Вечная осень нового мира (СИ) - Тишинский Яромир (читать онлайн полную книгу .txt) 📗
Лицо наемника перекосил звериный оскал. Его механические манипуляторы вывернулись на шарнирных суставах, согнувшись в своей середине, и резким хватом вцепились с обеих сторон в шею пленника. Брукс обхватил руками его рыжую голову и с силой потянул ее вверх. Мученик попытался закричать, но из его глотки вырвалась только резкий хрип вперемешку с жутким чавканьем. Железные клешни механических рук наемника хищно вгрызались в кровоточащую плоть. Еще несколько мгновений спустя, его жилистые руки резко вскинули вверх оторванную голову пленника, с изодранными лоскутами кожи свивавшими внизу. Вместе с победоносным криком, Брукс кинул его голову к ногам группы мутантов стоявших поблизости. Из толпы беженцев выбежало несколько детей, скорее всего мальчишек, с ног до головы закутанных в различное тряпье. Эта группка маленьких мьютов принялась радостно пинать оторванную голову, у которой с останков шеи все еще стекала чернеющая кровь.
Грегори не хотел смотреть на расправу над оставшимся пленником и поэтому устало ткнул прикладом автомата Рассела в бок. Они медленно побрели прочь, стараясь обогнуть толпу мутантов, скопившуюся вокруг места казни. В этот момент их внезапно окликнул Нил, уставившийся на них своими ничего не выражающими окулярами.
- Парни, вас ведь тоже уломал Хамид на эту тупую поездку? – выкрикнул он в след.
- Да, откуда вы знаете? - робко ответил ему Рассел, хотя уже сам знал ответ на свой вопрос.
- Мы тоже согласились поехать, - совершенно спокойно и даже немного радостно ответил Нил. – Как по мне, пора отсюда сваливать, пока сектанты не озверели и их не собралась целая толпа у границ наших окопов. Так что вы тоже правильно поступили. Лучше одно короткое дельце провернуть и бежать из Крысятника быстрее, пока нас не порешили тут как этих чертовых крыс.
Закончив, он громко рассмеялся, выказывая гордость за собственную дальновидность. Ничего не ответив, Рассел и Грегори вновь поплелись по своим делам, надеясь только отдохнуть и немного поесть в казарме. Потеряв к разговору с ними всякий интерес, Брукс и Нил, с оскалами бешеных зверей быстрыми шагами направились в сторону последней жертвы.
***
Несколько кварталов на южной окраине Мусорного города, вытянувшихся в узкую линию вдоль русла реки Лисс, до сих пор оставались под контролем ополченцев. Именно там, среди настроенных друг на друга ржавых жестяных лачуг, скрывались многочисленные беженцы и мирные жители, бежавшие к реке в поисках защиты. Десятки тысяч псевдолюдей, страшащиеся расправы со стороны сектантов из Братства, искали помощи у Совета Старейшин, но находили они лишь краткое продление своих страданий.
Голод, высокая смертность и зарождающаяся эпидемия от чудовищных условий существования, даже по сравнению с прошлым их образом жизни, стали новыми врагами для мутантов, бежавших в эти малозаселенные в прошлом районы. С одной стороны они боялись попасть в лапы к сектантам, которые не церемонились с теми, кто раньше пользовался покровительством Совета Старейшин или переходил на их сторону, с другой стороны эти люди были вынуждены терпеть голод и лишения, без даже призрачной надежды на спасение. Многие из них жили на улице, спали в наспех построенных из мусора шалашах, питались скудными объедками. Те из мутантов, что поселились в прежних жестяных лачугах, теперь казались счастливчиками, так как они хотя бы могли скрыться от уличного холода. Люди вымирали целыми семьями под промозглыми ветрами осенних ночей.
Голые тела недавно умерших мутантов добровольцы вывозили в сумерках за пределы района, стараясь уберечь остальных выживших от эпидемии чумы. Уже не похожие на живых от голода и усталости, эти мьюты катили ржавые повозки с гружеными на них телами мертвых до самых восточных окраин, рискуя каждый раз попасть под обстрел.
Кроме сектантов, уже несколько недель державших блокаду этих прибрежных районов, по несчастным мутантам периодически стреляли гвардейцы с вершин восточной стены. Солдаты из охраны резервации, недовольные тем, что у них «под носом» выстраиваются целые чумные кладбища, каждую ночь упражнялись в стрельбе на дальние дистанции. Еще на подходах к границам резервации, расстреливая полуживых мутантов, мечущихся среди руин в поисках укрытия.
Для зажатых в прибрежных кварталах беженцев жизнь превратилась в настоящий кошмар. Ополченцы из числа армии Совета Старейшин отказались пропускать их через дамбу на другой берег реки, так как голод начинался уже в кварталах окружавших их главную цитадель. Появление новых тысяч голодных ртов, грозило обернуться полной катастрофой и проигранной войной.
Некоторые из обреченных на мучительную смерть мьютов, не выдерживая голода и невыносимых условий, пытались перебежать на сторону сектантов. Никто не мог достоверно рассказать, что ожидало перебежчиков в стане врага. Некоторые из ополченцев, дежуривших на границах района, утверждали, будто видели своих бывших знакомых и родственников в числе боевиков Братства. Но другие рассказывали о жутких и кровавых расправах, чинимых сектантами над попавшими в их лапы перебежчиками.
Тысячи мутантов: мужчины и женщины, старики и дети, мьюты и гибриды, искавшие на побережье реки спасения под защитой Совета, все они стали заложниками этой безвыходной ситуации. Они скитались в поисках пропитания среди руин и ржавых лачуг южных кварталов, ставших для них временным спасением и постоянным проклятьем.
Самым крупным строением среди всего прибрежного района был высокий металлический ангар с плоской крышей и большой цифрой «одиннадцать», нанесенной желтой краской на широких воротах. По периметру этот гигантский жестяной куб охранялся десятком стражей, набранных из числа беженцев, преимущественно наиболее молодых и здоровых мужчин. Вооруженные копьями и стальными длинными ножами, эти полуживые стражники бдительно несли свою вахту, рассчитывая получить за это хоть и скудный, но все же так необходимый паек.
В свою очередь многим мужчинам гибридам, чтобы прокормить своих родных солдатским пайком, пришлось вступать в ряды ополчения Совета. Их командование, скрывавшееся где-то в недрах гигантской цитадели-гидростанции, старательно копило силы, собирая всех имеющихся гибридов под свои знамена. Совет готовил остатки своего ополчения для прорыва блокады вокруг прибрежных кварталов и ждал удачного момента для контратаки.
Из всех многочисленных псевдолюдей, скрывавшихся в этом районе, именно гибридам отдавалось предпочтение при зачислении в солдаты. Так как некоторые из членов Совета были убеждены, что физически здоровый гибрид нисколько не уступает по своей силе «нормальному» человеку из города.
Не то, чтобы Рассел разделял подобные крамольные мысли, но все-таки он спокойнее чувствовал себя в обществе гибридов, хоть как-то походивших на людей если не цветом кожи и чертами лица, то хотя бы одинаковым количеством конечностей и отсутствием наростов на теле. А вот некоторые мутанты, зачастую напоминавшие животных, вызывали у него естественное отвращение и дикую неприязнь.
Вот и в этот раз, стоя у ворот огромного ангара, посреди заполненной мутантами площади, Рассел с искривленным лицом наблюдал отвратительную сцену. Прислонясь спиной на жестяную стенку одной из лачуг, под матерчатым тентом, сидела укутанная в лохмотья женщина. Ее морщинистое лицо покрывали крохотные серые волдыри. Уродливая мать качала на руках большеголового младенца с раздувшимся от голода животом. Мерзкий отпрыск этого существа вяло сучил своими недоразвитыми отростками, выполнявшими роль то ли ног, то ли рук. Через некоторое время к ним подошел один из стражников, закутанный в стандартную для ополченцев форму из желтой грубой материи и вооруженный длинным проржавевшим топором. На теле этого солдата выступал черный плотный жилет, с нашитыми на него пластинами металла. Его голову почти полностью закрывал широкий капюшон, а лицо скрывалось за старым противогазом, с лишенными защитных стекол окулярами. Этот мутант протянул своей родственнице кусок сухого пайка, спрессованной питательной массы, которым раз в день наделяли всех беженцев.
