Преодоление - Садов Сергей Александрович (читать книги .txt) 📗
— Щас, давай пройдемся.
Мы миновали дешевых писцов, ожидавших клиентов под навесами и остановились напротив крепкого одноэтажного дома, широкий. Я сунула нос в дверь, едва не получила по кумполу и поспешно отбежала, успев разглядеть просторное помещение со большим дубовым столом у окна, полками с чернилами и перьями, а так же шкаф, что в нем, непонятно. Писец как раз стоял у двери, дыша свежим воздухом… тут?то я ему и подвернулась. И ведь достал, сволочь, ишь как весело гогочет. Я потерла макушку, вспоминая все самые страшные пытки и казни, но озвучивать мысли не рискнула, вон, стражники тоже смеются, но если начну права качать, их настроение может и измениться.
Тут в закуток въехала карета, из которой вышел важный господин в высоких сапогах, нарядном камзоле и шляпе с полями, в которой торчало огромное перо. Он замер у дверцы и помог выйти молодой девушке лет восемнадцати. На нас с Воробьем они не обратили никакого внимания, гордо прошествовав в дом, где мне досталось по голове. Я тут же пристроилась у двери. Писец встретил господ поклонами, пригласив их сесть в мягкие кресла, предложил им какой?то напиток… ух ты, вот это сервис! Тут он снова увидел меня и погрозил кулаком.
Решив не испытывать больше его терпения, я отошла от дома и задумалась.
— Скажи, Воробей, а вот этот вот писец тоже на Торна работает?
Мальчишка сморщился.
— Да ну, это ж ого! Разви ж он свяжется с гильдией?
— А вот если я захочу стать писцом, что мне для этого надо?
— Получить эту…лиц… ливен… лисенсию, во, в императорском университете.
— Чего? — нахмурилась я и тут же догадалась: — Может лицензию?
— Ну да, а я как сказал? — искренне удивился Воробей.
— Ну да, — хрюкнула я, давя смех, — примерно так и сказал. А я могу получить лицензию?
Воробей пожал плечами.
— А я почем знаю? Думаешь, я знаю, как эту лисенсию там получают?
— А без лицензии никак?
— Дык Лурон без нее и работает. Тут ведь как, либо с лисенсией и сам по себе, либо без нее, но под кем?то.
Крыша рулит.
— Ясно, ладно, я все узнал, что хотел. Идем, Воробушек.
— Я же просил не дразниться! Я Воробей!
— А я как сказал? — деланно удивилась я.
Мальчишка обиженно засопел и двинулся к выходу. Однако сразу уйти не удалось — в ворота въехало сразу несколько карет, из которых повалили нарядно разодетые кавалеры и дамы. С праздника что ли какого? Или для них посещение писцов всегда праздник?
Воробей оттащил меня к карете, в которой приехала первая пара и замер недалеко от нее.
— Пусть разойдутся, — заметил он, хмуро поглядывая на толпу. — Вряд ли на нас обратят внимания, но мало ли.
— А чем их внимание нам может грозить? — удивилась я. — Не маги же они?
— Да лучше бы это были маги, — пробурчал мальчишка. — Они на нас точно внимания не обратили бы, а эти… кто знает, что этим может в голову прийти.
Хм… я недоуменно выглянула из?за кареты и рассмотрела приехавших повнимательней. В основном молодежь от шестнадцати и старше, но тех, кому больше двадцати всего четверо и те одеты не очень богато. Всего их семнадцать человек, но шуму как от сотни, Смеются, один что?то орет другому, видно такое доказательство в споре. Судя по тому, как морщится его оппонент и пытается зажать уши, этот спор крикун выиграл в чистую. Две девушки в стороне поглядывали на статного красавца, в картинной позе стоявшего у ворот кареты и тихонько хихикали. Пощебечут друг с другом и опять: «Хи-хи-хи».
— Они мне не кажутся опасными.
— Ты просто с ними не пересекался, — буркнул Воробей. — Это алламаги, точнее дети их.
— И что? — все еще не понимала я.
— Хуже них никого нет! Маги могут прихлопнуть, если попадешься им случайно на пути, люди знатные люди могут приказать выпороть, а эти… они считают себя выше обычных людей и пытаются подражать молодым магам.
— О. Но какое это отношение имеет к детям алламагов? Они же не алламаги.
— Ты откуда вообще такой свалился? — Воробей хмуро глянул на меня. — Печать алламага передается по наследству детям… правда внукам уже не достается.
Гхм. Вот об этом не знала. Оказывается алламаг — это не просто защита от магов, но и защита твоих детей. Чтобы совсем уже не выставить себя невежей, перевела разговор подальше от печати алламагов.
— Это понятно, я не понимаю, как именно они пытаются подражать магам?
— Ну ты даешь! Говорю же, когда тут учебный год в академии начинается, ученики тут в городе такие буйства устраивают.
— Но эти?то не маги.
— Не маги. Но маги очень жестоко карают тех, кто поднимают руку на носящих их печать. Никакой судья и стражник в здравом уме не станет связываться с алламагом. Максимум, что они могут сделать: подать жалобу в императорскую канцелярию, откуда она пойдет смотрящему от того Дома, чьи печати алламагов носят нарушители. А те могу наказать, а могут и не обратить не жалобу никакого внимания.
— А наказывали?
Воробей пожал плечами.
— Было пару раз при мне, когда кое?кто совсем уже распоясался.
— И как наказали? — заинтересовалась я.
— Как?как… просто. Взяли и убрали с них печать алламагов.
— И все? — удивилась я.
— И все, — кивнул Воробей. — А потом люди их уже сами на куски разорвали.
— Кха! Что?!
— Говорю же, совсем распоясались. Устроили пыточный клуб.
— Что? — Чего?то я себя сейчас совсем дурой чувствую.
— Пыточный клуб. Ловили бедняков, в основном детей, а потом устраивали для богачей показательные пытки.
— Кого? — тупо поинтересовалась я.
Воробей глянул на меня как на больную.
— Пойманных. Не богачей же. А если кто дополнительно платил, то мог выступить в роли палача и сам.
— Зачем?
— Да чего ты привязался! — вдруг разозлился Воробей. — А я откуда знаю, зачем? Нравилось, значит, других мучить, вот и делали. И тут же немного смягчился и рассказал подробнее. — Лет пять назад это было. Организовались такие вот деточки алламагов и клуб сделали. Сначала?то никто ничего не знал, но кто?то узнал правду. Мне потом Ролстрен… это мой опекун в гильдии, рассказывал, что когда к ним пришли, те только посмеялись. Когда правда всплыла, они даже скрываться не стали, вполне официально клуб зарегистрировали. Вон там, он стоял, — Воробей показал рукой куда?то влево. — Еще несколько месяцев работали. А потом появился маг Дома, под защитой которого они находились. Сначала уничтожил их клуб, поубивав там всех служащих, потом приволок этих… этих… на площадь, снял с них печати алламагов и ушел.
— И ты там был?
Воробей мрачно кивнул.
— Там такая толпа собралась. Я на дереве сидел. Люди окружили этих шестерых и просто смотрели на них. А те… плакали. Один даже ноги людям целовать пытался. Минут двадцать так на них смотрели. А потом все раз и пошли к ним… Я не видел, что там было…
И слава Богу, чуть было не произнесла я.
— Люди сомкнулись, а потом когда отхлынули, там на мостовой только пятна крови и остались. Вот и думай, кто хуже: эти или маги.
Я отвернулась. Эх, мальчик. Оттого, что маги творят свои дела за стенами замков и о них ничего не известно окружающим, это не значит, что они лучше. Ненавижу! Я сжала кулаки. Ненавижу!!! Господи, кому тут помогать, если одни не лучше других?! Маги с их лабораториями и апостификами, люди с рабскими караванами и кандалами, алламагами с их клубами! Я хочу домой! Я только хочу домой! Маги, алламаги, пусть весь этот мир катится в пропасть и дальше, а он катится! Не могу описать словами, просто чувствую это. Земля сейчас и пять тысяч лет назад — это совершенно разные земли. А Алкена? Попади я сюда пять тысяч лет назад, все равно было бы все тоже самое, что сейчас. Уверена, что и через пять тысяч лет этот мир ничуть не измениться.
— Эй, ты чего? — Воробей осторожно коснулся моего сжатого кулака. — Да не бойся, больше таких нет. Говорю же, их еще пять лет назад всех уничтожили.
Конечно. Это радостное известие.
— Алламаги, значит?
Воробей отшатнулся.
