Опалённые (СИ) - Поляков Влад (смотреть онлайн бесплатно книга txt) 📗
Ушла Лариса со своим, хм, «кавалером», а потом и мы двинулись, но в другом направлении. Обычная неспешная прогулка трёх человек по неожиданно тёплой для Москвы погоде – совершенно нормальное, естественное явление. Что территория Ботанического сада, что другие места сейчас отнюдь не были безлюдными. Даже советские граждане не могли быть лишены удовольствия пройтись на свежем воздухе после тяжёлого и утомительного рабочего дня. Вот их мы и изображали. Только разговоры были ну совсем не советские, скорее уж подчёркнуто антисоветские. Вместе с тем тихие, мгновенно прерывающиеся и меняющиеся на что-то нейтральное, стоило в пределах слышимости показаться посторонним.
Право слово, мне стоило большого труда не начать расспрашивать старого друга моего отца о его жизни, о случившемся за все эти годы, о том, как закончился жизненный путь отца в конце концов… Это подождёт, в отличие от дел неотложных, связанных с прибытием группы в Москву и её тут укоренением. И тут следовало прежде всего обратиться с капитану Ларионову как к лидеру. Он, как и ожидалось, охотно отвечал, причём первым делом показав, что не собирается пытаться оспаривать мою ведущую роль, невзирая на такие факторы как возраст и отсутствие звания, помимо полученного в ОГПУ, от наших общих врагов.
- Границу перейти – дело нехитрое, - невесело улыбаясь, говорил опытный боевик РОВС. – Чекисты и особенно пограничники с каждым годом становятся всё более ленивыми, небрежно относятся к самым обычным мерам предосторожности. Некоторые имеют долю с контрабандистов, а граница с Финляндией велика, всегда есть возможность найти лазейку или подход к нужным людям. Главные сложности с документами и личностями, но благодаря вашим, Алекс, связям…
- Теперь это так называется?
- А как ни назови, результат один, - цинично усмехнулся Павел Игнатьевич. – Шантаж есть важный инструмент работы с агентурой, только и всего. За страх порой работают не хуже, чем за совесть. В некоторых ситуациях.
Ларионов лишь кивнул, соглашаясь, а затем продолжил.
- У меня и Олега, это третий член группы, документы не просто настоящие, но и личности подтверждены. Виктор Владимирович Загорулько, которым я теперь являюсь, уехал в Москву на лечение, ожоги его замучили, полученные по пьянке несколько лет тому назад. Так считают в Минске и пускай считают. Дрянной был человечишко!
- А Олег?
- С ним, Алекс, ещё интереснее. Олег Петрович Бурцев из беспризорников, затем некоторое время был в детском доме в том же самом Минске. Умственно ограниченный человек, страдающий припадками, похожими на эпилептические, при любом нервном напряжении. Вместе с тем хорошо развит физически. Хорошая маска, под ней очень удобно прятаться.
- А сами «источники», как я понимаю…
- Да, с ними случилось то же самое, что и с вашим. Концы лучше всего прятать в воду.
- Лариса – очень умная девушка. Она многим нам помогла. Проделала всю подготовительную работу, устроив всё прежде, чем оказалась в Москве, - вымолвил старый друг моего отца. – Нам оставалось лишь устранить объектов и занять их место.
- Объектов два, а в группе трое. Сами то вы, Павел Игнатьевич, отчего не позаботились о прикрытии?
Улыбка, пристальный взгляд в мою сторону и мягкие, с едва заметным укором, слова:
- Эх, молодёжь! Виктор, по моему представлению, должен будет устроиться на постоянную работу. Желательно на ту, где есть возможность длительных периодов свободного времени и ношения оружия.
- ВОХР?
- Именно эта структура, - подтвердил Павел Игнатьевич. – Боевое прошлое Загорулько позволяет, а на рабоче-крестьянскую милицию я не стал бы замахиваться. Возраст не тот и вообще… Хотя на будущее это не лишено оснований.
- Согласен. Для тех, кто прибудет в составе других групп. Но лучше для молодых, это будет более естественно. Ну а с Олегом что? И главное с вами…
- Олег должен играть роль психически не совсем здорового человека. С такого взятки гладки во многих ситуациях. С психиатрическую больницу таких стараются не класть, но и серьёзно относиться к человеку ограниченного ума и со склонностью к эпилептическим припадкам… сложно. А симулировать их Олег научился. Зато для себя я выбрал третий путь – маскировку под уголовника.
Вот так фокус! И ведь ничего не скажешь, подобный вариант был вполне себе логичен и даже полезен в нынешней обстановке. В уголовном мире столицы кого только не было, в том числе и людей с неплохим уровнем ума и высокой культуры. Да, это были исключения из правила, но они имелись. В основном подобные типажи затесались в криминальную среду в первые послереволюционные годы, когда всё перемешалось на руинах великой империи. Да и не играло в то время социальное происхождение никакой роли в криминалитете. Бывшие гимназисты соседствовали с потомственными ворами, врачи прочно переходили на нелегальное положение, врачуя исключительно людей по ту сторону закона. Вчерашние солдаты и порой даже офицеры легко перековывались в налётчиков, причём даже оправданий особенных искать не приходилось – грабить имело смысл исключительно новых «хозяев жизни» насыщенно красного оттенка души.
К нынешнему времени, само собой разумеется, уголовный мир пришёл в упорядоченное состояние. Большинство действительно опасных фигур было выбито – частью посажено, но в основном убито при попытке задержания или по приговору суда – но некоторые реликты минувшего всё ещё здравствовали. И вот за одного из таких реликтов Павел Игнатьевич Ставрогин, по нынешним документамСтаростин, вполне может сойти. Оставался лишь вопрос относительно того, сможет ли он внушить хотя бы минимум доверия московским ворам. Об этом я его и спросил.
- Я некоторое время назад довольно плотно, хоть и вынужденно, общался с местным ворьём. Не московским, но суть от того не меняется. Они народец тёртый, доверять людям со стороны не склонны. Нужны рекомендации, а здесь вы бы их получить не смогли. Остаются заграничные. Так?
- Точно так и есть, - отозвался Павел Игнатьевич. – Меня за минувшие годы по миру помотало, в том числе по Польше, да и в Финляндии бывал не единожды. А поскольку знания со старого времени сохранились, то пригодились для того, чтобы местных лихих людишек себе во благо использовать. Кое-кто из них мне сильно обязан, а о сути моей разве что догадываться может, да и то, по причине разума не шибко сильно развитого, это вряд ли. Хитрые они – это да. Но вот умом из них мало кто похвастаться в состоянии.
- Это действительно может сработать. У уголовников свои каналы связи, они порой не хуже разведки сработать могут. Разве что только в своей сфере. И «верительные грамоты» от польских коллег быстро получить могут.
- Думаю, уже получили.
- Тем более, - принял я к сведению сказанное Ставрогиным. – Использовать московский воровской мир втёмную было бы неплохо. Правда, за бесплатно они точно не станут утруждаться, но финансовый вопрос мы решим. В СССР деньги есть, надо только знать места их залегания. Другое сейчас больше интересует. Кем вы для них будете, Павел Игнатьевич?
- Авторитетный человек по прозванию Ключник, прибывший из Польши по причине того, что там на нём несколько убийств и пара взломанных сейфов.
- А они были?
- Безусловно, - слегка склонил голову старый жандарм в знак признания собственных заслуг. – Людишки те дрянными были, о них жалеть не уместно будет. А содержимое сейфов частью на благое дело пошло, в фонды РОВС, а часть украшений специально с собой захватил, сюда. Вроде как там сбыть за достойную цену не удалось, больно известные, а тут есть скупщики, готовые нужную сумму выложить.
- Достоверность?
- Натурально, Алекс, она и есть! Воры, как я только что говорил, хитрые и осторожные, любят проверять. И пусть проверяют, всё моим словам соответствовать будет. А перед соввластью я, Павел Ключник, по большому счёту чист. Милиция меня пока что сильно искать не будет, я для них не слишком важен окажусь. А там уж посмотрим, может и сменю личность по тому варианту, как Виктор, хм, Загорулько.
