Вакуум (СИ) - Македонов Дмитрий (книги онлайн полностью TXT, FB2) 📗
— Вы пришли… А я надеялась, что ошиблась и открыла кому не попадя… Извините… — она опустила взгляд, а Владимир, сглотнув накопившийся в горле ком, протянул ей кольцо.
Девушка уставилась на блестящую вещицу и будто видела не её, а лежавшего в могиле дорогого человека.
— Но как? — не сводила она обречённого взгляда с кольца. — Когда7 Где?
Владимир пошевелил губами, но не смог сказать, что, мол, «тайна, секретная информация». Звучало бы ужасно. Не сумев подобрать слов, он просто помотал головой.
— Что ж… — девушка забрала кольцо. — и на том спасибо, — голос задрожал. Дверь захлопнулась, и Владимир успел услышать удаляющийся плач.
Напоминание об ужасах. Вестник смерти.
Выйдя на улицу, Владимир столкнулся в ветром и острыми снежинками. Начиналась метель. Он поспешил в девятку, которую не глушил и сел за руль. Захлопнул дверь. Снова стало тепло и тихо. Стекло облепил снег, и Владимир будто оказался в изоляции. Ехать никуда не хотелось. Сердце ныло скорбью. Зарождались и гибли тяжелые мысли. Стало душно. Он расстегнул куртку и, сам не зная почему, поднял голову к вершине дома, из которого выбежал. И, сам не понимая как, он увидел опрокинутую горем девушку на балконе верхнего этажа. Она смотрела вниз, без сомнения, на его машину и вдруг пропала из виду. Позже Владимир подумает, как же он мог понять, что увидел именно вдову капитана, в метель, и так далеко от себя. Но в эту минуту он не сомневался в своём видении. И это виденье дало ему новую, важную идею, которая так долго сидела глубоко в душе и которую Владимир так долго игнорировал. Вдове Артёма, другим родственникам, друзьям и близким всех, кто остался в Вакууме, не суждено увидеть тех, кто им дорог. Потому что они сгинули, а он — нет. Владимир уцелел и обязан, точно обязан вернуть старый должок. Он должен вернуться не в Москву, домой, а в то место, которое было домом его души. Место, где он рос. Место, где его любят и ждут.
Владимир переключил передачу, и машина, брызгая снегом, рванула к главной дороге. Дороге, ведущей в пригород Екатеринбурга.
Он ехал по шоссе навстречу усиливающейся метели. Дворники метались по стеклу, но не успевали очистить липнущих мокрый снег. Владимир гнал машину за город, к городку, который так когда-то любил. Там его ждут. Всегда ждут и будут ждать. Глупости все эти слова об отце, что он не хочет видеть его старого лица, что не хочет вспоминать пережитый при отце страх. Нет, он должен быть благодарен отцу за то, что он взял его маленькую детскую душу и кинул её в пасть страхам. Именно благодаря этой закалке он и выжил в Вакууме. Потому что он не побоялся посмотреть в лицо ужасу, как и тогда, в детстве. Ведь, если преодолеть детские страхи, когда они кажутся незыблемыми великанами, то настоящий беспросветный великий страх во взрослой жизни покажется лёгкой преградой.
Вдруг порыв ветра настолько усилился, что дворники не успели счищать новые слои снега. Владимир, погруженный в раздумья, уставился в руль и даже не заметил, как дорога чуть повернула, а девятка продолжала упорно двигаться вперёд. Пропустив вагон мыслей, Владимир вдруг очнулся крепче схватился за руль и, не видя сквозь залепленное мокрым снегом окном, он нажал на тормоза. Машина упрямо не сбавляла ход — зимняя резина не могла сцепиться с мокрым асфальтом. Владимир в панике и наугад мотнул руль налево, на свою сторону дороги. Раздался удар и грохочущий скрип.
Всё произошло, словно во сне. Прошедшие с момента аварии четыре часа пролетели незаметно. Погруженный в сладостную дремоту, когда, проснувшись ночью понимаешь, что можешь спать ещё много часов, Владимир сидел в такси, возвращаясь из местной больницы. Столкновение было сильным, но пришлось на левую часть машины. Удар его практически не задел. Только осколки стекла царапнули руки. Благо, второму участнику аварии повезло ещё больше. Гигантский камаз практически не пострадал. Погнулся бампер, да поцарапалась краска. Водитель претензий не имел, хоть и был раздосадован, что график поставок его угля несколько сбился. Девятке Владимира повезло меньше — левая передняя дверь в труху, капот погнут, колеса ушли в сторону. Машину забрал эвакуатор и увёз в неизвестном направлении. Пусть даже и на свалку, это было не столь важно. Свою единственную сумку с вещами Владимир прихватил с собой. У дверей типичной сельской больницы (трёхэтажного здания деревянной постройки времён царя-гороха) Владимир дождался такси, которое ехало к нему примерно полчаса и со спокойной душой отправился домой.
А теперь он стоял под темным небом и смотрел на падающие хлопья снега. Над ним светил старый фонарь, на котором вечно меняли лампочки, но не могли установить плафон. Так он и стоял последние тридцать лет, с дымящейся на морозе лампочкой. Но этот фонарь и вся эта улица были столь родными сердцу, что Владимир не мог сдвинуться с места. Не шевелясь, он вспоминал как здесь, на улице, среди домов, в которых в сей поздний час уже не горел свет, он провёл всё своё детство. На которой впервые поцеловался. На которой впервые переключил передачи отцовской машины, подаренной ему на совершеннолетие.
Он прислушивался, но не мог уловить знакомого шепота в голове. Призраки покинули его. Ушли вместе с Вакуумом. Он остался один, но был этому рад. Может, погибший мальчик, следовавший за ним, наконец, обрёл свой мир и нашел своих родных? Владимир надеялся, что это правда. Он надеялся, что сумел освободить душу так долго и так верно помогавшую ему. Но с другой стороны, кто поможет ему в секунду слабости? Когда никто не сможет помочь ему, указать путь? Он смотрел на падающие и пропадающие за пределом фонарного света снежинки и думал, что сможет справиться с любыми трудностями без помощи со стороны мертвецов.
Небо заволокло пушистыми чёрными тучами. Стояла тишина и покой. Сейчас, вспоминая жизнь до Вакуума, до погружения в иной мир, Владимир, закрыв глаза, подумал, насколько мелочные те слова о деньгах, пенсии, работе, карьере, которые он выслушивал и от родителей, и от друзей. Он двигался навстречу этим призрачным столпам по тропам, ведущим в пропасть.
Сейчас же вместо тех глупых идей пришли другие, те, о которых люди задумываются только на смертном одре, прожив свою незаметную жизнь: всё лишь пустота.
Вакуум.
Всё, что было, останется только в мозге, который всегда гибнет.
И ничего больше.
Владимир Рыков теперь точно знал, что впереди его ждёт иная жизнь с полным сознанием того, что в ней произойдет. Теперь он точно знал, что найдёт смысл получше, чем новый отпуск. Может, он всё-таки вернется к Олесе Цаер, где бы она не была? Вернётся, чтобы понять свои чувства к ней. Они были, он точно знал — но какие? — пока что большой вопрос.
Над ним висело тучное небо, а где-то там, на периферии слуха, играла давно уж забытая песня из прошлого, моментально приводившая душу к счастью, давно ушедшему вместе с прошлым. Он слушал эти ноты, но все не мог вспомнить название мелодии. Откуда она звучала? Из дома? Нет, он на другом конце улицы, двухэтажный коттедж, вечно ремонтируемый отцом, и Владимир смотрел в его желтые окна, вспоминая расположение комнат. Родное место… Пожалуй, сейчас он вновь проживал лучшие дни своей жизни, будто заново рождённый. Он думал, что это невероятно: не может быть, что после страшных событий наступает счастье, искреннее и не ускользающее за доли секунды.
Но вдруг, после вопроса о нереальности произошедшего, в памяти появились слова-предостережения, которые вдруг припомнились ему. Это было наитие, неслышимое и неосязаемое понимание того, что он обманут или боится быть обманутым.
Он вспомнил о тех словах:
Следи за небом.
Душу заполонила тревога. Глаза оставались закрытыми — он опасался из открывать. В голове проплыли воспоминания об иллюзии, настигнувшей Георгия после попадания в портал. Об иллюзии, после которой следует только пустота и, что ещё страшнее, осознание пустоты.
Вдали послышался гром, похожий на тот гром из детства. Но действительно ли он слышал его? На улице стояла зима… Набравшись смелости, он сделал это…
