Проклятый металл - Корнев Павел Николаевич (читать бесплатно полные книги .TXT) 📗
– А! Это! – фыркнул охранник коменданта. – Перед приходом экзекутора. Господин комендант распорядился.
– С час назад, – уточнил старший надзиратель. – У меня все отмечено.
– Отпирайте, – тяжело вздохнул я. – Экзекутор-то чего делал?
– Ходил, смотрел, пальцем в глаз вон залез. – Надзиратель начал подбирать ключ к замку решетки. – Еще жег чего-то, только-только вонь выветрилась…
– Пусть жаровню принесут. – Пропустив вперед Эдмунда, я прошел в камеру и обошел вокруг стула с бесноватым. Тот на наше появление никак не отреагировал и продолжил отрешенно качать головой из стороны в сторону. – Говорил чего экзекутор?
– Бормотал что-то себе под нос. – Тюремщик кликнул помощника и повесил кольцо с ключами на пустующий крюк для факела. – Но ничего путного. Шибко слова умные были.
– При его разговоре с господином комендантом вы присутствовали, – напомнил мне Эдмунд.
– Присутствовал, – кивнул я. Но тоже ничего не понял. Орден Пламенной Длани уничтожал бесноватых по всей полуночи, а тут вдруг такая разборчивость. По спине вновь пробежали мурашки. – Этого за что сюда?
– Заговор против его величества Альберта Второго учинил, – просветил меня охранник коменданта. Одержимый открыл второй глаз и зарычал. – Всех на плаху, а у господина маркиза слишком благородная кровь оказалась. На пожизненное к нам отправили.
– Понятно.
Присев рядом с принесенной двумя охранниками жаровней, я вытащил из сумки несколько перевязанных тесьмой пучков трав и кинул на угли. Перебивая вонь, по камере распространился едкий аромат полыни, а моментально закашлявшийся бесноватый вместе с кровью выплюнул несколько фраз на неизвестном языке.
– Я это… Позовете! – выскочил в коридор старший надзиратель.
– Факелов пусть принесут! – крикнул ему вдогонку я. Добавил на угли несколько засохших комочков сосновой смолы, полпригоршни истолченного листа зверобоя, крапивы и чертополоха. Этого явно было недостаточно, и, сковырнув пробку, я поднес к носу маркиза бутылек черного стекла.
Бесноватого начало трясти, зрачки уменьшились и стали размером с булавочные головки, а глаза налились кровью. Стул затрещал, на руках набухли вены, ремни глубоко врезались в кожу. Казалось, еще немного, и заключенный разорвет путы, и обеспокоенный Эдмунд несколько раз для пробы взмахнул короткой дубинкой.
– Стой, – одернул его я и накинул на шею маркиза ожерелье с оправленными в серебро изумрудами, янтарем, бирюзой и несколько неуместно смотревшимся здесь змеевиком. На заключенного будто ушат холодной воды вылили. Он враз обмяк, а из уголка рта вновь потянулась тоненькая струйка слюны.
– Извините, если отвлекаю, господин экзорцист, – охранник коменданта отошел к двери, когда прибежавшие стражники закрепили на стенах факелы и в камере сразу посветлело, – но отчего люди становятся одержимыми? Как бесы выбирают своих жертв? И только ли в бесах дело?
– Да как вам сказать? – Я обильно посыпал пол серым порошком из провощенного пакета, и влажный камень моментально высох. Потом достал широкую кисть с беличьим ворсом и принялся сметать в сторону образовавшийся бурый налет. – Есть две общепринятые теории, и даже на Великом Соборе не удалось свести их воедино.
– И что это за… теории? – запнулся на незнакомом слове охранник.
– Основатели моего ордена были убеждены, что бесы рвутся в наш мир. И в ущербную из-за греховных помыслов душу им проникнуть проще, но и только. А экзекуторы, будь они неладны, во главу угла ставят нравственную чистоту человека. Будто бы это греховные помыслы и деяния притягивают к себе еще большую скверну.
– И поэтому нет смысла бесов изгонять, раз причина в человеке? Они не жертвы, но соучастники? – догадался Эдмунд. – Надежней отправить на костер.
– Точно, – кивнул я и достал из сумки кусок известняка. Рукавом вытер зашмыгавший из-за холода и сырости нос и начал вписывать стул с маркизом в пентакль. Убедившись, что белые линии нигде не прерываются, обвел пятиконечную звезду неровным кругом и поднялся с колен. – Ну а мы хоть и не считаем, что бесноватые суть образцы благочестия, но уверены: если кто-то получит второй шанс, хуже от этого не будет. Напротив – такой человек только укрепится в своей вере.
– Вашим словам недостает убежденности, – покачал головой охранник.
– Да ну? А чем я, по-вашему, занимаюсь? От нечего делать развлекаюсь?
– Нет, просто брат-экзекутор был куда более уверен в собственной правоте, – смутился Эдмунд.
– Фанатик, – хмыкнул я и вернулся к нанесению на пол сложной вязи ритуальных символов.
– Он говорил, – ветеран пропустил мои слова мимо ушей, – будто изгнанная из одержимого скверна не исчезает, а ищет новую жертву. После смерти же бесноватого она остается в мертвом теле.
– Любопытная теория, – кивнул я, припоминая соответствующую главу пухлого тома «Бесноватость как она есть». – А вот мы считаем, что изгнанный бес оставляет частичку себя в нашем мире и возвращается в преисподнюю ослабленным. Если же дело заканчивается смертью одержимого, то бес забирает с собой душу человека и становится сильнее. Именно поэтому бесноватые склонны к самоубийствам.
– Почему бы вам не организовать философский диспут? – прищурился из-за заполнившего камеру дыма тлевших в жаровне трав Эдмунд, внимательно наблюдавший за тем, как я расставляю свечи в вершины пентакля.
– И мы, и они слишком заняты своим делом, чтобы устраивать представления для развлечения черни и скучающих бездельников из благородных, – намеренно более резко, чем следовало, ответил я. Кто ты, господин охранник? И откуда слова такие умные знаешь? Поддашься на провокацию или промолчишь?
Эдмунд промолчал.
Я зажег все пять свечей, аккуратно снял с шеи одержимого ожерелье и принялся хлопками отбивать нехитрый ритм. Начавший было выкрикивать непонятные слова, маркиз на шестом хлопке замолчал и до крови прикусил губу. И это было весьма кстати: от переходивших в истошные вопли криков закладывало уши.
Окурив его дымом тлевших в жаровне трав, я раскрыл кожаный футляр и осторожно, за тонкую цепочку, выудил оттуда оправленное в серебро зеркальце. Бесноватый тут же завороженно уставился на монотонно раскачивающийся перед его носом амулет. Уставился страшно, мертво – двигались одни лишь зрачки, онемевшее же лицо своей отрешенностью теперь больше напоминало фарфоровую маску.
В теории все просто: гипноз погружает человека в транс, и этот нехитрый вроде бы трюк лишает бесов возможности скрываться в глубинах чужого подсознания. Это в теории – «Бесноватость как она есть», глава «Зеркала и оптические иллюзии».
На практике дело обстояло несколько иначе: очень уж неприятный и болезненный процесс – изгнание потустороннего существа. Куда там вырыванию зубов и отрезанию конечностей! Тут человек сам становится полем битвы между бесом и экзорцистом, и зачастую одного только гипноза оказывается недостаточно, чтобы уберечь разум одержимого от разрушения.
Не дожидаясь, пока маркиз окончательно перестанет осознавать реальность, я разжал специальным ножом его зубы и влил в рот заранее приготовленную микстуру. Обычное дело – даже опытные экзорцисты предпочитают подстраховаться. Куда уж мне! Думаю, Эдмунд сразу понял, что имеет дело с новичком. Отсюда и расспросы. Надо бы только прояснить один момент…
Тяжело переведя дух, я бросил на жаровню новую порцию трав и обнажил серебряный серп. До конца ритуала изгнания оставалось еще немало, но сейчас приближался самый ответственный момент – факелы светят достаточно ярко и надо попытаться отсечь от маркиза его тень, чтобы лишить беса последней возможности бегства. «Ритуалы изгнания младших бесов», том первый, глава «Тени, как двери в потусторонний мир».
Взмах серебряного полумесяца, к моему немалому удивлению, и в самом деле заставил тени затрепетать. Рука ощутила странное сопротивление; почудилось, будто в камере посветлело, но тут в горле маркиза вдруг что-то заклокотало. Он судорожно сглотнул, захрипел и уронил голову на грудь. В голос выругавшись, я стянул перчатку, откинул длинные волосы с костлявой шеи бесноватого, но, как ни старался, не смог уловить ни малейшего биения пульса.
