След Охотника (СИ) - Базов Вячеслав (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
— Раньше был монастырь, — за общим столом пояснил Хемминг. Из взрослых ели не только он и Глейн — еще трое парней в мешковатых рясах обедали с ними. — Но нас тут не так много, дети нас не потеснили.
Что-то не давало Глейну покоя. Ночью, выспавшись за день, он лежал, глядя в потолок. Какое-то чутье мешало спать.
Все в порядке с детьми. Хемминг в деревне и староста, и главный священник. Их церковь не устраивала сожжения еретиков. С вампирами у них нечто вроде соглашения: ни одной человеческой рожи за забором деревни ночью — и никому не будет плохо. Они следят за вампирами, пока те за ними. Конечно, необычное поведение для этих существ, но кто их знает… Не к ним же выходить и расспрашивать, в самом деле. И вроде Глейн в самом деле тут только прохожий, от него не требовали ничего, они привыкли, ситуацию не исправить, и они вполне жили так. Но что-то было не так. Нельзя уходить, пока не понял.
И Глейн, снова прихватив все вещи из заброшенного домика, выбирался в глухую тихую ночь, но не к забору. В центр этой деревни — к деревянному, почерневшему от времени монастырю. Только он никого не предупредил о визите, напротив — спрятав лицо и светлые волосы капюшоном, спрятался в темноте от стоящего у входа монаха, внутрь проникнул открыв до этого наглухо закрытое окно на заднем дворе.
Но и внутри ничего подозрительного не было. Спали спокойно дети, заполнял книги Хемминг в своей спальне, в другом крыле дрыхли, похрапывая, послушники.
Глейн почти сдался. Настолько успокоился, что даже обнаружив под полом ход вниз, под монастырь, ожидал увидеть там запасы.
С уверенностью отметил: «Ну да. Запасы. И клетка».
Только после этой мысли его передернуло.
Тут горела свечка, как раз у клетки, и, пока открылась дверь в подпол и Глейн спускался ниже, из темноты к прутьям вышла девочка лет тринадцати. «А вот это уже не хорошо», — решил Глейн и, приложив палец к губам, попросил ее быть тише.
Если не считать клетки, даже девочка выглядела обычно: простенькая белая ночная рубашка, аккуратно заплетенные волосы, смотрела без страха, с интересом, пока Глейн зажигал больше свечей и искал, где в этой клетке дверь.
— Ты же ведь не убивать меня пришел? — спросил ребенок.
— Зачем? — не понял Глейн. Когда света стало достаточно — осмотрел как мог. Синяков не было, девочка выглядела сытой и не измученной, бледная только. Может, у них это наказание такое? Провести ночь одной в подвале.
— Потому что ты — Охотник, — пояснила она. Прежде, чем Глейн переспросил, девочка показала зубы. Глейн даже как-то успокоился — перед ним стоял вампир. Не то чтобы так лучше, но все же этим можно было объяснить поведение заперших ее тут людей.
— Ты из тех, что снаружи? Попалась? — с пониманием кивнул Глейн.
— Нет. Я была тут изначально. Это мой дом. Значит, не убьешь?
— Нет.
— Тот Охотник, что был тут недавно, тоже не стал меня убивать, — рассказала девочка, сложив руки перед собой в замок и отведя глаза. Глейн мысленно прикинул, быстро понял:
— Большой, светлый, страшный. Выглядит лет на тридцать.
Она кивнула. Значит, Хеган ее не убил. Что-то новое. И правда, мягче стал.
— Ему пояснили, что я нужна. Что благодаря мне город существует, и…
— Это как? — не понял Глейн. Не железо же из нее добывали.
— Клетка, — попыталась объяснить она, подобрала слова. — Вампиры, что собираются вокруг деревни… Они собираются, чтобы вызволить меня. Но я передаю им, что со мной все хорошо. И они не нападают. Мне нравится здесь, дети играют со мной, и вообще тут хорошо.
— В клетке? — переспросил Глейн.
— Ну разве что клетка… Но я же все-таки вампир. Вдруг я кого-нибудь из детей укушу? Я иногда сама себе не верю, они такие теплые… Так что все в порядке.
— Все равно не понимаю, зачем? — нахмурился Глейн.
— Это место умирало. Люди не хотели жить общиной, каждый хотел свою торговлю и ремесло, своих работников… Но железо общее. И они спорили за то, кто будет им владеть… И ругались много-много. Это было плохо. И они могли уйти, могли ведь… Хорошие мастера везде нужны.
— Так тебе сказали? — уточнил Глейн. Он всё искал на девочке раны, синяки, но их не было. Она даже не просто ребенок, а как маленькая принцесса. Внутри клетки стояла кровать с балдахином и игрушек лежало больше, чем Глейн видел наверху, у всех детей приюта.
— Что-то я и сама видела. Я разрешила запереть меня тут, и тогда стали приходить они. И все стало хорошо: люди испугались, объединились. И теперь все счастливы.
— И ты? — Глейн смотрел внимательно, серьезно, в самую душу. Даже если она сказала бы да — он не поверил бы. — Тот Охотник, получается, видел тебя? Говорил с тобой, выслушал всю эту историю и ушел…
— Да.
— И ни о чем больше не спрашивал?
— Спросил-спросил, — кивнула девочка. — Он спросил…
«Священник тебя трогал?»
Глейн почти слышал в ее словах стальной тон Хегана. Повертел эту мысль и отложил на потом — даже ему ясно, что Хемминг не стал бы приставать к ребенку. А вот у Хегана какой-то прямо клин на этом, Глейн и раньше слышал о нем странные истории.
— Ты не хочешь знать? — спросила вампирша.
— Нет, — Глейн пожал плечом. — У меня будет другой вопрос. Неужели тебе нравится жить в клетке? Когда ты в последний раз видела солн… луну? Небо? Мир дальше этого подвала?
Девочка улыбнулась, показала на свою прекрасную комнату, потом ночную рубашку, висящее в стороне голубое платье, а потом сломалась. Вздрогнула нижняя губа, она приложила руку тыльной стороной к глазам и, уже плача навзрыд, завыла:
— Давно… Шесть лет… И маму с папой… тоже… давно…
Ей можно было бы посочувствовать, если бы Глейн не понимал, что вой этот перебудит теперь весь дом. И он, даже услышав быстрые шаги явно тяжелого взрослого человека, уже знал, что не сбежит.
Это чертово чувство скользкого положения, когда происходило что-то неправильное, но ведь эти люди действовали из лучших побуждений, и потому убивать или калечить их нельзя. Только сдаться.
Все прошло так мирно, и никто не угрожал, не дрался. Хемминг был уверен, что Глейн все понял или поймет, если объяснить. Глейн — что его не станут убивать.
Было бы проще, если бы попытались. Тогда все ясно: тут враг, убей всех, кто против тебя — потом простят, потому что жизнь Охотника важнее, его поступки оправдывают те деньги, что платили церкви в качестве налога. Понятно, что в такой неоднозначной ситуации Хеган махнул рукой.
— Я уверен, что вы достаточно разумный молодой человек. Конечно, девочку стоило бы прятать лучше, но ей и так тяжело. Я не гоню вас. Оставайтесь тут сколько пожелаете, но постарайтесь никому не рассказывать об увиденном.
Обычная беседа: Хемминг сидел за столом из свежих досок в окружении свечей. Глейн напротив, через стол, над ним замерли двое послушников — вот эти точно дети кузнецов, тут весь город кузнецов, не ошибешься. Глейна даже не били, просто спустившийся проспавший его охранник поклонился и предложил пройти с ним наверх. Пришлось прощупывать почву самостоятельно:
— То есть, тот вариант, в котором я забираю девочку и передаю родителям, не рассматривается?
Какое-то движение за спиной Глейна началось, но оно оборвалось, как только Хемминг внимательно глянул туда, потом снова на Охотника.
— Она не ваши сироты. У нее родители есть. Или и ваши дети не все без родителей?
— Некоторым детям лучше тут, чем с родителями. Вы же видите, какой прелестной девочкой она растет. Как ее воспитывали бы родители? Считать людей за мясо?
Если бы Глейна забрали от родителей и держали в клетке, он вряд ли был бы благодарен.
— Она не животное, — напомнил Глейн.
— Но все еще опасна. Со временем она перестанет…
— Вы хотите предложить ей картошкой питаться вместо крови?.. Давайте не будем спорить, кому лучше где быть. Ведь вы ее тут держите для того, чтобы деревню каждую ночь окружали, и жителям было не до ссор.
