Ядерная зима. Дожить до рассвета! - Рыбаков Артем Олегович (читать книги онлайн бесплатно полные версии .txt, .fb2) 📗
Странно, конечно, было горевать об испачканных штанах, но по моим ощущениям, времена легкой стирки заканчивались. Все-таки служба моя все больше в диких местах проходила, и чем отличается тамошняя жизнь от столичной, в памяти отпечаталось навсегда. Лет пять потом отвыкал.
Вынырнув из трубы, мы рассредоточились в канаве. Притулившись за здоровенным пучком полыни, я вскинул карабин и приложился к прицелу.
«Совсем больной, что ли?!» Увиденное меня просто «вырубило»! Молодчик с карабином достал из кармана пачку сигарет и закурил! На бензоколонке! «Бухой он или просто придурок? А, это сейчас не важно, но стрелять в ближайшие пару минут я точно не буду. Конечно, если окурок упадет на землю, киношного взрыва с клубами дыма и огненным шаром может и не произойти, но рисковать не стоит…»
— Капитан, что дальше? — окликнул меня десантник.
— Этот дебил закурил, так что ждем пока.
Я снова приник к прицелу — урод с СКСом продолжал наслаждаться жизнью, но появились и новые действующие лица. Два чем-то неуловимо похожих парня вышли из дверей магазинчика, неся по двадцатилитровой металлической канистре в каждой руке. Они подошли к одной из раздаточных колонок и стали возиться со шлангами. Внезапно один из них бросил свое занятие и, бурно жестикулируя, зашагал в сторону часового. Очевидно, он был так же недоволен его поведением, как и я. Горе-сторож показал своему товарищу неприличный жест, но все-таки спрыгнул с машины и, оставив карабин на капоте, торопливо отошел на пару шагов и щелчком пальцев выбросил окурок.
«Йес!» — возликовал я, поскольку о такой удаче даже и помышлять не мог. В ту же секунду большой палец правой руки выключил предохранитель немецкого карабина, прицельная марка легла на затылок идиота, оставившего оружие в боевой обстановке, а указательный палец выбрал свободный ход спускового крючка.
«Хлоп!» — «гээсга» стреляет негромко, особенно если сравнивать ее с боевым оружием, тем не менее малокалиберная пуля, особенно если тщательно целиться, вполне убойна. А практически полное отсутствие отдачи позволяет умелому стрелку не терять мишень из вида при стрельбе, так что место попадания я засек — шея, сантиметров на пять ниже линии волос.
«Контролька!» Мой палец снова выжимает спуск, и бандит, так и не закончив движение руки (он, наверное, хотел схватиться за раненое место), ничком рухнул на потрескавшийся асфальт.
«Очень похоже, что в голову», — машинально отметил я про себя и перенес огонь на второго. Видно его было по грудь, но я не колебался — два красных пятна одно за другим появились на белой рубашке.
— Сержант, вперед! — заорал я, выскакивая из канавы. — Лежать, сука! — это уже значительно громче и заметавшемуся третьему противнику.
— Лежать, бля! — вторил мне Сергей, гигантскими прыжками скачущий по полосе перекопанной земли между обочиной шоссе и площадкой заправки.
Оставшийся в живых злыдень еще несколько раз дернулся, но наконец сообразил, что к чему, и распластался лицом в асфальт, сцепив руки на затылке.
Укрывшись за корпусом немецкого внедорожника, я перевел дыхание. Серега сграбастал с капота карабин и присел рядом:
— Ух, мля! Сто лет так не бегал. Думал — сердце выскочит! Что дальше?
— А дальше на понт возьмем. Я им сейчас сообщу, что у них на выбор два варианта: выйти с поднятыми руками или сгореть, на хрен.
— Ну, ты и сердитый, командир, — удивленно покачал головой десантник.
— А что ты предлагаешь? Нам тут херня всякая радиоактивная на голову скоро начнет сыпаться, а мы этих сволочей уговаривать будем?
— Не, я не про то. Мне таких сынков ошалевших вот ни на столько не жалко, — он изобразил размер, соединив большой и указательный пальцы, — но эта отморозь может идейку твою подцепить, и тогда они сами начнут со спичками баловаться.
— Твои предложения?
— Ты, я гляжу, стрелять мастак, так что, пока я этот красивый тарантас угонять буду, — он хлопнул по бамперу БМВ, — ты их просто через витрину расстреляешь.
— Резонно. Давай сюда дробовик — тебе и СКСа хватит.
После быстрой расправы с их подельниками двое отморозков в помещении станции сидели тихо — наверное, переваривали случившееся, наверняка не знаю. Может, просто не заметили, что случилось снаружи. И Сергей без проблем залез с нашей стороны в «Икс-Пятый» и запустил двигатель.
Держа окна под прицелом дробовика, я метнулся к простенку; благо до него от джипа было всего ничего — метров пять от силы.
Сержант стартовал красиво, с «двух педалей», так что перед тем, как машина поехала, задние колеса сорвались в пробуксовку, выпустив облако сизого дыма.
— Эй, ты ох…
Бабах! — заряд дроби-«шестерки» опрокинул выскочившего из дверей парня, возмущенного похищением его собственности. Звякнула выпавшая из его руки монтировка.
Бабах! Клац-клац. Бабах! — контрольный в упавшего и выстрел, разворотивший лицо второго, практически слились. Несмотря на это, я успел присесть на одно колено, так, чтобы сноп дроби пошел вверх — боялся, что зацепит кого-нибудь постороннего в помещении.
Занятно, что парень, которому мы до этого приказали лечь, так и не изменил своего положения.
С визгом покрышек «БМВ» остановился, почти выехав на шоссе, потом покатил назад.
Проверить свою работу — первое дело! И пока Серега парковал трофейного «немца», я занялся нашими противниками. Считайте это паранойей, но кабельная стяжка в кармане походных штанов у меня всегда найдется. Сколько раз эти немудреные полоски пластика выручали меня на охоте и во время путешествий, наверное, и не вспомню. Но то, что счет идет на десятки раз, — точно. Так что с «упаковкой» единственного пленного проблем не возникло. Я просто притянул запястье его правой руки к лодыжке левой ноги и занялся убитыми.
Застреленный первым курильщик оказался уроженцем Курской области Сергеем Сомовым, восемьдесят пятого года рождения. Моя вторая пуля действительно попала ему в затылок, так что молодчик совершенно не мучался. Второй документов не имел и, когда я его обыскивал, еще подавал признаки жизни. Судя по лиловым пузырям на губах, свинцовые пульки пробили ему как минимум одно легкое, но лечить я его не собирался. Как, впрочем, и добивать.
«Мальчишки» эти все как на подбор были спортивными, рожи имели круглые, а бицепсы накачанные, следовательно, от недоедания не страдали. Скорее — наоборот. И лейбачки на одежде говорили, что людьми они были небедными и, может, даже к власти приближенными. Богатенькие такие, самодовольные мальчуганы в возрасте под тридцать. Но вот не повезло им — не учли особенностей военного времени.
Двое, получившие по порции дроби, вид имели еще более непрезентабельный, и возиться с ними я не стал. Пока Серега оказывал первую помощь Мишке, просто отволок тела с площадки и бросил в лопухи.
В помещении заправки обнаружились две перепуганные насмерть девчонки-продавщицы и парень с расквашенным носом, менеджер, он же кассир. Еще две барышни средних лет спрятались в подсобке кафе, что разместилось в вагончике-бытовке за заправкой.
Наш горемычный часовой Мишка заработал при выполнении своего первого боевого задания сильное сотрясение мозга, пару ссадин на лице и потерял два передних зуба. Вставить ему в воспитательных целях пистон я поручил десантнику, а сам пинками затрамбовал единственного оставшегося в живых мародера в багажник трофейного авто и поехал в штаб. По большому счету, самым простым вариантом было, не мудрствуя, пристрелить его у придорожной канавы, но боевой запал уже прошел, да и звереть на ровном месте не стоило.
«Карательный рейд» занял чуть больше четверти часа, но многие укрытия были уже готовы, и народ активно обустраивался в них.
Понятно, что в ближайших к Думаново окрестностях людей на шоссе оказалось немного, но многие подъезжали как со стороны Торжка, так и от Твери. Многие из застрявших на нашем участке по собственному почину отправились оповестить остальных бедолаг, что «здесь ждут вас ужин и очаг». Хотя с ужином это я прихвастнул — на самом деле, чем кормить такую ораву совершенно чужих мне людей, я не представлял. Последний раз в такую задницу мне довелось попасть в Таджикистане во время массового наступления «гиссарцев» [17] в девяносто втором. В поселке Ломоносова [18] я не был, но как уходили жители Курган-Тюбе, видел. Бесконечные колонны людей, едущих и идущих. Людей, бросивших все: дома, работу, весь скарб, и движимых только одной мыслью — «Остаться в живых!». Может, оттого и ввязался я во все это, что помнил, как оно тогда было.
