Азы мастерства - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов" (онлайн книга без txt) 📗
— Черт! Вот это великан! Кроуччи его не одолеет! Такой уровень!
— Не одолеет, — признала амазонка. — Но этого и не надо. Не в этом наша цель. Мы тянем время, как резину, размягченную огнем. Тянем и тянем… умрет Цап — следующей пойду я с тем же кличем. Вдруг подействует. Умру я — следующий ты, Миф. И так по очереди шагаем мы на смерть. Гихлы продолжают умирать. Орков крючит и калечит, пламя в груди сводит их с ума. И немудрено! Помните книгу «Легенда об Уленшпигеле»? Там пепел Клааса стучал в сердце героя. А здесь еще тлеющий пепел верховного шамана прожигает им сердца насквозь.
— И наши тоже прожигает. Но плевать! Я могу пойти и вторым, — предложил Миф, жадно наблюдающий, как недовольно ворочаются ряды врагов, как шагает и шагает великан, раззадоривающий себя несвязными криками.
— Если Кроу падет — вряд ли орки снова прислушаются к древнему призыву о поединке. После смерти второго поединщинка с нашей стороны — почти наверняка не прислушаются. Поэтому второй пойду я. А ты перемигнешься со смертью третьим по счету.
— А насколько древний призыв? Может, есть что поновее? Ну, как с лекарствами — что новее, то мощнее…
— Орки ненавидят все новое, — улыбнулась Аму, прикрывая глаза от дождя ладонью. — Просто ненавидят. Они живут так, как жили их предки и предки их предков. Если верить игровой легенде… удар!
Великан гнома попытался обмануть. Замахнулся дубиной, а ударил ногой. И поскользнулся. Рухнул на спину, задрал ноги к небу, дождь насмешливо застучал по его огромным расплющенным пяткам. Кроу остался спокойно стоять, облокотившись о вбитый в грязь щит. Мокрый проливной дождь, может и, волшебный, а особое зелье, может и, прикрывает от его силы орков, но вот скользкая грязь играет по своим собственным правилам, и плевать она хотела на какое-то там волшебство. Не стоит слишком уж сильно задирать одну ногу, в то время как другая толком ни на что не опирается. Великан сполна познал эту горькую истину. А расположенная за ним армия завопила от огорчения и сделала пару шагов вперед. Кричали так громко и так обиженно, будто великану уже настал конец, хотя огромная туша яростно ворочалась, быстро поднимаясь.
Зелье дает сил… и прыгучесть… а вот мозгов не добавляет. Едва дурной гигант встал — тут же подпрыгнул в воздух, эпично вознесшись метров на пятнадцать. Гному пришлось задрать голову, чтобы сквозь струи ливня разглядеть темное орущее пятно. Зрелище напоминало взлет многотонного грузового самолета в дождливую погоду… и с заглохшими внезапно двигателями. Ревущий колосс не достиг небес и перешел в пике, с тяжеловесной грозностью устремившись к земле. Точнее сказать — не пике, а неконтролируемое падение. Совсем неконтролируемое. И поэтому, когда падающий враг увидел, что в месте его будущего приземления проклятый гном, особо не торопясь, укрепил в земле здоровенный двуручный меч острием вверх, его это совсем не порадовало.
Бух…
Будто минометная мина взорвалась. Во все стороны рванули грязевые брызги и потоки воды. Образовалась настоящая воронка, на чьем дне застыл враг. Воронку обрамлял грязевой вал, яма быстро превращалась в бассейн с мутной пузырящейся водой.
— Ох, ох, ох, — стонал упавший на стальной кол великан.
— Ух, ух, ух, — огорченно отзывалась рать поганая.
— Ох, ох, ох, — оглушенно продолжал жаловаться зашевелившийся великан, выплевывая грязь изо рта.
— Ух, ух, ух, — поддерживала его, чем могла, шатнувшаяся вперед армия темная.
— Ох, ох, ах! — начал было великан, но закричал и стал выбираться из воды.
Как не заторопиться — проклятый гном встал у воронки и принялся стрелять из жезла, метясь не куда-нибудь, а в спину в область копчика — самое уязвимое место горных великанов. Враг схватился за край воронки — и по пальцам ударил тяжко кузнечный молот. Здоровья сняло, но главное — лапища отдернулась и противник не смог выбраться. Выстрел жезла в колено, Кроу легко перепрыгнул через всю воронку, пролетев над головой великана. И выстрелил в копчик… ответом был разъяренный крик, великан подался к земле, но устоял и опять начал вставать.
— Жуть! — прошептала завороженно Аму. — Давид и Голиаф! Но у Давида пулемет…
Выстрел, выстрел…
Приближающийся свистящий гул с небес заставил многих взглянуть в небо — не падает ли еще один великан? И да — там было что-то большое и темное! Это «что-то» прорвало облачную пелену и устремилось вниз со скоростью сброшенной с крыши кузнечной наковальни — чем, по сути, и являлось. Гном использовал свиток «Глыба», призвав с небес гигантскую каменюгу. Великан к тому времени уже согнул ноги для нового эпичного прыжка, готовясь вознестись к облакам. Напрягся, прыгнул, ликующе заорал, поднял лицо… увидел в паре метров от своего рыла бесстрастную каменную громадину, изумленно хрюкнул и… окаменел… Буквально.
Два камня с оглушительным треском столкнулись, на крохотный миг глыбы зависли в дождливом небе, окутанные струями дождя, стегаемые водными хлыстами. Напрягшийся титан пытается сдержать огромный камень. Вот кто в древние времена подпирал небесный свод, не давая ему пасть на головы людские! Но опоры у титана не нашлось, и оба камня — живой и мертвый — ухнули обратно в воронку. Глыба запечатала ее, разбросала грязь и глину, замерла.
Великан был жив. Он использовал расовую способность петрификации, мгновенно окаменев, что многократно повысило его сопротивляемость к урону любого типа, не считая божественного, хотя и там есть свои нюансы. И почти любое оружие попросту разлетится на куски, ударив по живому камню. Упавшая великану на голову глыба повредила здоровью, но не убила. Однако радоваться ему пока рано — великаны не могут отменить свое умение самостоятельно. Три минуты он пробудет в каменном стазисе. Его жизнь за это время существенно восстановится. Затем он очнется и продолжит… к тому времени или чуть позже исчезнет и призванная с небес глыба. Великан выберется и наконец-то надерет наглому чертовому коротышке самоуверенную задницу!
Гном это знал. Но еще он понимал, что пока все выглядит следующим образом: на глазах у врагов он попинал великана, постучал ему по пальцам молотом, пострелял в него из жезла, поиздевался, как мог, а затем обрушил ему на голову исполинский валун, с чьей помощью вбил несчастного бедолагу обратно в воронку, которая и стала ему могилой с внушительным каменным надгробием… и в могиле никто и ничего не шевелится. Мертвая неподвижность и поминальные струи дождя, стучащие по камню могильному… скоро взбешенный громадный воин очнется и полезет наверх, но пока…
Пользуясь обалделым затишьем, Кроу тщательно очистил подошву сапога о «надгробие» над «могилой» великана, повернулся к врагам и вскинул руку с молотом.
— Дунгадан! Дун ань!
Даже дождь пресекся от такой невиданной наглости. Орки поперхнулись, гихлы захлебнулись, великаны зачерпнули грязи из-под ног и размазали себе по лицам — жест поминания. Они на самом деле решили, что их соратника прихлопнуло как муху.
И тут витающего в темном небе призрачного шамана прорвало. Оскалившись, он разинул искривленный рот и бешено заорал:
— УМ-Г-Г-А-А-А!!! — Из разинутого рта вылетел светящийся тускло-синим сгусток некой энергии или более плотной субстанции, упав где-то среди плотных вражеских рядов.
— Чего-то он там отхаркнул? — осведомился Миф, с великим трудом скрывающий собственное обалдение.
Аму не скрывала. Подпрыгнув, она замахала двумя красными лоскутами, зажатыми в руках, и ликующе завопила:
— Кроу! Кроу! Гномы рулят!
Учитывая возросшие силы и прыгучесть, девушка едва не улетела к облакам.
— Призрачная шаманская мокрота? — продолжал допытываться Миф у Лори. — Плевок дерзновения? Слюна усиления? Кариес привиденческий? Аль попросту дедушка поперхнулся?
— Шаман умер, и его душа в ином мире, — коротко пояснила амазонка. — Но его прах использован в зелье, выпитом множеством живых существ. Они придают его душе особую силу. Поэтому шаман пребывает и в этом мире тоже. Это особый ритуал. На нашем называется «Призрачный мост», если перевести самую суть с орочьего. Шаман на том мосту. И поэтому он может изредка и понемногу — передавать особую мертвую энергию оттуда сюда. И тот, в кого попала сейчас мокрота шаманская, как ты ее назвал, мгновенно умрет. А затем оживет… ну, почти…
