Война за "Асгард" - Бенедиктов Кирилл Станиславович (читать книги бесплатно txt) 📗
— Позже. — Джеймс неожиданно зевнул и только сейчас понял, насколько же он вымотался. — Передай запись под грифом “Конфиденциально. Лично” на адрес директора. Теперь вот что… Подними мне все данные о том, кто имел или мог иметь доступ к моему личному досье начиная с 2045 года. Дальше… данные на всех лиц, обладающих информацией об инциденте 2046 г. в Каракасе. В моем архиве инцидент сохранен как “Фиас* ко”. Возможные связи этих лиц с группой Тонга Хао Ляна, он же Продавец Дождя, он же мой сегодняшний собеседник. Возможные связи с адвокатской конторой “Ли, Ли и Гершензон”. Составь многоуровневую карту с использованием формулы концентрических кругов. Все поняла?
— Принято, босс. Что-нибудь еще?
— Подготовь полное досье на крысу. — Он кинул в рот ярко-желтую капсулу стимулятора. — Полное — по сегодняшний день включительно.
— Имя крысы? — бесстрастно уточнила Софи.
“Зеро, — подумал он. — Не могу больше слышать эту кличку”.
— Влад Басманов, — сказал Ки-Брас.
12. ДАНА ЯНЕЧКОВА,
РЕФЕРЕНТ ВЫСОКОГО ПРЕДСТАВИТЕЛЯ СОВЕТА НАЦИЙ
Мотель “Вапдог Sunrise”, окрестности Бангора,
Объединенная Североамериканская Федерация,
ночь с 26 на 27 октября 2053 г.
— Что ты делаешь в моей комнате? — спросила Дана. Глупейший вопрос, если вдуматься. Когда ты выходишь из душа буквально в чем мать родила и застаешь у себя в номере мужчину, который каким-то образом сумел просочиться через закрытую на замок дверь, тебе вряд ли стоит теряться в догадках относительно его намерений. Следовало, разумеется, не тратя зря времени, вызывать службу безопасности, но Дана чересчур вымоталась за этот казавшийся бесконечным и подбрасывавший все новые неприятные сюрпризы день. Больше всего ее почему-то беспокоила мысль о том, что Карпентер наверняка слышал ее щенячий скулеж в душе. Она потянулась было за одеждой, но вспомнила, что новое белье до сих пор лежит в багажнике “Лек-суса”. Натягивать ношеные трусики ужасно не хотелось — честно говоря, Дана не могла припомнить дня, когда ей приходилось бы два раза за день надевать одну и ту же вещь. Разве что в юности, проведенной в серых дымных городах Восточной Европы… Она поискала взглядом что-нибудь, во что можно было бы завернуться. Простыня сгодится, но, чтобы ее взять, придется подойти почти вплотную к Карпентеру…
— Извини, — в голосе Фила слышалось что угодно, только не смущение. — Решил поделиться с тобой последними новостями о террористах. “Гавриил” сбит у берегов Панамы, его удалось уничтожить лучевым ударом одной из орбитальных станций…
Она прервала его, взмахнув рукой.
— Пожалуйста, уходи. Мне наплевать на террористов, и я не хочу видеть тебя в своей комнате.
Дана схватила лежащее на кресле голубое платье с жемчужной вышивкой и обернулась им, как полотенцем. Проклятые высокие технологии! Раньше, когда она была совсем еще маленькой, в душах мылись настоящей водой и вытирались настоящими полотенцами. Правда, случалось, что после такого мытья начинала чесаться кожа и болели глаза. Но в такой ситуации она и на чесотку согласилась бы, лишь бы иметь под рукой полотенце.
— А мне почему-то казалось, что тебя это заинтересует. В конце концов, теперь, когда Лос-Анджелес, да и все прочие города Федерации могут спать спокойно, ничто не помешает достопочтенному Роберту Фробифишеру запустить колесо Большого Хэллоуина, разве не так? А тебе — присутствовать при этом событии. Ты еще не забыла, когда все должно состояться? Через два дня, на базе “Асгард”, в самой что ни на есть географической заднице. Припоминаешь?
Дана подошла к двери, разделявшей комнаты их сьюта, и распахнула ее. Ну разумеется, замок был открыт. Вот и верь после этого людям. Наверняка портье польстился на крупную купюру и снабдил Фила вторым ключом. Что ж, по крайней мере, с этим ублюдком она точно сумеет разобраться. Только не сегодня, сейчас ее сил хватит лишь на то, чтобы добрести до кровати и провалиться в глубокий сон. Но на пути к кровати стоит ухмыляющийся Карпентер…
— Проваливай, Фил, — повторила она. — Мне наплевать на террористов, на Фробифишера и на “Асгард”. Я хочу спать, а ты мне мешаешь. Если ты не уйдешь, я вызову полицию, и у тебя будут неприятности…
Его и без того развеселая ухмылка стала еще шире. Блеснули жемчужные зубы — похоже, Карпентер и вправду никогда не экономил на дантистах.
— Что ж, попробуй, детка. Вот только мне почему-то кажется, что у тебя неприятностей будет больше.
Тонкая ледяная игла кольнула Дану в сердце. Беда не приходит одна, вспомнила она любимое присловье матери. И это-день еще не закончился.
— Не понимаю, о чем ты толкуешь, Фил.
Карпентер поднес бокал к тонким бледным губам и сделал большой глоток. Он пьян, подумала Дана, он успел набраться еще в поместье и продолжил здесь. Он потерял контроль над собой… Черт его знает, чем это может закончиться…
Однако, когда он заговорил, голос его звучал абсолютш” трезво:
— За Золтана, — произнес Карпентер, салютуя ей бокалом. — За храброго Золтана Лигетти из Будапешта.
Долгих двадцать секунд — десять биений сердца — она не могла поверить в то, что действительно услышала это имя. Все это время она стояла как дура, держась одной рукой за дверь, а другой придерживая обернутое вокруг бедер шикарное платье от Альгари. Если это блеф, подумала она, то мой испуг выдал меня с головой. Я не ожидала услышать это имя… а если и ожидала, то меньше всего от Карпентера.
Потом она услышала другой голос — далекий, механический, словно бы рожденный в недрах фата-морганы:
— Кто это? Какой-то твой знакомый?
Это мой голос, с удивлением поняла Дана. И я, кажется, пытаюсь сыграть блондинку.
— Не думаю, — отозвался Карпентер. — У меня никогда не было знакомых среди венгерских полицейских.
Он подошел к ней вплотную, почти нежно отцепил ее пальцы от дверного косяка и усадил в кресло. Сунул ей в руки заранее приготовленный бокале виски.
— Итак, за Золтана?
Дана покачала головой. За этого подонка она пить не станет.
— Первый раз слышу про такого.
— Ну разумеется, моя милая. Но я тебе про него расскажу. Поверь мне, это интересная история. Только рассказывать ее надо не с начала, а с конца
Жестом провинциального фокусника он извлек из кармана маленькую плоскую коробочку. Дана безучастно следила, как длинный ухоженный ноготь специалиста по связям с общественностью поддевает блеснувшую серебром крышку. Коробочка открылась с резким щелчком, и Карпентер высыпал себе на ладонь несколько матово отсвечивавших шариков. “Наркотики, — испуганно подумала Дана.
— Он собирается накачать меня каким-нибудь подавляющим волю препаратом и выжать из меня признание…” Но это оказались совсем не наркотики. Фил вдруг стал метать шарики в стены — сначала в одну, потом в другую. Последние два шарика угодили в потолок и пол. Попадая на твердую поверхность, шарики вытягивались, принимая каплевидную форму, а затем растекались тончайшей едва заметно отсвечивающей в лучах настенных светильников пленкой. Пленка двигалась словно живая, ее края беспокойно шевелились, вытягиваясь длинными плоскими щупальцами. Когда странная субстанция то ли впиталась в стены, то ли просто истончилась до полной невидимости, Карпентер удовлетворенно хмыкнул и убрал коробочку в карман.
— Не хотелось бы, чтобы эту историю услышал кто-нибудь еще, — пояснил он. — Пока что, во всяком случае. Так вот, начнем, пожалуй, с конца. Восемнадцатого сентября 2036 г. старший инспектор венгерской дорожной полиции Золтан Лигетти был найден в своей постели буквально изрезанным на куски — шестьдесят четыре аккуратно отделенных от скелета фрагмента мускулистой плоти. Обнаружившая его пожилая экономка сошла с ума от пережитого потрясения. Дело было достаточно громким, и подробности расследования почти неделю не сходили со страниц газет
Дана слушала его, испытывая странное безразличие. Цепкие пальцы прошлого все же дотянулись до нее сквозь все эти годы. Только вот испугается ли она их леденящего прикосновения теперь, когда даже электрический стул может показаться избавлением от проклятия стремительно приближающейся старости?
