебе в зубы за эту встречу!» – дипломатично согласившись, подумал Мартин.
Сверкали позолоченные рамы картин, изображавших неких страждущих индивидов, переливались громадные люстры – словно в Кардубе и не было вышеупомянутых проблем с электричеством, на полу алели ковры. Мэр и почетный гость во главе процессии двинулись в банкетный зал. Мартин заметил, что все собравшиеся носят одежду одинакового покроя: женщины – свободные складчатые платья до щиколоток, наглухо закрытые, с длинными рукавами; мужчины – того же типа рубашки и строгие темные брюки. Вот расцветка варьировалась: белый, бежевый, кремовый, палевый, песочный, светло-серый… И у каждого слева на груди вышита золотистая эмблема. Служители, сообразил Мартин. А парни в форме – храмовая гвардия.
Банкетный зал находился на втором этаже. Пестро разрисованные панели черного дерева. Лакированный паркет. В простенках между окнами – картины все на ту же излюбленную кардубийцами тему: болезни, горе, скорбь, нищета. Расшитые искрящимся бисером портьеры.
– Народный стиль, – объяснил мэр. – Этому залу триста сорок два года, его оформлял непревзойденный Саршегри, Служитель и великий художник.
Мартин сам с собой побился об заклад, что сейчас он добавит: нуждается в срочной реставрации, вы должны этим заняться… И проиграл. Зал находился в отличном состоянии – яркие краски, идеально пригнанные друг к другу деревянные плоскости, нигде ни царапинки.
Столы, составленные в виде разомкнутого круга, ломились от закусок. Вина были легкие, но весьма неплохие. Гиченгли и другие Служители по очереди произносили речи о «наших младших братьях и сестрах, которым мы праведно служим – среди них много страждущих, и мы должны быть для них опорой, а наш старший небесный брат станет опорой для всей Кардубы!» Тем временем «младшие братья и сестры» продолжали тянуть заунывные гимны на площади перед мэрией, сбиваясь порой на требовательно-жалобные вопли.
– Господин Паад, мы вручим вам список необходимых мероприятий в конце банкета, – сообщил мэр. – Вы его примете и торжественно распишетесь. Подготовьте пока свою ответную речь, вы произнесете ее с балкона. Люди не разойдутся по домам, пока не услышат вас.
– А если камнем засветят? – вспомнив его вчерашнее предупреждение, спросил Мартин.
– Теперь это должно прекратиться. Как только люди увидят, что вы признаете свой долг, импульсивные выходки молодежи сойдут на нет и можно будет опять держать ставни открытыми.
– Вмешательство небесных братьев в дела Кардубы не упразднит за ненадобностью институт Служителей, верно? – Мартин задал вопрос рассеянным тоном, пригубив игристое зеленое вино.
– Конечно, нет, – по лицу Гиченгли скользнула тень, он пристально посмотрел на гостя. – Ведь мы – религиозный институт, духовные пастыри… Поэтому высшее руководство всегда будет нашей прерогативой! А вот выполнение различных задач по благоустройству светской жизни – ваш долг, именно с этой целью Единый привел к Кадму ваши корабли. Он позаботился о том, чтобы вы могли позаботиться о своих младших братьях и сестрах, лишенных вашей чудесной техники… Но не следует забывать о том, что мы, Служители – Его зеницы и уста в этом мире, мы изрекаем волю Единого.
– Ага, понял. – В тоне Мартина не было и тени иронии. – Значит, мы, небесные братья, будем служить Кардубе под вашим руководством?
– И Кардубе, и всему Кадму, – степенно кивнул мэр. – Такова воля Единого. Это будет великое служение, и вас ждут великие почести.
«Я не ошибся, когда отказался от идеи всучить тебе взятку, – усмехнулся про себя Мартин. – Синтетические камешки не удовлетворят твой аппетит».
Надо полагать, и алзонцы, и денорцы, и прадианцы, и лидонцы, и белтийцы, и земляне, и корвейцы – и остальные, кто успел побывать здесь до возникновения нынешней ситуации, – сейчас локти кусают, вспоминая о том, какой шанс упустили, когда Кадм буквально сам в руки просился! Но тогда он был никому не нужен, а теперь… Теперь все заинтересованные стороны находятся в патовой ситуации. И силу применить нельзя: гипотетические достижения загадочной негуманоидной цивилизации Кадма слишком ценны, чтобы развязывать многостороннюю локальную войну, рискуя уничтожить при этом сам предмет спора.
Мартин ждал, когда Служители начнут вставать из-за столов, разбредутся по залу, и можно будет незаметно исчезнуть. Но ничего такого не наблюдалось, все чинно сидели на своих местах. Не банкет, а вялотекущая торжественная церемония, сопровождаемая вкушением пищи. Взглянув на часы, Гиченгли сказал:
– Сейчас принесут список. Я зачитаю его вслух, а вы примете и подпишете. Вы готовы, господин Паад?
– Мне бы сначала в туалет… – язык Мартина заплетался. – Новая еда, много вина…
– Вам нехорошо? – мэр нахмурился.
– Это пройдет. Чего-то я переел… Мне бы туда поскорей, понимаете?
– Патьяр! – позвал Гиченгли. – Проводи небесного брата!
