Парабеллум (СИ) - Владимиров Денис (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Теперь главное. Князь, несмотря на его умение лавировать между сторонами, делая все для процветания Острога, на этот раз перешел дорогу многим. Его стали очень сильно бояться. Он стал мешать сразу всем. Одним – наличием силы и возрастающего влияния, другие думают, что сотрясаются основы Стикса, третьи просто хотят забраться выше, хотя бы стать первыми в провинции, место вторых в Риме им уже не нравится. И проще, как думают враги, уничтожить его и Княжество.
И все бы ничего, другие стабы изредка, но перезагружаются, одних правителей сменяют новые, как обычно. Однако, к моему глубочайшему сожалению, в тех, зачастую, пусть и цивилизованных социумах, все обстоит ровно по Черчиллю: «Острог — наихудшее место, если не считать всех остальных». Вне этого стаба у детей нет будущего, и не может быть. С его же уничтожением прольется очень, очень много крови, даже по местным меркам.
Потому что Князь никогда не прятался за мишурой благополучной жизни от Стикса, он никогда не пытался идти против его законов, он никогда не создавал иллюзию Той жизни в наших обычных реальностях. Этим грешат многие, в итоге забывая, смотреть всегда и везде на триста шестьдесят градусов и спать с опаской. Такая судьба постигла Новую Россию. Да и многие другие образования.
Острог плоть от плоти Улья, но не гнилая, не зараженная неизлечимой болезнью, любая рыба гниет с головы, а вполне здоровая. Да, иногда бывает насморк или приключится легкая хворь, но это лечится.
И пусть Княжество отнеслось к тебе не совсем так, как ты на то рассчитывал, но зато именно здесь обрел Герду, настоящую цель, мечты и желания. Подумай о том, что было бы, не попади на этот форпост. А я тебе скажу. Именно сегодня твоя девушка стояла бы на твоем месте и была бы, когда ты читаешь эти строки, мертва. Ни у кого из них не имелось ни сильного Дара телепортера, ни ресовского боевого ножа пусть и с одним зарядом.
Сейчас тебе есть, что терять и за что воевать.
Поэтому, para bellum, Люгер.
Para bellum.
Она уже идет и будет идти, как внутри самого Княжества, так и вне его стен.
Оружием обеспечу, как с ним поступать — решишь сам.
И да, я не о чем не жалею и не прошу прощения ни у кого. Свои долги выплачу в Пекле, если таковое здесь есть.
PS: О Третьяке узнаешь много хорошего, даже то, отчего у тебя проснется совесть. Но… Но убив его, ты воздал по заслугам, отомстил даже за того же Каспера, за двух его крестников. Да, про мертвых или ничего, или хорошо. Скажу так, запомни, тот больше остальных начинает чтить какие-то догмы, законы, кто раньше на это все плевал, но в один момент ему вдруг отрылась истина.
Мари… Я мог бы промолчать, но тебе необходим этот урок. Ты начал забывать прописные истины, одна из которых – не составлять мнение о человеке с чьих-то слов, на основе слухов. Так вот, ее воспитал отец, сам он ветеран, прошедший кровавые бойни той реальности, где войны не затихали. Мать их бросила ради другого. И девочке с младых ногтей папа привил мужские истины. Главная из них, она всегда должна была делать то, что говорила. Отвечать за слова. И у нее, учитывая, совершенное матерью, это превратилось в навязчивое. И как понимаешь, такое воспитание не могло не наложить отпечатка. Мари от мужчин всегда требовала, что бы они следовали своему слову, были, как отец. И вот в шутку она пообещала Хмурому, что съест его руку с солью и перцем, если тот ей изменит. Девушка любила, да, она очень влюбчива. И была предана до невозможности. Другие отношения заводила только тогда, когда разорваны старые. И не по ее вине. Так вот, он изменил, более того, сам напомнил о ее же словах, поднял на смех. Зря. Она сделала то, что обещала. Да, потом ее полоскало неделю, и до сих пор с трудом переносила вид человеческой крови. Мутило. Выходка с рукой и Анной, это доказательство самой себе, что сможет пересилить, задавить эмоции. Для тебя старалась, ты напомнил ей отца. Последняя жертва. Не раз и не два к ней тот тип клеился, даже чем-то нравился, потом пообещал жениться. Но… И тоже открыл Марии глаза во время встречи, надсмехался над ее «глупостью», сообщил с улыбкой, мол, мужчины говорят разные слова, чтобы переспать и забыть. Результат ты знаешь. Да, там ее сорвало с нарезок.
Далее. Один из тех полицейских, которых я убил при встрече с тобой, обратился бы в тварь. Дорос бы через три месяца до рубера и напал на замечательную девушку, линия жизни которой не должна прерваться — это Хельга. И тебе она знакома. Второй, будущий мур. С сегодняшним Евстигнеевым в разведку пошел бы, хоть я их и не люблю, часто оттого что вижу полностью прошлое, настоящее и будущее. Светлая память, мужчине.
Крестников у меня много, и все имена даны им не зря, так как я вижу… странно писать о себе в прошедшем времени, так и сбиваешься постоянно на настоящее. Так вот, я видел линии жизни, линии судеб. Твоя не самая плохая.
Тчк.
Твой крестный Цемент».
Дочитал, свернул аккуратно послание, положил во внутренний карман. До хруста сжал кулаки.
Сука, больная на всю башку сука!
Никого не пожалел, себя в том числе. Сам голову под мою пулю подставил! Сначала распалил речами дикими, сделал все, чтобы поступил так, как он задумал.
Мля!
А еще очень и очень непросто ощущать себя винтиком, тем от кого ничего не зависит, кто следует только чьей-то воле. Вся моя жизнь в Стиксе получалась срежиссирована чертовым, млятским Цементом.
Стоп!
Пусть ситуации какие-то и предвидел, но я боролся изо всех сил за жизнь, за свою судьбу. За свою… да, любовь. Вот сейчас подумал об этом и понял, в чем боялся признаваться даже себе. Без всяких сопливых сюси-пуси. Просто, она мое.
И я любому перегрызу глотку, посмей он встать между мной и Гердой!
-- Командир! – обратился ко мне Винт, вырывая из размышлений, голос встревоженный.
Я поднял глаза и увидел, как к нам навстречу мчался диковинный мотоцикл, напоминающий спортивный. Отметил зализанные аэродинамические формы, курсовой пулемет, отсутствие выхлопных труб. На нем восседал, а точнее, практически лежал кто-то закованный в броню десяточников.
– Приготовились! – рявкнул я, – Вольф, если что работай, но по команде!
– Принял, – тот кивнул.
Впрочем, все прояснилось практически сразу.
– Люгер, это Герда, – раздался в гарнитуре ее голос.
– Отбой тревоги!
Девушка развернулась практически на месте, чуть вырвалась вперед. Так и сопровождала.
Дура!
Какого черта в одиночку ломанулась?
Хотелось остановить ее, и… достать ремень.
Километров через пятнадцать объехали, прижимаясь к обочине, до сих пор горящий и чадящий «Мастодонт» с огромной пробоиной по правому борту. Судя по траектории, атаковали его из близлежащего пролеска.
Только головой покачал.
Дура.
А на лице глупая-глупая улыбка. Как будто мне в любви призналась, хоть мы ни разу ни про что подобное не говорили. Впрочем, так и есть. Это было круче всяких признаний.
…Старая покосившаяся деревянная церковь, в которую входить было страшно, а ну как завалит. Возле нее и решил похоронить Марию. Приказал Вольфу и Винту копать могилу, Сургут выделил в помощь и заворчавших что-то своих,
Затем отошел к Герде, та никого не стесняясь, точнее, своих чувств, бросилась мне на шею.
– Надо поговорить, – сказала серьезно, заглядывая мне в глаза.
– Надо, – кивнул, и отвел ее метров на пятьдесят от основной массы.
– Ты знаешь…, – она как-то нерешительно замерла, заглянула виновато мне в глаза.
Я приложил палец к губам подруги. Все ясно. Тоже цельная, настоящая. Действительно – Герда, верная до безумия девочка, которая ради своего Кая, завалит всех Снежных королев, пошлет к черту самое дорогое, создаваемое не один год.
Об этом явно свидетельствовал сожжненый «Мастодонт». Лохматый не туда полез.
И нечего у нее не буду спрашивать. Вижу по глазам, сейчас расскажет правду, вот только мои догадки это одно, а точное знание – другое. И мне тоже предстояла встреча с ментатом.Так просто Горбач, сука позорная, от своего не отступится.
