Бегство за грань реальности. Вперед в прошлое (СИ) - Лекс Дарк (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗
Капитан "Вашингтона" был близок к командующему всеми ВМС США адмиралу Киммелю и поэтому знал больше других капитанов. По словам адмирала скоро начнется война с Японией, которую нужно поставить на место.
- Совсем обнаглели эти узкоглазые джапы, - говорил ему адмирал Киммель: - Они с чего-то решили, что Китай должен быть их вотчиной. Они препятствуют нашей торговле с этой страной и хотят взять под контроль все морские пути туда. Наши промышленники несут убытки из-за деятельности этих самураев. Скоро мы загоним их в стойло и призовем к порядку.
Вспоминая слова командующего ВМС, капитан линкора невольно улыбнулся. Между тем расстояние между линкором и транспортными кораблями сократилось до минимума. Капитан уже хотел связаться с представителями союзников, как вдруг произошло непредвиденное им событие. Транспортные корабли начали резко сближаться с линкором, сойдя со своей полосы движения.
- Что они делают, придурки?! - возмущенно выкрикнул капитан: - Того гляди они протаранят мой линкор! Рулевой, срочно переложить штурвал и начать маневр уклонения!
Рулевой засуетился вокруг штурвала и начал менять курс боевого корабля, но команда слегка запоздала, и корабли сблизились до критически допустимого расстояния. И в этот момент капитан "Миока Мару" нажал заветную кнопку, запуская взрывное устройство, в которое был превращен его корабль. Последними его словами были: - Тенно хейко банзай!
Грянул мощный взрыв. Так как он произошел рядом с корпусом линкора, то несчастный "Вашингтон" получил от него сильнейшие повреждения. Крупнокалиберные снаряды, которыми была начинена верхняя часть погребов транспортного корабля, вонзились в корпус линкора и их взрывы вызвали многочисленные пожары. Кроме того "Вашингтон" получил большую пробоину, через которую внутрь его корпуса бурным потоком начала заливаться вода. И ее поступление никто не мог прекратить, так как все водонепроницаемые переборки в нарушение всех инструкций были полностью открыты, и закрыть их сейчас было некому.
Офицеры на мостике, как и сам капитан линкора, были оглушены взрывом и не успели дать своим подчиненным никаких указаний. Но даже если бы команды и были отданы, то это все равно не спасло бы военный корабль от гибели, так как второй корабль-смертник, отброшенный в сторону волной от взрыва первого корабля, тоже воткнулся в корпус линкора и сразу же взорвался. Второй, не менее мощный взрыв разломил "Вашингтон" на части и заставил детонировать его снарядные и зарядные погреба. После серии мощных взрывов обломки корпуса корабля отправились прямо на дно канала, загромождая его и выводя из строя на долгое время. Во время этой исключительно удачной диверсии не выжило ни одного моряка. Корабли-смертники уничтожили как собственные экипажи, так и экипаж линейного корабля "Вашингтон".
Взрыв снарядных погребов американского линкора был настолько мощным, что он был хорошо слышен на обоих концах канала. И капитаны остальных кораблей с взрывчаткой в трюмах расценили его грохот как сигнал к началу действия. Охрана канала была встревожена взрывом, и уже хотела было заставить корабли, стоящие внутри шлюзов, покинуть их, но не успела ничего сделать.
Последовало две серии из двух взрывов каждая. Результат этой диверсии оказался очень печальным. Особенно для сооружений, входящих в состав канала. Шлюз Мирафлорес был разрушен полностью. Шлюзовые ворота были вывернуты с корнем, механизмы открывания и закрывания шлюза были разбиты. Разлетевшиеся по всей округе осколки снарядов послужили причиной смерти для многих сотрудников службы охраны канала. Аналогичная картина наблюдалась и в соседнем с ним шлюзе Педро-Мигель.
А вот обстановка в шлюзе Гатун, замыкавшем Панамский канал со стороны Атлантического океана, была гораздо хуже. Из-за подозрений, возникших у охраны по поводу вошедших в него кораблей, вся охрана, отправленная для их проверки, была уничтожена полностью. Кроме того, на характере разрушений этого шлюза сказалось то обстоятельство, что в нем было взорвано сразу два корабля, а не один, как в шлюзах Мирафлорес и Педро-Мигель.
Итогом такой диверсии стало полное разрушение инфраструктуры канала. Говоря по-простому, он перестал существовать. Командующий частями охраны канала при виде таких разрушений пустил себе пулю в висок, так как очень хорошо знал, что за разрушение этого важного для США гидротехнического объекта его не помилуют.
Сообщение о диверсии на Панамском канале после починки поврежденных взрывами радиостанций со скоростью молнии полетело в Вашингтон. Президент Рузвельт, получив это известие, произнес: - Теперь мы не сможем быстро перебрасывать свой флот из одного океана в другой. С этого самого момента наша национальная безопасность находится под угрозой.
Так как сообщение достигло адресата поздно вечером, устроить совещание с представителями армии и флота сразу было невозможно. Поэтому оно было отложено президентом до следующего утра. К этому времени все представители флота и армии, присутствие которых было необходимо для проведения совещания, должны были собраться в Овальном кабинете и найти пути выхода из внезапно возникшей проблемы.
Этим вечером Франклин Рузвельт ложился спать поздно в самом не лучшем расположении духа. Он думал о том, кому из многочисленных недоброжелателей США могла понадобиться такая атака. В то, что ее действительно осуществили корабли Великобритании, как это сообщали радиограммы с Панамского канала, он категорически не верил. Не было у англичан никаких оснований для того, чтобы так поступить со своим союзником. Особенно с тем, в помощи которого нуждаешься. А Британия нуждалась. И очень сильно. Стаи подводных лодок гитлеровского адмирала Деница усердно топили как военные, так и транспортные корабли Великобритании. Тоннаж флота неуклонно сокращался, так как строительство кораблей не успевало за их уничтожением. Без помощи США Третий Рейх мог уморить Великобританию голодом. Ведь все основные товары и сырье для промышленности поступало в метрополию из колоний, которые были отделены от нее обширными водными пространствами.
- Нет, это не они, - произнес тихим голосом верховный главнокомандующий страны, безуспешно пытаясь уснуть: - Скорее всего, это работа наших конкурентов. Наша политика привела к тому, что у США имеется большое количество недоброжелателей, часть из которых граничат с нами. Но большая часть из них не посмела бы устроить такую диверсию. Кто же этот нахал, бросивший вызов всей мощи нашей страны? Разведка должна узнать это, чтобы армия и флот наказали дерзнувших на такое деяние. И наказали строго, чтобы впредь никто не смел даже подумать о подобном.
Произнеся этот монолог, президент откинул голову на подушку и заснул. Сон его был беспокойным, и он несколько раз просыпался из-за разнообразных кошмаров. Поэтому настроение Рузвельта с утра совсем не отличалось от его настроения вечером.
Но правитель такой страны, как США, не может ставить во главу угла свои чувства. Такое поведение его подчиненные обязательно расценят как слабость. А слабость - это совсем не то качество, которое приближенные готовы простить своему президенту. Слабых политиков никто не терпит. Их убивают, для того чтобы расчистить путь для сильных. И Рузвельт знал это лучше всех остальных. Третий срок президентства - это недостижимый рекорд для всех его предшественников на этой высокой должности.
Поэтому президент оделся, позавтракал и уселся на коляску, которую слуга повез по коридору Белого дома в сторону Овального кабинета, где его должны были ждать лица, еще с вечера, приглашенные на совещание по поводу атаки Панамского канала.
Когда Рузвельт добрался до места встречи, все приглашенные им особо важные персоны уже были на месте. Генерал Дуглас Макартур и начальник штаба армии генерал Джордж Маршалл стояли с одной стороны от двери, ведущей в зал. Прямо напротив них стояли адмирал Эрнест Кинг и военно-морской министр Франклин Нокс.
Увидев президента, въезжающего в зал на коляске, они пошли навстречу к нему, для того чтобы пожать ему руку. После краткого рукопожатия слуга подкатил коляску с правителем США к месту во главе стола и покинул Овальный кабинет. Представители армии заняли кресла с правой стороны стола, а представители флота - с левой. Заняв места за столом, военные приготовились слушать президента, который согласно законам являлся верховным главнокомандующим. И Рузвельт не обманул их ожидания.
