Талларн (ЛП) - Френч Джон (читать полную версию книги .TXT) 📗
Часть третья
УНИЧТОЖЕНИЕ
Раздоры и отчаяние практически окончили Битву за Талларн. Гибель военного губернатора стала катализатором расширения существовавших трещин между различными фракциями лоялистов. Хотя Деллазарий и не был их лидером, он всё же был той точкой, вокруг которой вращалась Битва, камень, который вынуждены были огибать даже мощнейшие течения среди командиров, имевших различные взгляды. Теперь его не стало, и каждый офицер, гетман, контр-адмирал, командующий и капитан видели будущее по-своему. Некоторые хотели вовсе забрать с поверхности войска и продолжать сражение только в космосе. Другие желали немедленно атаковать «Незримый лабиринт», кто-то убеждал прочих вернуться к рейдерской тактике.
Полководцы некоторых фракций даже не попытались выстроить общую стратегию. Они просто начали действовать. Мирмидакс Кравитас бета-прайм покинули поверхность, их десантный корабль поднялся на орбиту, чтобы создать плацдармы на обугленных остовах кораблей и выпотрошенных боевых платформах. Сборный отряд боевых машин отправился на поверхность, атакуя всех подряд на своём пути. Мезукон, планетарный граф Дома Мегрон созвал под знамя пятнадцать рыцарей и отправился к границам южного полюса в поисках врагов. И многие другие ещё пошли своими путями, своенравность привела их на собственные поля сражений, или в могилы. И споры не утихали, эхом разносясь под сводами штабов убежищ и линиям связи, которые их соединяли. Одни вовлекались в споры, будучи убеждёнными в правоте своего дела, а страхи, жившие в других, не позволяли им видеть в предложенных вариантах ничего кроме смерти и провала.
Один единственный человек положил конец раздорам. Его звали Горн. Он прибыл на Талларн в чине генерала, но уже несколько лет ему было нечем командовать. Вспыхнувшее восстание Гора поймало его на Талларне, и он ждал, поскольку война игнорировала его. Затем пришли Железные Воины и принесли ему войну. В последовавшие за бомбардировкой дни Горн был в рядах тех первых, кто налаживал связь с другими убежищами и координировал ответные удары. Его имя знали все, как и его репутацию. Тяжёлый человек говорили о нём. Ему было тяжело симпатизировать, ещё тяжелее было не уважать его. Он сделал тридцать вылазок на поверхность и ни разу не вернулся, не убив лично хотя бы одну машину противника. Отказ казённика во время одного из таких походов оставил на его подбородке и шее шрамы. Он не сказал ни слова во время длительных споров. Общее мнение сводится к тому, что это молчание он нарушил двумя словами:
– Гор победит.
Поначалу лишь немногие услышали его, да и те не обратили внимания на фразу. О произошедшем далее было сложено столько же версий, сколько было боевых машин на поверхности Талларна. Некоторые говорили, что он обнажил оружие. Кто-то даже утверждал, что он убил следующих трёх человек, продолживших спорить после его фразы.
– Гор победит! – прокричал он.
Молчание повисло вслед за этим криком, и после минуты шока он заговорил в установившейся тишине:
– Мы проиграем. Талларн падёт. Предатели и мятежнику хлынут через эти врата к Терре, и Гор выиграет войну. Он победит, а начало его победы будет положено здесь – в нашем поражении. Так всё и будет. Это неопровержимая истина. Если только мы позволим этому произойти. Мы покончим с этим здесь. У нас есть сила, всё чего нам не хватает – воли.
Когда же его спросили, каким образом теперь можно достичь победы, то по воспоминаниям очевидцев, Горн указал на потолок убежища и дальше – на небеса, глядящие на израненную землю.
– Небо ныне очищено. Мы высадим на поверхность все наши силы, вообще все, неважно какой ценой. Мы утопим этот мир в железе. Мы заставим Железного Владыку сразиться с нами в открытом бою.
– А почему он должен будет принять наш вызов? – спросил голос.
– Потому что едва он осознает, что мы делаем, то увидит шанс уничтожить нас полностью. Он увидит возможность победы, и вероятность поражения, если не ответит на вызов.
Начались возражения, заявления о безумности подобной идеи, о глупой браваде, об элементах логистики, говоривших о том, что армиями подобных размеров невозможно управлять эффективно, что невозможно будет обеспечить их снабжением более чем на несколько дней полевой операции… отказы и слова недоверия множились.
Какой-то голос задал вопрос иного толка:
– Где? – спросил некто. – Где вы хотите развернуть это сражение?
И, словно их пленила мечта о концовке, командующие сил лоялистов на Талларне ждали ответа Горна.
Горн указал на протянувшиеся в центре северного континента Талларна бескрайние равнины:
– Хедив, – ответил он. – На равнинах Хедива.
Глава 11
УБЕЖДЕНИЕ. ХТОНИЙСКАЯ ИСТИНА. ОШИБКА
Время шло в то затухающем, то вновь разгоравшемся свете одинокой лампы камеры. Корд спал, ел и позволял своим снам уносить его. Он вновь видел Джурн, окрестности прибрежных городов, бескрайние поля с пробегающими от дуновений летнего ветра волнами на траве. Он видел старых друзей и слышал слова старых обид и любви, которые он давно позабыл. Он видел отца, лёгшего в сырую землю задолго до того, как Корд надел шёлковые ленты службы и стал солдатом. А когда он просыпался, то сны цеплялись к его мыслям, подобно словам прошлого, перешёптывающимся в настоящем. Он начал жить для снов и боялся пробуждений. Он вёл счёт периодам сна, пока цифры не истёрлись в его разуме, а смысл, казалось, утратился вовсе. Он размышлял над судьбой, постигшей его экипаж, кружились ли они в этом беспрерывном цикле снов и пробуждений, как и он сам? Он размышлял над будущим, которое он им дал.
Однажды, в перерыве между снами, дверь камеры открылась. Корд поднял взгляд, ожидая увидеть охранника. Его взгляд упёрся в лицо полубога. Менотий шагнул в камеру, и дверь за ним закрылась.
– Я желаю говорить с тобой, – произнёс Железнорукий.
– Тогда говори, – ответил Корд, не отводя взгляда, не показывая страха, хотя тот и крутил ему кишки.
– Ты встречался с такими, как я.
– Да, на Осканисе я сражался рядом с подобными тебе.
– Я не слышал об этой войне.
– Есть много войн, о которых кто-то не слышал.
– С какой целью ты был в мире наверху? Это спрашиваю я, а не бригадный генерал.
– Но ты подчиняешься ей?
– Я подчиняюсь только себе.
– И всё же, она здесь командует?
– Если ты видел нас на войне, то знаешь, что только мы сами можем отдавать себе приказы.
– Я видел и знаю, что воины Десятого редко задают вопросы с целью получения ответов.
– Тогда зачем же мы задаём вопросы?
– Чтобы подтвердить знание.
Менотий медленно кивнул.
– Вы преследовали отряд Железных Воинов по краю Хедива. Противник был немногочислен, вокруг не наблюдалась другой вражеской активности и сил поддержки. Ваши командиры называют их охотничьими патрулями. Но они не были охотниками. Они были чем-то ещё.
– Отряд поиска.
– Ты в этом убеждён?
– Да.
– Почему?
– Помнишь ли ты место, где родился, Менотий? – Корду показалось, что командир Железных Рук нахмурился. – Я – помню. Я помню дом, в котором вырос, запах еды, которую готовил мой дед. Помню синие и красные чашки, с которыми играл ещё до того, как начал говорить. Я помню, как покинул всё это. Я помню двери посадочного модуля, которые закрываясь, погасили свет моего последнего утра там. Я понял, как осознал, что все мои знания станут с этого момента лишь воспоминанием. Я знал, что делаю. Знал, что не вернусь. Это был выбор. Жертва.
– Ты верил во что-то большее, – кивнул Менотий.
– Я верил в то, что стану частью чего-то большего, что мои деяния, и всё то, что произойдёт, будет иметь значение… Что у всего есть причина.
