Фортификатор. Скаут (СИ) - Билик Дмитрий (читать книги полные .TXT) 📗
Метаморфоза Баруна произошла не в одно мгновение, а формировалась постепенно. Чем стала для меня полной неожиданностью. Опыт подсказывал мне, что люди со временем не становятся лучше. Напротив – ленятся, обрастают дурацкими привычками, костенеют разумом. А Аймар нашел в себе силы повернуть себя в лучшую сторону, и теперь был одним из лучших игроков фракции. Поэтому я обратился к нему не только потому, что Твердыня возникла в его кантоне, а еще по причине того, что был уверен – он справится.
– Понял. Разрушить башни и стены с нашей стороны. Зачистить периметр, Матку не трогать. Андрей, можно вопрос?
– Спрашивай.
– А что если Матка успеет создать новых «чужих» за то время, пока будут идти силы «Зимородков»?
– Сколько их там будет? Десять, двадцать? Зачистим. Еще что-нибудь?
– Нет, все предельно понятно.
Еще бы, ведь этот план выдумал чудесный котелок, который покоился на плечах Рёмера. Я бы в жизни не додумался использовать вражеское укрепление в своих целях, а вот «Зимородок» учел все. В общих чертах все выглядело так – напасть на Нору мы не могли, потому что в противном случае нас попросту размажут по Фронтиру объединенные силы «чужих». Вот если бы был небольшой форпост или крепость, куда мы могли оттянуть войска защищающих Нору.
Но тут выступал другой фактор. «Чужие» охотно преследовали войска по Фронтиру, пока не видели форт. Не такие уж они оказались тупые твари. Потому что как только оказывались в пределах досягаемости стрелков или турелей, то сразу прекращали погоню. К этому Рёмер пришел путем простой эмпирики, найдя далеко на западе Нору поменьше. И тогда «Зимородок» придумал финт ушами.
Но «Чужие» будут преследовать врагов, если путь станет проходить мимо Твердыни. И даже не поймут, что их загоняют туда специально. Вся защита к тому времени будет давно перебита. А на стенах сядут киборги-стрелки, которые не могут выходить за пределы крепости, но могут уничтожать противника. Прибавим сюда еще почти две сотни «фронтировцев», и сила получится достаточная, чтобы противопоставить ее тысяче глумов.
– Внимание, – включил я нашу секретную конференцию, на правах главнокомандующего, заглушив все остальные, – через три часа выходим во Фронтир. Пересылаю всем координаты точки сбора. Для особо одаренных, это укрепление Баруна. От него стартанем к точке соединения с войсками «Зимородков».
– Это что, Форт, к Норе пойдем? – Не удержался Леха.
– Все узнаете в свое время. Но да, это основная операция по зачистке Норы. Кстати, пойдут не все. Рамирес, Кайри, Барбадоса, Чойч и Катод остаются в игре.
– Форт, а я причем? – Вскинулся Леха.
– Ты мой зам и единственный офицер во фракции. Если что пойдет не так, кто будет страховать нас? Тут почти все соклановцы во Фронтир выходят.
– Андрей, у меня за старшего может остаться один из новеньких офицеров, – сказал Чойч, – для Фронтира у него все равно мало опыта, а я вот могу пригодиться. Все рекомендации, как вести себя в случае смерти лидера и офицеров, он уже получил.
– Хорошо, тогда идешь, – легко согласился я. Индеец прав, нам там каждый человек, умеющий не только хорошо обращаться с оружием, но и обладающий недюжинным хладнокровием, может пригодиться. А Чойч как раз из таких.
– Форт, ну давай кого-нибудь другого за меня оставим, хотя бы Пронто? – Скорчил жалостливую физиономию Рамирес.
– Не, не, не, – замахал руками Антон-Елисей, – я лучше во Фронтир.
– Леха, ты остаешься не потому что плохой боец, а из-за того, что единственный из всех нас, не считая лидеров, знаком с методом управления фракцией и Альянсом. Других кандидатов просто нет. И это не оговаривается. Просто прими как данность. Вся операция должна занять не более двух-трех часов. Если мы к тому времени не вернемся, то продлевайте нам всем Интердикт, мы на возрождении.
Именно это пугало меня больше всего. Не столкновение с тысячей «чужих», а возможная смерть. Наверное, большинство людей пугает прекращение биологических и физиологических процессов жизнедеятельности организма. Но там страх другой. Люди боятся неизведанного, непознанного. Оттого, хоть и сильно захиревшая в моем мире церковь все еще худо-бедно держалась на плаву – она давала ответы. Верить в них или нет, дело другое.
А вот со мной сложнее. Я знал, что будет после смерти. Боль, чудовищная, невообразимая, с небольшим шансом вернуться в мое прежнее, функционирующее состояние. И огромная доля вероятности превратиться в овощ, бесполезный кусок мяса, жизнедеятельность которого поддерживают на Земле из-за подписанного договора. Нет, мой страх был в разы сильнее.
И все же я не мог не отправиться вместе со своими людьми во Фронтир. Может кто-то другой и поступил так, но не Андрей Ревякин. Командир всегда идет вместе со своим отрядом – первое, что вбил в мою голову Шрам.
За это время, мой «реальный отряд» пополнился. Из «Малышей» два дня назад в «Защитники Севера» перешло трое игроков: Баркен, Ирбис и Алгарей. Первый даже был генерал-лейтенантом. Играть начал со Второй Эпохи, да только большей частью нубствовал. А нормально обучить нейтрала никто не брался, пока он не встретил Рину.
Ирбис с Алгареем оказались капитанами. Играть они начали с Третьей Эпохи, что определить уже можно было по званиям. Как сказала Барбадоса, эта парочка оказалась самой понятливой из всей фракции. Ну а Баркен попросту игрок с хорошим потенциалом, и, на минуточку, почти 20 к Святости. Накопил в нейтралах, пока Альянсы грызлись между собой.
Меня, конечно, больше всего интересовали даже не игровые навыки, а такие качества, как преданность и лояльность. Рина за них поручилась, поэтому ребята проходили экстренное обучение во Фронтире. Их я возьму в любом случае. Еще двое – пополнение от «Вепрей» и один из «Кайринцев». Вообще, во фракции Самара претендентов было больше, но отбором мы занимались осторожно – все же «крота» там еще не нашли.
Лидеры фракций остаются в игре, за исключением меня и Чойча, так что численной разницы с прошлым выходом почти никакой. Мы хотя бы не стали слабее. Уже хорошо.
За четверть часа до условленного времени я выбрался наружу. Пекло уже было не такое страшное, но все равно до комфортной температуры далеко. Я не опустил ветровое стекло, чтобы меня хоть как-то обдувало – от встроенной в экзоскелет системы охлаждения толку не было никакого, и рванул по направлению к точке сбора. От Баруна еще не приходило сообщения, но он к этому времени уже должен был расчистить Твердыню. Так, собственно, и произошло.
Сам Аймар стоял у полностью разрушенной с севера стены с бластером наперевес и о чем-то размышлял.
– О, Андрей, а я все думаю, на эти башни точно можно будет взобраться? Они же вроде как живые?
– Рёмер изучал стены Твердынь. Несмотря на явное неприятие человеческой физиологии, плотность неповрежденных участков достаточно высока, чтобы распасться.
– Ну посмотрим…
И мы посмотрели. Как только прибыла большая часть моей группы, я погнал всех наверх. Именно вместе, а не поодиночке. Потому что Барун, томясь ожиданием, прежде попытался залезть на башню. И был несправедливо сброшен вниз вдруг всколыхнувшейся лестницей. А вот когда с десяток человек мгновенно взобрались наверх, Твердыня не смогла ничего сделать. Лишь пошла мелкой рябью, и Матка – единственное существо из «чужих», находящееся здесь, бешено затряслась. Благо на это никто внимания не обратил.
Ближе к назначенному времени стали подтягиваться основные силы «Зимородков». Почти все знакомые лица, за исключением десятка трех ребят. Похоже, Рёмер и вправду озадачился рекрутированием во «фронтировцы».
– Эй вы, спускайтесь сюда. Основные силы летят! – Крикнул я «дежурившим», а по сути, лишь удовлетворявшим свое любопытство «Шиншиллам». Еще бы, первый раз взобраться на башни неразрушенной Твердыни. Ей богу, как дети.
Но полная ударка киборгов, состоящая по большей части из стрелков, с Рёмером во главе уже действительно была недалеко. Поднимая кучу пыли за собой, десантные боты приземлились метров за шестьдесят до разрушенной стены. Но даже оттуда я услышал надрывающийся голос Рёмера.
