Зыбучие леса (СИ) - Иторр Кайл (прочитать книгу TXT) 📗
– Мисс Прингл, это нормальные условия, или стоит поторговаться?
Та качает головой.
– Не стоит, приблизительная цена вертолета плюс пилотская страховка семье по утрате кормильца где-то столько и будет.
– Тогда подскажите, как это правильно оформляется. На корпоративном счету в Северном Торговом банке сумма имеется...
– О, это у нас уже все продумано, – широко улыбается Дюмон и вынимает красиво отпечатанный бланк. – Вот, пожалуйста, ознакомьтесь...
С одного взгляда оценив, что текст на французском, перекидываю договор Элис. Та неспешно его изучает, Дюмон покуда распоряжается насчет еще одной перемены напитков, каковые снова приносит маленькая смуглая... нет, пожалуй, все-таки не девица, под двадцать по новоземельному счету, а то и за, просто типаж и комплекция такие, повезло, в Старом Свете изрядная часть что арабок, что турчанок, неважно, обитают они в родных пенатах или в Европах-Америках, какими бы воздушными красотками ни были в пятнадцать, к тридцати уже давно и прочно выглядят на свой возраст, а то и поболе. Под чашечку терпко-красного сока прикидываю палец к носу. Вроде все в порядке: по словам Дюмона, за меня просили, ага, но бизнес есть бизнес – любые дела лучше вести установленным образом. Вот и чудесно, ни разу против такого не возражаю – и человеку выгодно, и мне не мешает, пусть будет все согласно договору купли-продажи, или, в данном случае, "об оказании транспортных услуг" или как оно правильно зовется.
Подводных камней в формулировках моя консультантка не обнаруживает – страховая сумма, сроки исполнения, ответственность сторон. Предел по срокам оговариваем двадцать пятым числом следующего месяца, если до этой даты "Дюмон лимитед" не получает радиосигнала от экспедиции, то страховая сумма возвращается на счет "ЗАО Эсгарот", но оплата взимается как за оба рейса, и единственным обязательством месье Франсуа Мишеля Сантоса Дюмона будет уведомить о нашем исчезновении руководство компании. Почему именно двадцать пятое? так как раз начнется мокрый сезон, и полеты все равно станут невозможны, поэтому если мы застрянем там надолго, выбираться будем сугубо своими силами, или зимовать у озера, как захотим, в общем – но до следующей весны в такие дали все равно никто не доберется... На том мы и ударяем по рукам, и Дюмон тут же отдает секретарше, или кто там у него сия мадама арабских кровей по имени Кейра, распоряжение на беглом французском, а потом уже по-английски говорит мне:
– Сейчас мы подъедем в банк, там договор заверят и далее все переводы между счетами оформлять будут уже они. Жак-Эрве тем временем подготовит вертолет, так что как вернемся – с вылетом ждать не потребуется.
– Замечательно. – О чем и сообщаю по рации Чекану; по-ангельски, дабы не рушить легенду. Пусть наемники пока разгружают самолет, тем более что Элис, как опять же оговорено еще ранее, по плану должна сегодня вылететь к себе домой в Вако и вернуть самолет хозяину. Теперь крюк через аэродром Леру давать не придется, без пассажиров стальная птичка сумеет перекрыть дистанцию в один перелет. А мы уже по возвращении в Орлеан разберемся, как добираться обратно в Демидовск, тут все будет зависеть от добытого нами и, соответственно, срочности вопроса. Фактической или изображаемой, опять же посмотрим по ситуации.
Территория Европейского Союза, г. Амьен – Кси-Кам, оз. св. Береники. Понедельник, 16/09/22, 18:36
Небольшой пузатый геликоптер, выкрашенный в псевдошотландскую клетку красных и синих тонов, оказывается устройством намного более шумным, чем самолет, да и салон тут потеснее. Но – втискиваемся, впихнув все баулы в багажный отсек. На голову наушники, рот желательно открыть, и полетели. От вибрации никакие наушники не спасают, массаракш, хуже, чем на концерте "Раммштайна" прямо напротив динамиков. Теперь понятно, каким образом во время Вьетнамской войны была разработана концепция вертолетного десанта: озверевший после полета боец вываливается из этой адовой таратайки с автоматом наперевес и крошит все подряд, а где-то магазину к четвертому вколоченные в учебке спинномозговые рефлексы потихоньку дополняются соображалкой, после чего десантник уже превращается из обычной машины смерти в нечто, способное выполнить более сложную боезадачу.
В нашем случае десантируемся мы через час на вполне мирный полевой аэродромчик. Городок Амьен, к каковому тот приписан, тоже прячется где-то в окрестностях, однако сверху я его не увидел, ибо не видел вообще ни черта. Потому как мои доблестные наемники, верные принципу "ослов и ученых в середину", запихивают меня, самого ценного и уязвимого члена экспедиции, в глубину салона: слева Грач, справа Хан, впереди шемах Динара, намотанный а-ля чалма, остается разве что поднять голову и сквозь стеклопластиковые окна кабины рассматривать небосвод. Ладно, в иной обстановке можно было бы помедитировать на успокаивающе голубую даль, но в этой свистопляске для медитации нужно быть самим Сиддхартхой... Готов согласиться, что автор афоризма насчет ученых и ослов, Александр Третий – нет, не Миротворец из династии Романовых, а вовсе даже Аргеад, он же Македонский, да, именно, тот самый спец по развязыванию узлов, – был товарищем знаменитым, только мне-то от его знаменитости не легче... и обзора не улучшает. По карте помню, что Амьен – на правом берегу Рейна верстах в двухстах севернее Луары, однако самого Рейна опять же с аэродрома не наблюдается, а о виде сверху я уже высказался.
Пока мы разминаем ноги и прочищаем уши, в баки доливают горючку, плюс в багажный отсек, потеснив наши баулы, заталкивают пластиковую бочку с нею же. Ага, очевидно, по резерву подъемной силы аппарата – вписываемся, а вот на обратный путь вертолету может и не хватить, так что после посадки у озера придется дозаправиться вручную, вот и обеспечили из чего. Отлично, Жак-Эрве, так вроде бы зовут нашего пилота – профессионал, а в подобных вопросах им, как говорится, виднее.
И снова – взлет, холодное голубое небо над размытым кругом винта в верхней полусфере кабины, пробирающая до костей вибрация и медленно, но неотвратимо подступающая головная боль. Не хочу. Знаю, массаракш, что так надо, и все равно – не хочу. Нет, не паранойя, именно нежелание, врагов я в точке прибытия не жду, иначе вся эта экспедиция была бы организована совсем иначе... врагам там взяться неоткуда, так что их у озера святой Береники нет.
Живых – нет.
Вот оно. Точно такая же безысходность на меня когда-то, в прошлой еще жизни, накатывала перед плановыми визитами на кладбище. Положено следить за могилками и все такое. Ездил, помогал... когда затаскивали. Но ни разу – по собственной инициативе.
Это не нужно мертвым, им уже без разницы, в каком состоянии та могила и есть ли она вообще. Это не нужно живым, потому как есть масса куда более полезных, приятных и вообще правильных способов помнить и почитать тех, кто этого заслуживает. Это не нужно и мне: позывной "Чернокнижник" я, положим, заработал уже в этом мире и более-менее случайно, а вот в корнях того, что именуют черной магией, некромантией и прочими громкими словами – покопался еще в Старом Свете, и получше многих понимаю, как оно работает и почему именно с этой практикой чем меньше связываться, тем целее будешь. Так что кому нужно – пусть сам и занимается.
Ладно. Кладбище так кладбище, будем считать, что меня сюда затащили. Не родня, правда, однако итог все равно один.
От головной боли привычно отстраняюсь, сдвигая ее вбок, и в таком вот "закукленном" состоянии переживаю и недолгую болтанку вертолета по горно-турбулентным воздушным потокам, и снижение резким виражом, и краткий миг перегрузки, который завершается вполне себе мягким приземлением на полозья шасси. Столь же отстраненно наблюдаю, как одновременно выпрыгивают наружу Хан и Чекан, скорее логикой, нежели слухом принимаю сигнал "чисто", и наконец оказываюсь у того самого озера.
Выглядит оно... озером. Чистая водная гладь, от которой тянет сыростью, в условиях прохладной горной долины, в отличие от жаркой прерии за триста верст к югу – ощущение не слишком приятное, но совершенно ничего сверхъестественного в нем нет. В этом озере водится рыба, и вон плавают жирные мохнатые водоросли желтоватого оттенка, и сочетание этих водорослей с сырой или вареной рыбой для человеческого организма будет чрезвычайно неприятно и, возможно, смертельно, однако и это – просто кунштюк природы, который надо знать и учитывать, а не объявлять происками темных сил. Сама же по себе озерная вода, скорее всего, вполне пригодна для питья: впрочем, лучше прокипятить, не потому что грязь и бактерии, а для акклиматизации, здесь не тот биоценоз и климатическая зона, к которым я привык. Ну так оно было бы справедливо в любых горах.
