Во имя Зоны - Жаков Лев Захарович (читать онлайн полную книгу TXT) 📗
Цыган потряс головой, отгоняя наваждение. Верней, пытаясь смотреть на вещи как на нечто знакомое, известное, понятное. Будем считать, что земля твердая. Главное — не наступить на нее…
— Ай! — вскрикнул Ботаник и забарахтался. — Меня кто-то трогает! Там, внизу!
— Черт, началось, — пробормотал Рамир. Нащупал на груди крестик, быстрым жестом поднес к губам и спрятал обратно под куртку. — Не обращай внимания, плыви быстрей! — крикнул он.
На могильной плите стало тесно, когда выбрался Падла, и Цыган перепрыгнул на соседнюю. Та словно качнулась, и он невольно вцепился в крест, чтобы удержать равновесие.
Сержант поддержал Ботаника, и они вместе выбрались на мрамор. Долг с Рваным уже перескочили к Цыгану.
— Куда теперь? — отрывисто спросил Долг.
Солнце вышло из-за серых холмов и осветило кладбище до самых дальних уголков. Красавицы туи расцвели яркой зеленью, кусты и осины раскрасились желтым и красным, пожухлый папоротник расправил листья, а цыганские хижины на могилах заиграли всеми цветами радуги. Воздух был тих и прозрачен, по-осеннему свеж. Сталкеры начали оглядываться, удивленные этим преображением.
— А здесь неплохо! — воскликнул Рваный. — Красиво, кровосос меня побери!
— Берегите мозги, — буркнул Цыган. — Не давайте ему залезть в голову.
— Чё еще? Кому ему? — обернулся Падла. Кладбище словно кинуло на него отсвет, и лицо бандита стало живее и красивее, чем было обычно, даже глаза-изюмины горели, как лампочки на новогодней елке.
— Двигаем к хижинам, спрячемся за ними и пересадим, — сказал Цыган, проигнорировав вопрос, и, повернувшись, начал прыгать с могилы на могилу. Долг и Рваный последовали за ним; после некоторого колебания и Падла поскакал следом.
Сержант дернул за плечо Ботаника, который сидел на коленях на краю плиты и, близоруко щурясь, всматривался в колыхание «земли».
— Пошли уже. Лаборант с трудом оторвался от созерцания и нехотя последовал за остальными.
— Эй, а ведь это не цыганское кладбище, а хохляцкое! — воскликнул Падла, прыгнув на очередную могилу. Он нагнулся к кресту и ладонью стер грязь. — Микола какой-то похоронен.
— Понятное дело, — откликнулся Цыган. Гранитная плита качнулась под ногами, он застыл, раскинув руки. — Здесь когда-то два больших села рядом было. А ты думал, цыгане хоронили своих и тут же и жили?
— Да хрен вас, цыган, разберет. — Падла прыгнул и оказался напротив хижины, сложенной из крашеных досок. Краска облупилась, висела клочьями. Вход закрывала выцветшая полосатая тряпка с дырой посередине. — Внутри, что ли, спрячемся?
— Я бы не советовал. — Цыган обошел хижину, уселся на краю плиты.
— А чего так? — Рваный поднял закрывающую вход тряпку другой хижины и заглянул внутрь, держа «калаш» у груди.
— Здесь мало аномалий, — заметил Долг, подходя к Цыгану.
— Обычных аномалий почти нет, — кивнул наемник. — Мы у самого Могильника, а тут свои странности. Черт знает, почему так. Рваный выпучил глаза и попятился, тыча стволом автомата в сторону хижины:
— Видели? Вы это видели?!
— Чё там? — Падла прыгнул на плиту к свободовцу, заглянул в домик. — Ну, скелеты, нашел чего пугаться, амбал… Эй! — Он отшатнулся. — Мне померещилось или они чё-то сказали?
— Ты тоже слышал? — хрипло спросил амбал. — К зомбям я привык, но говорящие скелеты — это уже чересчур.
Набежали облака, солнце скрылось, по кладбищу прошел ветерок. За соседней хижиной между могилами были перекинуты доски. Сержант сел на них, подобрав ноги, положил на колени «калаш». Ботаник бродил по большой могильной плите, как зверь в клетке, и все оглядывался по сторонам немного растерянно.
— Сядь! — сказал ему Цыган. — Военсталы скоро будут здесь.
Рваный застыл, глядя куда-то в сторону холмов, затем медленно поднял руку, показывая пальцем на высокую тую. Рука немного дрожала.
— Смотрите! — прошептал он, но так, что его услышали все. Сталкеры обернулись.
Ветер усилился, он качал дерево, шевелил зеленые ветки, крона туи сминалась, и казалось, что черные просветы между ветвями складываются в лицо — вот появились глаза, а вот открылся рот…
— Ты… кто… — провыл ветер. Или это спросило дерево? Долг вскинул «калаш». Цыган встал, положив ладонь на цевье его автомата:
— Только не стреляй, оно этого не любит.
— Кто? — Падла завертел лохматой башкой. Цыган поморщился:
— Я не знаю. Это как будто само кладбище пытается вступить с тобой в контакт. Главное — не давайте ему подобраться к голове.
— А то что? — Рваный попятился и чуть не свалился с плиты — в последний момент Падла схватил его за рукав.
— Сделает то же, что с этими беднягами в хижинах: залезет в башку и высосет мозг досуха, — с раздражением сказал Цыган. — Я не силен в теории. Может, это сама Зона говорит. Просто не обращайте внимания.
— Зачем мы сюда залезли?! — воскликнул Рваный, побледнев. — Они меня нервируют! Цыган почувствовал подступающую тошноту, в голове зашумело.
— Ложитесь! — прохрипел он. И сбросил с затылка неизвестно как оказавшуюся там ветку — сразу стало легче.
— Еще и ложиться?! — Падлу передернуло от отвращения.
Громкий треск послышался от березовой рощи, за оградой показались фигуры в «цифровом» камуфляже. Рваный без слов упал на плиту и заполз за хижину, не переставая с подозрением коситься на нее. Сержант толкнул Ботаника, и тот полетел на доски рядом с ним. Падла уже лежал сбоку от Рваного, Долг присел за хижиной возле Цыгана.
Рамир осторожно посмотрел из-под торчащей сухой ветки. За шиворот ему посыпались иголки, спина и шея тут же зверски зачесались.
Военсталы вышли из леса, рассыпались по поляне у кладбища, настороженно оглядываясь. Они переговаривались, но отсюда было не разобрать слов. Один военстал, убрав оружие, наклонился над землей, почти исчезнув из виду — виднелась только его спина. Он походил, согнувшись, вдоль ограды, затем выпрямился и, вытянув руку, показал на кладбище.
— У них следопыт, — прошептал Долг. — Они знают, что мы здесь.
— Черт! Я рассчитывал, что они тут не задержатся!
Сталкеры лежали за дальними хижинами, от военсталов их закрывал еще один рад развалюшек.
— Почему это? — прохрипел Рваный. Он постоянно оборачивался и держал палец на спусковом крючке «калаша», который лежал рядом.
— Посмотри налево. — Цыган мотнул головой в сторону елового леса, стеной огородившего кладбище. Рваный медленно, с опаской повернул голову, остальные тоже посмотрели туда. Метрах в двадцати от сталкеров, там, где могилы заканчивались, высился земляной холм, наполовину поросший травой. И на склоне, раскинув руки, лежала фигура в «цифровом» камуфляже. Трава оплела вросшее в землю тело, будто привязав к холму, военстал казался опрокинутым памятником на чьей-то могиле.
— Я вспомнил, — хрипло прошептал Сержант со своего места. — Была газнагядка пго какое-то кладбище… Мы хоть не военсталы, в патгуль не ходим, но нас тоже учат, что есть в Зоне, чего опасаться надо. Однажды сюда пгивезли ученых под охганой большого отгяда… исчезли все, и никто до сих пог не знает, что тут случилось. Нам эта инфогмация не нужна, так из головы вылетело, а тепегь вот вспомнил. — Он покачал головой. — У военсталов пгиказ не пгиближаться к этому месту.
Возможно, преследовавший сталкеров отряд тоже вспомнил про этот приказ — они собрались напротив входа на кладбище, держась ближе к роще, и стали совещаться.
С появлением военсталов ветер стих, и кладбище замерло, будто прислушиваясь. Цыган тоже попытался разобрать слова, но тщетно. Военсталы разошлись, повинуясь знакам, которые давал один, видимо командир. Все с оружием на изготовку рассыпались по поляне и засели в кустах, держа могилы под прицелом.
— Как мы теперь выберемся?! — прошептал Рваный. Долг повернулся к Цыгану:
— Сюда они не сунутся, а окружить могут? С тыла зайти?
— Нет, справа холмы с травой-лезвиями, а слева Мозголом, им не пройти.
Один из военсталов, стараясь занять позицию как можно ближе к лесу, темной стеной высящемуся по левую руку от сталкеров, придвинулся вплотную к высокой ели. Цыган краем глаза засек движение в той стороне и обернулся. Он успел заметить мелькнувшие в воздухе ноги. Раздался крик, над деревьями взлетела, кружась, белая штурмовая винтовка. Все — и военсталы, и сталкеры — посмотрели в ту сторону. А крик все длился, длился, полный мучительной боли вопль, постепенно стихая, будто удаляясь. И затем мертвая тишина воцарилась на кладбище.
