Синкретизм (СИ) - Чернухин Лев (мир бесплатных книг .TXT, .FB2) 📗

«Лега, интересно, выход другой найдет?» — Ира пыталась устоять на скользких разноцветных платформах.

«Куда он денется! Смотрите, от каждого оборота идет звук, меняется цвет... Попробуем без Леги в один цвет выстроить и мелодию ту, что Олег наигрывал?»

«Да, пожалуй...»

Звук оборвался, разнеслись помехи и тишина. Осталась лишь спокойная лоу-фай музыка...

Что мне делать-то?

Двери, мониторы...

Двери. Попробовать покрутить рычаги? А у меня есть иной выбор?

Подойдя к ближайшей от наблюдательного стекла, с виду ничем не отличавшейся других, я начал крутить рычажок. Чего я ждал? Наугад найти комбинацию? Почему нет, дуракам везет. Удача улыбается храбрым и все такое.

Дверь, по моим расчетам, находилась прямо напротив трубы с настраивающими центрифуги ребятами. Открыть только, и я уже с ними...

Чик

Странные эмблемы зажглись синим, узор на двери буквально загорелся. Четким контуром, аккуратным, холодным огнем. Дверь позволила себя открыть. Лишь немного нажав на нее, я вывалился в «портал», где кружилась команда. На удивление, совсем не больно от падения. Мягко. Приятно, уютно...

«О, Лега! Прикол, ты откуда?!» — Саня хотел было броситься ко мне, но... «Сорян, вспомнил, что любой шаг влечет за собой смену комбинации. У нас тут пазл на музыку, ноты, цвета, прикинь!»

«Да, я видел...»

Весь портал потемнел. Все вокруг стало черным. Черный дым окутывал всех, заискрились огоньки, круглые мыльные пузыри полетели в воздухе. Звуки исчезли в принципе. Я повис в пространстве. Буквально повис. Пола больше не существовало. Кисель, жижа, желе. Что угодно. Я тонул и падал одновременно. Черный сменился на белый. Увидел всех ребят. Почему-то сильно вдалеке. В разных частях бесконечного тумана и пузырей. Они бултыхались, пытались двигаться в любом направлении. Попытаюсь и я.

Толчок рукой, и тело поплыло. Охренеть. Это уже точно не подвал Московской разрухи.

Еще толчок рукой. Я плыву. Только в другом направлении, не так, как обычно. Противоположно. Толчок — что подтягивание. Значит, чтобы повернуться влево, надо сделать движение вправо...

Ближайший силуэт в мутной дымке.

Цвет стал Синим, глубоким, синим и темным.

Рука. Так, одного я схватил. Кто это? Ира? Вроде рука женская. Не видно дальше своего носа. Очки все еще на мне, но не помогают.

Улавливая порывы, без звука, которого тут вовсе нет, мы поплыли к следующему силуэту. Был ли он близок? Не знаю. Время словно не шло, сердце словно не билось.

Рука. Я схватил еще человека. Юлий, Саша? Неважно. Втроем мы отправились к следующим очертаниям. Раз, два, три.

Я пытался считать секунды, но не вышло, все в голове мешается, сбивается в одно бесконечное «пам-пам».

Рук у меня больше нет свободных, отпускать же партнеров я не желал. Они вроде схватили последнего нашего товарища... Нет, стоп. Не они. Кто-то еще. Двое других... Трое. А тот, кто слева, взялся за них... Что происходит?

Резкий провал в пустоте, вниз. Мы летим сквозь черную вязкую слизь, она всех нас обертывает и поглощает. Кого нас? Не успеваю увидеть в момент яркой вспышки. Мы провалились сквозь пелену. На что-то мягкое. Очень мягкое. И очень холодное.

Очки запотели. Но руки справа и слева, обе... женские? Я чувствовал четко. Мягкие, нежные, женские руки, и они сжимали как можно сильнее. И грели.

Часть Вторая - Цвишенгешихте. Глава 1. Авантюрист.

Часть Вторая — Цвишенгешихте. Глава 1. Авантюрист.

«Эй, поторапливайся!»

«Еще немного, Гарри...»

«Я сказал живее, Бычары явятся — и нам каюк!»

«Хочешь сам?»

Чумазый парнишка в кепке, из под которой проглядывались немытые волосы, отбросил в сторону массивный замок амбара.

«В следующий раз уступлю!»

Трое парней под покровом ночи, в колышущемся свете факелов, шмыгнули в неказистую деревянную постройку посреди каменного городка Кведлинбург.

«Я по левому краю, Гарри — дальний угол, Аб — правые полки.»

Беспризорники разбежались, отлаженными привычными действиями сгребая еду со склада в мешки. На размышления и отбор деликатесов времени не было. Бычары (как обзывала полицейских вся местная шпана) в самом деле обходили окрестности в течение многих часов в поисках очередных правонарушителей, готовых на все, лишь бы урвать кусок хлеба. А голодающих на Гассенах ныне упаднического поселения — хоть отбавляй.

Городок Кведлинбург, расположенный на склоне живописного холма в Саксонии, был одним из самых красивых и уютных мест в средние века. Был, ключевое слово... Его узкие улочки, утопающие в зелени виноградников и садов, вели к множеству достопримечательностей, которые привлекали путников со всей Европы.

Одним из самых примечательных мест Кведлинбурга считался монастырь Святого Михаила, который славился своими красивыми фресками и росписями, а также церковью Святой Анны, в которой день ото дня звучала знаменитая органная музыка.

Жизнь в Кведлинбурге текла спокойно и размеренно. Жители города занимались ремеслом, земледелием и скотоводством. Они жили в каменных домах с красивыми фасадами, украшенными резьбой и ковкой. Вечерами собирались в тавернах, чтобы обсудить последние новости и отведать местное домашнее пиво.

Местные жаргонизмы в Кведлинбурге уникальны и отличались от других городов. Жители использовали множество выражений, которые непонятны для прибывших извне. Например, они называли свои улицы «гассен», а крепость на холме — «бург». Также использовали множество слов из диалекта нижненемецкого языка, который распространен в тех местах.

В целом, Кведлинбург был местом, где сочетались красота природы и архитектуры, спокойствие и уют. Это была настоящая жемчужина Саксонии. Была...

К сожалению, городок Кведлинбург не избежал ужасов, принесенных чумой в средние века. Узкие улочки, раньше наполненные зеваками, стали пустыми и мрачными. Жители города, которые раньше занимались своими делами и наслаждались жизнью, теперь жили в страхе и ужасе.

Дети-счастливчики, которых не поразила зараза, пытались выжить всеми возможными способами, оставшись без родителей, кинутые на произвол судьбы, никому ненужные. Их называли отребьем, гнилыми плодами, издевались и могли даже прибить, лишь бы не принесли болезнь в дом. Что еще остается делать таким юнцам, кроме как обносить склады с припасами?

Не обошла участь страданий и Монастырь Святого Михаила, который из центра духовной жизни города превратился в место смерти и страдания. Монахи, которые раньше служили Богу и помогали бедным, теперь боролись за свои жизни и сражались со страшной болезнью. Монастырь забросили, обходили стороной, боялись подцепить чуму, унесшую многие жизни в том месте... А безнадежные детишки обустроили себе там жилище. Прятаться от Бычар и недружелюбных соседей в таком месте — показалось идеальным планом, неприступной крепостью, защищающей от самых страшных атак извне. По крайне мере, в детском воображении.

Дети улиц всегда одиноки. Друзья — приходят и уходят навечно. Единственная отдушина — воображение. Погружаясь в него в самые страшные моменты своей жизни, представляя себе другой мир и жизнь, а также происходящее вокруг — становилось чуточку, но легче. При этом шкеты понимали, что все вокруг нереально, и это лишь защитный механизм от жестокой реальности кругом.

Что и говорить, если даже Церковь Святой Анны, где раньше наслаждались приятной органной музыкой, стала местом паники и отчаяния. Жители города собирались в церкви, чтобы молиться за свои жизни и надеяться на спасение, и там же многие и заканчивали свой путь. Но двери пристанища Божьего никогда не закрывались ни для кого, в отличии от заброшенного Монастыря.