Талисман для героя (СИ) - Бабакин Валентин (читаемые книги читать онлайн бесплатно .TXT) 📗
Короткий полет. Всем телом ощущаю соприкосновение с жесткой поверхностью. Лежу ничком. Пытаюсь приподняться, опираясь на руки, и чувствую на спине, что придавлен чем-то тяжелым. Пытаюсь освободиться. Кто-то мычит за спиной. Это Кожура. Он навалился на меня всей тушей. Выбираюсь из-под него. Вокруг сумрак. Свет едва пробивается через бойницы в бортах. Кожура встает на карачки и трясет головой. Рядом навзничь лежит Роман и медленно шевелит руками.
Сажусь на скамью. Озираюсь.
Где мы? Нас уже переправили? Так быстро?
Какая разница переправили, или нет. Главное, что живы.
— Никто не помер? — спрашиваю.
— Я не знаю, — отвечает Роман, поднимается и садится на скамью напротив меня.
— Высшая справедливость в этом мире заключается в том, что все смертны, — изрекает Кожура, продолжая стоять на карачках.
— А высшая несправедливость в том, что мы ещё живы, — ухмыляется Роман. — Но где встречающие? Где восторженные овации с оркестром?
Как бы в ответ на его вопросы за броней послышалась отдаленная отчетливая трескотня.
— Что это? — насторожился Кожура. — Это же стрельба.
Трескотня усилилась, а потом жахнуло так, что машину тряхнуло.
— Бля! — Кожура ринулся к кормовой двери и попытался открыть её. Хрен-то там! Она накрепко заперта снаружи. Впрочем, стоило бы удивляться. Враги народа должны сидеть за крепкими запорами.
Стрельба продолжается. Слышен грохот взрывов.
— Это не Камчатка, — уверенно заявляет Роман.
Кожура бьет в дверь ногами.
— Выпустите! Выпустите нас!
Снаружи послышались гортанные возгласы. Говорят что-то. Не по-русски.
— Слышите! Это чукчи! — уверенно заявил Кожура. — Или ненцы! Да, мы на Камчатке!
— Лучше бы это были алеуты, — подал голос Роман. — Аляска для нас всяко разно лучше.
Раздался лязг, и кормовая дверь распахивается. В отсек хлынул яркий дневной свет.
Кожура первый ринулся на выход.
Мы выбрались наружу и остолбенели. Над нами серое небо в дымах. Развалины домов вдоль улицы. На ней воронки от взрывов, битый кирпич и осколки стекла. Воздух жаркий, удушливый.
Перед нами четверо бойцов в пятнистом камуфляже с калашами наперевес. Все, как на подбор — чернокожие. Физиономии неприветливые, можно сказать людоедские.
Это явно не Камчатка.
— Рашен! — злобно вопит один из них и вскидывает автомат.
Раздумывать некогда. Промедление — смерть.
Сила, которая просыпалась во мне во время боев с прапорщиком Токовым, взрывается неудержимой волной.
Ухожу с линии поражения вниз и в сторону. Подсекаю противника с разворота круговым ударом ноги. Тот падает навзничь. Роняет автомат. Бью в горло на поражение открытой ладонью. Подхватываю оружие. Кувырок. Стреляю очередью. Двое падают, как подкошенные.
Остался один противник. Он пятится. Лихорадочно пытается передернуть затвор, затем бросает оружие и с громкими воплями убегает вдоль улицы.
Поднимаюсь.
На земле неподвижно лежат трое.
Кто такие? Куда мы попали?
Кожура и Роман стоят столбами и смотрят на меня так, будто увидели в первый раз.
— Это было круто! — восхищенно выдыхает Кожура.
— Что стоите! Подберите стволы! — приказываю я.
У одного из поверженных бойцов за поясом пара противотанковых гранат. Забираю их. Тоже пригодятся.
Мощный взрыв неподалеку заставляет нас упасть.
Вжимаюсь в землю. По ушам бьют звуки автоматных очередей. Вокруг зачавкало пыльными фонтанчиками.
Мы под обстрелом на открытом пространстве. Похоже, что нас занесло черт знает куда, в какой-то очаг боевых действия. Бьют из окон дома, что в сотне метров от нас.
Раздумывать некогда. Передергиваю затвор и даю беглую очередь в ответ. Кожура с Романом подбирают трофейное оружие и тоже стреляют.
— Танк! — вопит Кожура.
Прямо на нас по улице со стороны огневой точки неизвестного противника катит танк.
— Быстро в дом! — мотаю головой на провал выбитой двери.
Ныряем туда.
Вижу лестницу на второй этаж. Забегаю по ней. Какая-то комната. Обгорелые стены. Выбитое окно.
Взрывная волна отбрасывает меня от него.
Слышу лязг гусениц, стрельбу. Выглядываю на улицу. Наша боевая машина пехоты разворочена прямым попаданием снаряда, как консервная банка. Танк совсем близко. Это «Абрамс 112С».
Захотелось прыгнуть на него, как на съемках фильма. Вовремя останавливаюсь. Здесь не место для показухи.
Бросаю гранату.
Звук взрыва бьет по ушам.
Выглядываю. Танк остановился и дымит.
Открываются люки. Из них выскакивает экипаж. Их трое. Тоже чернокожие.
Пристрелить, что ли, как положено?
Вскидываю автомат и вспоминаю свои же слова, что у солдат дети и прочие родственники, которые ждут их дома.
Пусть живут, твари.
Они убегают зигзагами вглубь улицы, а оттуда… О черт! Как тараканы из щелей полезли. Двигаются перебежками профессионально. Ведут огонь. По стене дома зацокали пули.
Да кто же вы такие, падлы!
— Кожура! Ромка! — кричу. — По противнику огонь!
Они уже стреляют без моей команды. Противник залег. Но надолго ли?
Снова встают. Свистят пули и цокают по стенам. Огонь такой, что невозможно высунуться из окна. Сижу под подоконником. Вскидываю автомат и стреляю не глядя.
Щелчок затвора. Все. Патроны закончились.
Кожура и Роман еще стреляют, но вскоре затихают и они. Надо уходить.
Сбегаю вниз.
— Смываемся, быстро!
Выскакиваем из дома пригнувшись, но плотный огонь прижимает нас к земле.
Вижу вражеских бойцов. Они приближаются. Над нами свистят пули.
— Ррааа!!! — накатывается с другого конца улицы вместе со стрельбой.
— Противник с тыла! — кричит Кожура.
Вижу десятки людей. Если это противник, то мы в полном окружении.
Приближаются. На руках у них красные повязки. А те, что стреляли по нам убегают.
Враг нашего врага наш друг. Так говорил следователь Разнарядков. Хотя, кто знает. Может и эти по нам пальнут не задумываясь. Друга надо встречать с достоинством, а врага тем более.
— Встаем, — говорю я.
Поднимаемся, стряхиваем пыль.
Толпа людей окружает нас. Все чернокожие. Одеты они, кто во что горазд. Кто в военном камуфяже, а кто в джинсах и майке. Но оружие имеет каждый. В основном это калаши.
Далекие выстрелы не стихают. Изредка накатываются взрывные волны.
Людей вокруг нас все больше.
— Рашен! Рашен! — слышны восторженные крики.
К нам подходит здоровенный черный детина в военном камуфляже с калашом наперевес.
— Бумудондо! Тараманда! — рычит он, расплывается в улыбке, а затем замирает, будто видит чертей и раскрывает рот так, что тяжелая челюсть ложится на грудь. Некоторое время он тупо смотрит на нас, а затем что-то вопит по-своему и размахивает руками.
Толпа вооруженных людей при этих его словах, взревела в едином порыве и бросилась приплясывать.
— Что? Что он там несет? — обеспокоенно спрашиваю я Кожуру.
— Ни хрена не понимаю, — отвечает тот.
Детина машет рукой. От толпы отделяется щуплый темнокожий очкарик в камуфляжных шортах, бронежилете на голое тело и с автоматом Калашникова наперевес. Он подходит к нам, здоровается по-русски и почти без акцента говорит, что бойцы освободительной армии узнали в нас лучших советских воинов, которые победили террористов в Америке. Многие бойцы видели вас по телевизору, очень рады и воодушевлены той помощью, которую оказал им Советский союз, прислав сюда лучших воинов мира.
— Ваша отважная кинжальная атака в тыл противника помогла сломить его оборону здесь на главном направлении, — торжественно говорит очкарик. — Наши силы во главе с самим товарищем Дондо обратили врага в бегство. Теперь путь на дворец генерала Тонтугея открыт! Уже скоро многострадальный народ Матубу будет свободен!
Я обалдел. Мы в Матубу? Мы в той самой стране, о которой нам постоянно трещал на политзанятиях замполит Ломодуров? Мы в Африке?
Вспомнились детские стишки Корнея Чуковского.
