Ключи от цивилизации - Витич Райдо (читать книги онлайн полностью без регистрации txt) 📗
— Но через час придем!! — заблажил тот в закрытые двери.
Патруль вскинул ладони, как по команде и дружно хлопнул:
— Нашлась!!
— Я говорил? Я говорил!! — не мог прийти в себя от радости Николай и тыкал в грудь Ивана пальцем. Тот с улыбкой посматривал на него сверху вниз и чинно кивал, а потом вдруг рыкнул:
— Но как же ты меня этим достал!
Чиж засмеялся, отворачиваясь. Ян с улыбкой поглядывал на них.
— "Ромео" все же быть тебе "Студентом", — постановил Сван.
— Это почему? — озадачился тот.
— Так «Джульетта» интерфейс сменила, — фыркнул Пеши, покосившись на Чижова.
— Для другого росла, — подмигнул парню Сван.
— А-а…
— Это кто сказал? — качнулся к нему Иван.
— Природа!
К Стасе допустили лишь через сутки. Первым увиделся с ней Иван. Бухнул на столик пакет с апельсинами и, пристально оглядев смущенно улыбающуюся женщину, спросил:
— Ну, что "лягушка-путешественница", помяли аборигены?
— Ерунда.
— Ага. Как с доктором поговорил, так сразу и подумал. А через час мне к Казакову с докладом — будем думать уже о другом. Тема ясна?
— Ваня, давай остановимся на выговоре, а?
— Шутишь? Ты так показательно свинтила в самоволку, что путь один теперь у тебя — на гражданку.
— Не-ет.
— Чего это "не-ет"? — передразнил невольно улыбнувшись. Рад был видеть Русанову.
— Иван, ты же знаешь, мне без патруля никак. И потом я очень, очень хороший специалист, а нового пока натаскаешь — океан времени пройдет. Стоит ли из-за недоразумения списывать? Заметь, у меня ни одного нарекания за время службы.
— Ну, самоволки выше головы на все про все хватит.
— Ва-ань? Не жалко тебе меня?
— А что это такое? — улыбнулся шире: хитра лиса!
— Если ты позволишь меня списать, мы с тобой больше не увидимся, — протянула. — Без любимой работы я затоскую, получу проблемы психо-физического плана, пущу свою жизнь под откос и перестану приносить пользу как обществу так и себе. И всему виной будешь ты.
— Шантаж, да? — хмыкнул. — Только виновен не я, а ты со своими женскими заворотами. Чего ты за призраком побежала? Почему мне не сказала?… Нашла?
— Дипломат из тебя никакой, — хохотнула Стася. — Прямо спроси: как там Илья? Илья ли?
— Ну, спрашиваю.
— Отвечаю: не Илья, — солгала смело. — И констатирую, готова подписаться: бег за призраком закончен.
— Честно?
— Честно.
— Не знаю, не знаю… Смотря как вести себя будешь, как полковник к твоей персоне отнесется.
— А ты постарайся, чтобы лояльно отнесся, — хитро глянула на него.
— Угу?
— Ага. Реально посмотри на вещи: списывать меня глупо, ничего криминального я не совершила, а что сорвалась, ты уже объяснил — "женский заворот". Бывает хуже, но не со мной.
— Н-да… Знаешь, Стася, у меня даже слов нет, парировать подобную наглость. Опять накуролесила и за мою спину.
— Широка она и монументальна, — мурлыкнула довольна, уверенная, Федорович постарается, сделает все, чтобы она в группе осталась.
Мужчина вздохнул и нехотя кивнул:
— Ладно, шантажистка, попытаюсь. Но! Смотри, до первого предупреждения. И еще, Стася, Чиж.
— Он-то причем?
— Как тебе сказать? Всю психику мне из-за тебя расшатал. Подкосила ты парня, мать. В группе должно быть здоровое соперничество, чтобы частное не мешало общему, а здесь выходит, претендент один, всех отодвинул горячий и лихой. Что делать будешь?
— Ничего.
— Значит ты к нему ровно? — уточнил пытливо в глаза заглядывая.
— Спи спокойно командир, я теперь ко всем ровно.
— Что так?
— Выйду, в строй встану — поговорим, — сказала серьезно. Иван задумался: не иначе есть, что Стасе ему сказать, но тет-а-тет.
— Доктора тебе неделю постельного режима прочат и два щадящего. Говорят, мозговые проблемы есть.
— Есть. Но пройдут. А на постельном режиме, я у себя побыть смогу.
— Нет, Стася, категорически.
Русанова по взгляду Федоровича поняла: пока она в медчасти, дело ее на тормозах спустить легче будет.
— Как скажешь, — согласилась.
— Ну, вот и ладно, — поднялся. — Пойду ходатайствовать, а ты не шали, побудь смирной девочкой.
— Тяжело, но ради тебя готова на любые жертвы, — бросила с насмешкой. Иван хмыкнул: ох, Стаська, ничего ее не берет, не меняет.
И вышел, а Стася перестала улыбаться.
На душе противно было до слез и воя. Болела она еще и все простить да оправдать Илью пыталась. Но что ему от ее прощения? Устроился хорошо: благодетели, богатства, планы на будущее с выбором теплого места.
Когда, в какой момент, из-за чего Илья превратился в приспособленца, подозрительного, непримиримого, озлобленного и корыстного типа? Если б не было к этому предрасположенности, никаких изменений бы не произошло. Но видно это все сидело в нем, удачно маскировалось и благополучно жило, а потом развилось в благоприятной среде — в той ситуации, в которую попал.
Права ли она, что "до свиданья" не сказав, ушла? Но если бы осталась — ничего бы не изменила. Решение Илья принял без нее и за нее, домой не собирался, зато ясно, что хотел использовать ее, как вещь, предмет, удобную подушку. А роль не по ней и даже этого не понял, примиряя. Значит не любил, не понимал, не вспоминал. Женился там…
Станиславе было тошно от понимания, что плыла она в собственной иллюзии на счет Ильи, их отношений, а он всего лишь как хамелеон, подстраивался под среду и окружение. Печально.
Она считала его почти идеальным.
Выдумка и лишь ее проблема. Урок на будущее — не обольщайся. Но с другой стороны, как жить подозревая всех и каждого? Илья в этом преуспел, но счастлив ли?
А впрочем, счастье у каждого свое, как жизнь, которую каждый выбирает себе сам и строит тоже. Главное, чтобы твои частные планы, твои эскизы не мешали общему. Здесь, видимо, проект будущего Ильи претил проекту будущего остальных, но там, в средневековье, ему нашлось место, учитывая качества характера, что в нем открылись. Что ж, все правильно, все верно. Свобода выбора — право каждого и сетовать тут не на что. Илья выбрал удобную и необременительную роль богатого, но никому ничем необязанного сеньора, жизнь без риска и для себя. Станислава не могла и не имела права осуждать или препятствовать его стремленьям. Илью она не выдаст. Другое дело, что ее подобная жизнь не прельщала, как не мог прельстить подобный человек. Но это уже ее мнение, а значит, ее право. Ивану знать о том, что его брат обычный дезертир, не стоит. Он будет огорчен и возмущен, начнет переживать, пойдет туда, попытается найти Илью и объясниться. К чему? Пусть лучше Федорович младший для всех и в частности для старшего брата останется верным, чистым, светлым человеком хоть в памяти. Возможно, уверенность в том через века и годы именно в такого Илью и превратит.
А что еще она могла бы сделать для него? И что может сделать для Ивана?
Больно пусть будет только ей. Пройдет, забудется — переболеет. Потери нет — есть приобретенье опыта и пониманья своих, чужих ошибок. А остальное небольшая плата за миг и счастья что все же было, и урока пусть жестокого, но четкого в определении. Все верно, правильно. Неправильно и не бывает — бывает непонятно.
Конечно, неприятно, когда разбиваются мечты, но тут ее вина. Она хотела найти Илью, а что там дальше не подумала и не представила. Нашла… Остальное ясно — Илья о том же не мечтал. Он думал о себе. Свои обиды множил. И вот результат — ничего и нет, как нет того Ильи и той влюбленной Стаси, и не могло быть по-другому.
Дверь с шорохом открылась, на пороге робко затоптался Чиж с огромными пакетами на руках: в одном апельсины, в другом персики.
— Хм, — выдала Стася и ткнула пальцем в сторону пакетов. — Это мне?
— Да, — несмело прошел и, отодвинув чуть в сторону пакет Ивана, водрузил презент на столик у постели. — Витамины.
Женщина вздохнула, с некоторой опаской покосившись за фрукты:
— Спасибо.
