Преступные намерения - Стэкпол Майкл А. (мир книг TXT) 📗

— Что, если в будущем мы не обойдемся без помощи вашего высокородного брата?

— В этом случае, мандрин, Виктор даст мне все, что я попрошу. Он очень любил наших родителей, чтобы причинить боль наследникам их плоти и крови. Я употребляю такие высокопарные слова, господин Ляо…

Катрин усмехнулась, однако ее взгляд оставался холодным. В этот момент ей пришло на ум, что она выражается в точности как Влад, когда в разговоре ему случалось упоминать имя Фелана. Она сделала долгую паузу, чтобы Тормано наконец осознал, кто здесь хозяин, и пояснила:

— Так вот, Виктор излишне сентиментален, в этом его слабость, которая позволит мне взять над ним верх. Он будет плясать под мою дудку, потому что никогда не сможет забыть о родственных отношениях. Он никогда не сможет помыслить обо мне как о враге…

XXVI

Горы Смерти

Ковентри

Провинция Ковентри, Лиранское Содружество

30 марта 3058 г.

«Тони, — закричал капитан Тревена в микрофон, — убери своего механического осла, или я сам сожгу его! Ты мне видимость загораживаешь!..»

Док повел перекрестьем влево, затем вправо, пытаясь поймать в прицел «Пенетрейтора» боевого робота марки «Галахад» с эмблемами рода Сокола, который не спеша, прикрываясь тумбообразным корпусом «Охотника», за штурвалом которого сидел Тони Уэллс, двигался по узкому дефиле. Наконец Тони чуть сдвинул в сторону свою машину, и противники почти одновременно ударили из пушек, смонтированных в верхних конечностях боевых роботов.

Краем глаза Док успел заметить, что Тони и два последних робота из штурмового копья его роты уже почти добрались до спасительного входа в шахту. Тут же тяжелая дробь разрывов потрясла корпус «Пенетрейтора». Схватившись руками за подлокотники командирского кресла, Тревена успел заметить, что его залп оказался более удачным. А тут еще Тони всадил почти половину оставшегося боезапаса в правую руку «Галахада». Броня оказалась сорвана со всего предплечья, металлические осколки долетели даже до Дока. Тони — молодец! Он успел чуть развернуться и воспользоваться секундным замешательством пилота «Галахада». Оба пульсирующих лазера «Охотника» принялись поливать врага световыми, рубинового цвета, зарядами. Из возвышающихся над каньоном скал повалил дым, отвесные каменные стены оказались утыканными точечными отверстиями.

Сопла ПИИ «Галахада» окрасились белым пламенем — два раскаленных шара ударили в спину робота Тони. Док, собственно, не видел, куда попали заряды, но по разлетевшимся струям расплавленной брони догадался, что выстрел был удачный.

Шестидесятипятитонный «Охотник», качнувшись, опрокинулся назад, дым густо повалил из его груди. Сработали реактивные двигатели, встроенные в пупырчатую голову робота, где находилась рубка. Мгновение — и спасательная капсула взвилась в небо. Тони хватило сил и умения избежать удара о скалы. Капсула превратилась в точку и, набирая скорость, полетела на запад. Куда она упадет. Док даже предположить не мог.

«Желаю удачи. Тони!» — сказал про себя Док и нажал кнопку прицельного устройства. Перекрестье сразу поплыло в сторону продвигающегося по ущелью «Галахада». Но что это?! Противник лежал лицом вниз — Док даже глазам своим не поверил. Тони, конечно, нанес ему серьезные повреждения, однако назвать их смертельными было нельзя. Отчего же Сокол потерял равновесие? Как раз этот вопрос менее всего интересовал капитана Тревену в тот момент. Упал — вот и замечательно! Это была первая улыбка судьбы на всем тяжелейшем пути отступления к горам. Он никак не мог подумать, что им всем придется так тяжело. Соколы, казалось, запросто проникли в их замысел и навалились всей бронированной массой на растянувшийся по горной дороге батальон, отягощенный обозом. Надо отдать им должное — воевать кланы умели. Сразу сообразили, что ни в коем случае нельзя допустить, чтобы батальон рейнджеров ушел за перевал. Они не давали Доку ни мгновения передышки. Дело осложнялось тем, что в боевой подготовке клановцы значительно превосходили бойцов первой и третьей рот. Они без всяких усилий настигли батальон на марше и ударили с хода, с нескольких направлений. Если бы не отчаянное положение, не твердая рука капитана, не осознание того факта, что только сохраняя строй у них есть шанс прорваться в горы, трудно сказать, как долго сумел бы продержаться второй батальон. Тут и Соколы дали небольшую промашку — после первого решительного штурма они решили, что теперь дело только за coup de grace [1], и сделали паузу, которая позволила большей части батальона добраться до ущелья.

Теперь Док воочию познакомился с суровой реальностью, о которой до этого только читал в специальных отчетах, трудах, слышал из разговоров — в ближнем бою, на открытой местности Соколы имели неоспоримое преимущество. Один залп из ПИИ опрокинул «Охотника» — этот факт что-нибудь да значил. Все, что капитан прочитал о кланах, свидетельствовало, что они привыкли действовать быстро и решительно. Они не допускали слабых, размазанных ударов — каждый залп, каждый выстрел были осмыслены и акцентированы. Каким же образом Фохту удалось разгромить их на Токкайдо? Только с помощью хитрости и точной оценки сильных и слабых сторон противника. Поражение на Токкайдо было следствием расточительности кланов, в недельный срок истративших большую часть своего боезапаса. Воины наступающих родов предпочитают действовать смело, дерзко и не очень любят затяжные бои, когда победа достается долгим и нудным перетягиванием каната. Тем более когда их действия стеснены природными условиями. Когда они ощущают нехватку времени, боеприпасов, подкреплений… Все так, однако капитан Тревена с тоской ощущал, что применить эти знания в разворачивающемся бою ему вряд ли удастся. У Соколов было решающее преимущество в силах — высадившийся полк почти в три раза превосходил рейнджеров по количеству боевых машин. Если бы не та спасительная пауза, его батальона уже не существовало на белом свете.

Еще бы с полкилометра и не менее часа тишины. Хотя бы тридцать минут, чтобы занять оборонительную позицию!..

Док повел прицельным устройством. Два лазера большого калибра, встроенные в верхние конечности «Пенетрейтора», ударили разом — зеленые мощные лучи угодили в человекообразную машину, пытавшуюся встать на ноги. Один луч сорвал остатки брони с правой руки «Галахада», другой попал точнехонько в боевую рубку. Там мгновенно выплавился брызжущий искрами канал. «Галахад» успел выстрелить из ПИИ. Один из энергетических зарядов угодил в каменную стену ущелья. Срикошетив, ослепительно белый шар вонзился в грунт между ногами «Пенетрейтора. Другой попал в правую руку робота. Тут же в рубке Дока принялся вскрикивать клаксон, а на экране повреждений высветилась надпись, что конечность потеряла около тонны брони.

«Надо же, — изумился Док, — еще огрызается!» Он повел машину вправо и, прикрываясь выступом скалы, начал приближаться к лежавшему «Галахаду». Тот вновь пытался встать. Капитан открыл огонь сразу из шести пульсирующих лазеров, вмонтированных в грудь его робота. Сеть световых штрихов покрыла корпус противника, оставляя на нем россыпь точечных отверстий. Бортовой компьютер ввел поправку, и теперь все шесть лазеров сосредоточились на одном и том же месте — на его рубке.

Шестидесятитонная машина задрожала всем корпусом, однако Док не рискнул приблизиться к поверженному Соколу. Он прекрасно знал о тактической уловке, которую часто применяли кланы. Пилот оставлял машину неподвижной, словно с ним покончено, и когда противник подходил поближе, стрелял из ПИИ. Обычно такой удар сразу опрокидывал машину врага. Капитан с близкого расстояния вывел оба эти орудия из строя. В этот момент в наушниках раздался голос Шарон:

— Док, отставшие подтянулись.

— Отлично, Шарон. Что там с Тони?

— Мы его нашли. Он жив, однако сломал ногу. Поспеши, мы прикроем тебя огнем.