Лабиринт смерти - Бадин Андрей Алексеевич (книги полностью бесплатно .TXT) 📗
Там внизу он увидел два изуродованных человеческих тела. Проткнутые в десятках мест, они были еще теплые. Сочащаяся из страшных рваных ран кровь еще не успела запечься. Девушка-негритянка лежала с открытыми глазами, и Тони показалось, что она смотрит на него. Из груди и шеи у нее торчали окровавленные острые пики камней, а глаза… глаза смотрели на Тони.
Он отпрянул и встал с коленей. Нужно было перебираться через эту дыру. Перепрыгнуть он не решался, потому что можно было поскользнуться на замшелом полу и стать третьим. Тони снова достал арбалет и, вставив стрелу, выстрелил в потолок. Тонкий, упругий акриловый тросик мигом перенес его через смертельную ловушку. Обрезав трос и смотав его в рулон, Тони оперся спиной о стену, озверело поглядывая на черный проем дыры. «Бедняги, неужели весь лабиринт напичкан такими гадостями? Как же быть дальше, что делать?» – размышлял он, уставившись взглядом в противоположную стену.
Думал недолго. Его вывел из оцепенения шум воды, мутной волной перекатывающейся через край ямы. Тони еще раз заглянул в нее: она заполнялась водой, смешивающейся с человеческой кровью. Тела, крепко насаженные на каменные колья, так и останутся погребенными под ее грязной толщей. Парню стало не по себе. Он отвернулся, встал в нерешительности, но, имея только один путь – вперед, Тони сначала неуверенно, а затем все более твердо зашагал к своей цели. Через двести метров он выбежал на большую площадку, но, заметив две огромные фигуры в проеме другого хода, быстро юркнул в первый попавшийся тоннель. «Американцы», – подумал он, оставляя за собой большой, хорошо освещенный грот.
– Интересная картина – мексиканец попал в змеиную западню. – Джон Кинг с наслаждением увеличил изображение высокого, стройного, мускулистого парня, перед которым с грохотом опустилась серая каменная стена. Он не растерялся, отошел и огляделся вокруг, но в это мгновение сзади со страшным лязгом опустилась вторая каменная стена, преграждая путь назад. Он попался: ни перелезть, ни обойти, ни щелочки, ни дырочки. Мексиканец достал красную пластиковую взрывчатку и ударом прилепил ее к передней стене. Воткнул взрыватель, но вдруг сверху на него посыпались черные мокрые холодные комья. Он инстинктивно поднял руки, заслоняя голову, и отпрянул назад. А на него сверху падали и падали змеи. Сотни ядовитых змей.
Джон расхохотался. У Майкла и Питера мурашки побежали по спинам. Все, затаив дыхание, глядели на экран.
Мексиканец оцепенел от ужаса, потом, отмахиваясь, стал пятиться. Ноги не слушались, он судорожно топтался на месте. Бледное, взмокшее от пота лицо было искажено уродливой гримасой. Тяжело, прерывисто дыша, хватая ртом воздух, он все-таки дополз до противоположной плиты, подальше от взрывчатки. А змеи уже вытягивались в боевые стойки, ползли ближе к своей жертве и пронзительно шипели. Парень начал терять сознание. Он закатывал глаза, потом снова, как бы очнувшись, приходил в себя, удивленно озирался, отпихивая ногой близко подползавших змей. Видно, какая-то гадина ужалила его в шею или руку.
А в это время в «Гранд-зале» все трое, как завороженные, не мигая, уставились на экран, наблюдая предсмертные мгновения несчастного.
– Самоубийца, не смей! – вырвалось у Майкла.
Мексиканец, собрав остатки сил, поднял дистанционный пульт и, направив его на взрыватель, нажал кнопку. До последней секунды своей жизни он не терял надежды на счастливое спасение. Ослепительная вспышка озарила экраны, грохот содрогнул своды «Гранд-зала». Майкл резко отпрянул назад, как будто его ударили в лицо. Он вытаращил глаза, разинул рот, не в силах вымолвить ни слова. Взрывная волна несколько раз прокатилась от плиты к плите, даже не покоробив их. Зато тело мексиканца было изуродовано до неузнаваемости. То, что от него осталось, лежало в огромной окровавленной куче того, что осталось от сотен змей. Брызги крови и мяса были размазаны по полу, потолку и стенам. Обрывки голов, хвостов и тел хаотично дергались в смертельных судорогах. Экраны погасли, телекамеры были разрушены взрывом.
Джон Кинг, зловеще улыбаясь, откинулся в своем кресле и переключил экраны на другой эпизод.
– Такова жизнь, – процедил он сквозь зубы, искоса взглянув на Майкла.
– Джон, это жестоко. – Майкл с трудом выговаривал слова. – Мы и эти парни думали, что лабиринт – это просто головоломка, просто шоу, просто спортивное состязание, если хочешь, а не смерть.
У Майкла тряслись руки. Питер, не говоря ни слова, сидел в кресле, уставившись взглядом в одну точку, скрестив руки на груди и судорожно сжав зубы так, что желваки вздулись на скулах. Его вывел из оцепенения гомерический хохот Джона.
– Вы что же думали, – он вскочил и, подойдя почти вплотную, уперся руками в подлокотники кресел Майкла и Питера, – я просто так заключил с вами пари? Нет! Из лабиринта живым не выйдет никто. Кстати, в контракте это не оговаривалось. Все твое состояние перейдет ко мне. – Джон яростно взглянул на Питера. Его лицо и глаза в голубоватом отблеске экранов казались чудовищно зловещими. – Я – великий инквизитор всех времен и народов. Я собрал в этом лабиринте самые изощренные приспособления для убийства, созданные за всю историю человечества и созданные самим человеком. Заметьте, самим человеком. – Джон встал в полный рост и злобно захохотал. Его голос, в сотни раз усиленный сводами «Гранд-зала», грохотал, как каменный обвал.
Братья сидели не дыша, сидели, глядя на Джона снизу вверх, сидели не шевелясь, и не в состоянии вымолвить хоть слово. У Майкла теплилась крохотная надежда, что Сергею удастся выбраться живым из лабиринта. Он обдумывал план дальнейших действий, а Джон, успокоившись, снова сел на свой трон и продолжил наблюдать за событиями в лабиринте смерти.
Питер проклял все на свете, и особенно ту минуту, когда поддался на соблазн стать самым богатым человеком в мире и заключил это пари… Он не учел хитрости и коварства Джона, силы его злого гения и теперь поставил под удар себя, свое состояние и жизни трех десятков ничего не подозревавших юношей и девушек, которые, тоже обманутые, были затянуты в алчные сети, а сейчас расплачиваются за это своей кровью. Питер с самого начала вложил свою судьбу в их руки и теперь полностью от них зависел.
…Бельгиец шел по извилистым, переплетающимся ходам, шел в надежде на успех, шел без остановок и без передышек. Он предусмотрительно надел инфракрасный бинокулярный радар и искусно обходил все ловушки и преграды, попадающиеся на его пути. Один раз он наткнулся на размазанную по стенам огромную кровавую лепешку человеческого тела. Ему стало дурно. Видимо, кто-то прозевал хитроумный механизм и сработала «смертельная книжка». На определенном участке хода две стены резко сошлись и раздавили человека, как мухобойка муху. Потом стены снова раздвинулись, а кровавое месиво осталось. Жан чуть не воткнулся грудью в эту засохшую массу. Во время сдавливания взорвались боеприпасы, и человеческое тело разнесло еще больше. Нельзя даже было определить, кто туда попал: мужчина или женщина. То, что осталось прижаренным к стенам и полу, уже пожиралось мерзкими тварями, кишащими в лабиринте повсюду. Внимательно оглядев злополучное место, Жан сделал вывод, что неудачник наступил на скрытую мхом плиту и… Никаких других хитроумных механизмов здесь вроде не было, и Жан пошел дальше.
По лабиринту все время разносился грохот поднимающейся воды, которая затопила уже несколько ярусов. Сколько было всего ярусов, никто, кроме Джона Кинга, не знал. Пробегая поворот, Жан не успел увернуться и на него обрушилась груда камней. К счастью, бежал Жан быстро и успел проскочить эпицентр обвала, но несколько булыжников все же задели его, оставив синие и кроваво-красные шишки на плечах и голове. Поняв, что опасность позади, Жан припал спиной к стене и перевел дух. У него перед глазами все это время стояло кровавое месиво изуродованного человеческого тела. «Может, и мне суждено кончить жизнь вот так же, в какой-то из машин смерти»,– думал он, вытирая грязное, мокрое от пота и влаги, усталое, изнуренное лицо. Некогда белые волосы и топорщащиеся пышные усы, теперь приняли серо-зеленый, грязный оттенок и повисли, как нестиранные веревочки. «Да, разговора о том, чтобы тут погибнуть, у нас не было»,– в заключение констатировал Жан.
