Славянский стилет (СИ) - Врангель Данила Олегович (читать книги без регистрации полные TXT) 📗
Честно говоря, Бизон всегда имел Музыканта в виду. И до поры до времени придерживал его в тени, выпуская на старт в критический момент. Пружина сжималась достаточно долго. Музыкант многое понимал в передвижении фигур окружающего физического мира. И он был охотник по натуре. Но вместо этого – мрачная бойня, работа на компьютере и учет разворованного мяса. Он уже похоронил настоящую цель и смысл, как он их понимал, и полудепрессивное существование казалось ему вершиной, с которой даже еще предстояло медленно сползать.
Все изменилось, как при получении джек-пота.
Подошла стюардесса, блеснув магнитом смуглых ног в разрезе короткой юбки, и предложила поднос с напитками. Музыкант взял бокал шампанского и, неторопливо оглядев принцессу потустороннего мира аэродинамики, поблагодарил: «Сенкью!». Она улыбнулась, кивнула и пошла дальше. Отхлебнув напиток, директор задумчиво расслабился, вспомнив Париж. Наверное, стюардесса – француженка. Но там было не до них. Трое суток Музыкант вел запись эфира в определенное время, на определенных частотах, в определенных местах. Наблюдал за нужными людьми, снимал все на скрытую видеокамеру. Потом загонял все на диск и отправлял по сети Бизону. Сигнал шел на сайт, с него – на базовый спутник, а оттуда – неведомо куда. Базовый спутник имел связь со всеми спутниками группы связи, и не было на поверхности Земли точки, куда бы не мог прийти информационный пакет от Музыканта.
Разговаривал он на среднем английском, представлялся туристом из России. По-другому вести себя не стоило. Он фактически и был тем, кем представлялся. А туристы из России занимаются всем, чем только возможно и невозможно. Несколько раз в ресторане удавалось садиться рядом или даже за один стол с людьми из триумвирата, а точнее – из параллельного управления. С двумя даже познакомился, представившись коммерсантом в бегах от налогов.
– Что, Коля, поджимают? – спрашивал один, упившись водки. – Нет, прошлых времен уже не будет. Старт сделан. Остался только финиш, – продолжал он.
Директор честно отвечал про торговлю мясопродуктами, о проблемах с убоем скота, сетовал на сложность с проплатой, о глупости предоплаты. Напарники по столу, куда он подсел, слушали, кивали, попадали в индуктивное поле откровений Музыканта (правда – великая сила) и, незаметно для себя, тоже начинали откровенничать, а порой вообще болтать и обсуждать между собой секретную информацию. Не называя, правда, имен и данных, так как считали, что это достаточная информационная защита. Наивный народ… Все текло струйкой воздушной вибрации на микрочип и оставалось в кристалле памяти. Какие француженки! Пить приходилось наравне! А ведь он не пил уже много-много лет. Но импульс новой жизни, как реинкарнация, дал новые цели и смыслы – лучшее, что может быть у человека. Все остальное – блеф. Музыкант пил коньяк, шампанское и дорогие вина. Он посещал бары и казино. Никакого похмельного синдрома не было и в помине. Он родился во второй раз, вырвавшись с лесной поляны, усыпанной костями. Француженки! Как прекрасно. Но пьянящая свобода новой жизни не оставляла места другим чувствам. Ему хватало этого опьянения. Наконец, на склоне лет Музыкант стал Охотником!
Он снова отхлебнул шампанского и принялся думать о Токио. Наверное, там точно ничего общего с Лос-Анджелесом нет. Сплошные узкоглазые мировоззрения и коротконогие японки. Да, Токио не Париж. Русских там не найдешь. Но везде живут люди. Музыкант вздохнул. Они там вроде бы вообще одну рыбу и водоросли едят. И работают, работают… Верно, ничего общего с Лос-Анджелесом быть не может. В столице американского Запада Музыкант насмотрелся карнавальной распущенности. Но город понравился. Комаров нет. Океан. Красота! Мулатки с блестящими глазами. И вроде никто не работает… Жаль, что он там был всего двое суток и все время ловил лазерным лучом стекла окон фешенебельного особняка. Через преобразователь записывал в память диктофона диалоги многочисленных членов семейства и отдельно – разговоры в кабинете хозяина дома после телефонных звонков Бизона. И вот теперь Токио. Японцы умный народ. Им хитрость ни к чему. И с ними будет, возможно, сложнее. Незнание языка лишает возможности гипноза нередактируемым текстом. Все равно, что делать необходимое выражение лица перед слепым. Даже правдой – квинтэссенцией лжи, – не воздействуешь, не зная языковых шифров. Япония. Абракадабра западной цивилизации. Хотя, вроде бы, они сильно американизируются в последнее время. То есть становятся доступными прямому действию сознания, основанного на англоязычной семантике. Которая уже ближе к русскоязычной. В общем, цепь опосредований наверняка будет, и даже весьма эффективная. Музыкант успокоенно вздохнул.
Шампанское приятно холодило и растекалось по телу легкой расслабленностью. У Контрабасиста была перспектива. Он взлетел, как истребитель-перехватчик с секретного лесного аэродрома. А такой так просто в пике не пойдет. Он сам будет валить других. В редких, как этот, случаях происходят психические процессы замещения основной психологической доминанты на другую – новой формации, новой сенсорики, новой, если угодно, конфигурации. И все меняется! Все! Кто в это верит? Тот, кто испытал. Второе дыхание всегда несоизмеримо с первым.
Музыкант улыбнулся вновь появившейся красотке стюардессе и поставил пустой бокал ей на поднос: «Сенкью!» Она снова улыбнулась симпатичному, хоть и немолодому, мужчине с золотой серьгой в ухе и в костюме от Кардена. Тот развалился в кресле и искренне глядел на нее открытым, уверенным, но и чуть-чуть робким взглядом человека, осознавшего ценность текущего мгновения и понявшего его неуловимость; потому что всего остального уже нет либо еще нет.
Лайнер мчался на высоте десяти тысяч метров сквозь холодный, разреженный воздух Тихого океана. В бездонной чаше неба мерцали ярким светом звезды. Автопилот вел гигантскую металлическую птицу по воздушному коридору. Дежурный экипаж играл в покер. Все знали, что надежней автопилота пилота нет, и спокойно удваивали ставки. Старший повар, усатый пуэрториканец, заволок в комнату отдыха молоденькую стюардессу и настоятельно спрашивал ее совета, что приготовить пассажирам на завтрак. Стюардесса была согласна на все. Дежурный штурман читал книгу «Как жить вечно» и морщил лоб от непонятных слов. Командир экипажа спал.
Музыкант прокручивал в голове предстоящие проблемы с альтернативными японцами. Но цепочка воображаемых состыковок лениво уползала в глубину сознания, не желая превращаться в цельную конструкцию. Ну, нет так нет. Доверимся инстинкту. Специальный агент зевнул, сладко потянулся, снял пиджак, повесил на крючок, ослабил галстук и воротник, вытащил длинную, тонкую сигарету, включил вытяжку и, щелкнув золотой зажигалкой, прикурил, пустив колечко ароматного дыма. Спохватившись, предложил сигарету соседке лет тридцати, томной брюнетке с книгой, сосредоточенно глядевшейся в нее, как в зеркало. Та оторвалась от книги, посмотрела на него проницательным взглядом серо-зеленых глаз, поблагодарила и неожиданно сказала по-русски: «Капля никотина убивает лошадь!»
Музыкант вопросительно глядел на нее. Ответил на английском:
– Вы интересно разговариваете.
– Это русский язык. Мне запомнилась эта фраза. Она означает, что курить вредно.
– Слышал я про это, да не очень верится.
Музыкант сладко затянулся и пустил дым вверх, в вытяжку. Он не курил тридцать два года. А вот уже неделя, как купил пачку, и надо же – не был разочарован.
– Да, в общем-то, я с вами не слишком несогласна. Разрешите…
Она взяла сигарету с золотистым фильтром. Специальный агент щелкнул зажигалкой. Брюнетка была славянского типа, явно не японка, и странное ее цитирование русских афоризмов, естественно, должно бы настораживать. Но только не здесь, не сейчас, и не Музыканта, ставшего неожиданно Охотником. Он слишком стал ценить время и такие вот творческие паузы, вроде трансконтинентального перелета. Все сложится само собой. Только не надо подключать к ситуации излишне электризующие потенциалы.
