Меня зовут господин Мацумото! Том 4 (СИ) - Ш. Дмитрий (бесплатные серии книг txt, fb2) 📗
Сказав это, ушла даже быстрее, чем пришла, оставив меня в образе шимпанзе-мыслителя. Кажется, я понял, что сегодня испытала Мэйли. Мацумото сломался. И, похоже, не только он. Что за дела? Почему господину угрожали, а служанка делала вид, словно ничего не слышала, глядя в потолок с подозрительно втянутыми щеками и напряжёнными губами? В Африку её отправлю, завтра же!
Глава 20
Ранним утром Хаякава Юрико заглянула на кухню, собираясь приготовить завтрак для своего мужа и детей. Для этого как раз появился хороший повод. Вчера ей удалось убедить старшую дочь и сына заехать домой, проведать родителей, а потом остаться на ночь. После того, как дети выросли, они предпочли переехать в отдельное, собственное жильё, что вызывало у Юрико одновременно и понимание, и сожаление. «Как же быстро летит время», — подумав об этом, женщина с грустью покачала головой. Впрочем, поскольку сегодня вся семья собралась под одной крышей, радостная улыбка быстро вернулась на своё место.
В семьях, принадлежащих к классу кэйрэцу существовало очень много правил, регулирующих их жизнь, распорядок дня, взаимоотношения. Как в своё время и у аристократов, они являлись той отличительной чертой и примером приверженности традициям, по которым можно определить, правильный ли образ жизни ведёт семья кэйрэцу, всё ли в ней хорошо, соответствует ли она своему высокому статусу. Одно из правил этого свода гласило, что хозяйка дома должна собственноручно готовить здоровую пищу для членов семьи, даже если в доме полно слуг. Причём строго регламентировалось, в каких случаях она должна была что-то делать сама, в каких могла отдать приготовление блюд на откуп слугам, когда привлекались дочери или невестки, а когда допускалось заказывать готовую еду с доставкой.
Хуже всего в этом отношении приходилось молодым жёнам. Особенно, если они происходили из семей более низкого социального уровня, если так можно выразиться. От них требовалось чуть ли не ежедневно с восходом солнца ходить на рынок, выбирать самые свежие продукты, из которых потом необходимо приготовить несколько видов закусок. Этим они демонстрировали свою готовность заботиться о здоровье мужа и его родителей, внимание, показывали покорность традициям и готовность трудиться на благо семьи. Заодно тренировались, чтобы не опозориться перед гостями, а также не стать плохим примером.
Конечно, таким девушкам приходилось нелегко, но только первое время. Это сильно мотивировало их поскорее обзаводиться детьми, желательно мальчиками, а потом подталкивать тех к тому, чтобы они поскорее приводили в дом уже своих невест, на которых можно отыграться за всё пережитое, наслаждаясь заслуженными привилегиями и отдыхом. Удивительно, но система работала.
Так вот, этим прекрасным утром Юрико, как обычно, заглянула на кухню и обомлела, узрев невероятную картину. Кажется, их с мужем сегодня собирались убить самым жутким способом. У плиты, в запасном переднике хлопотала Сетсу, готовя, судя по внешнему виду, конджи — рисовую кашу с приправами, считающуюся хорошим средством для борьбы с простудой. Однако, как дочь добилась такого интересного зеленоватого оттенка и почему сильно подгорающая каша пахла горьким миндалём, Юрико так и не поняла. Она в неё цианид, случайно, не добавляла? А не случайно? Впрочем, нельзя сказать, чтобы это удивило женщину, хорошо знающую, насколько ужасно Сетсу готовит. Её дочь никогда не умела и даже не стремилась научиться превращать пищу во что-то изысканное, а не в отходы алхимического производства. На все упрёки несносная девчонка шутливо отвечала, что в этом мире со смартфоном и банковской карточкой умереть от голода невозможно в принципе. Тем удивительнее была эта картина.
Бесшумно подойдя сзади, тапочки хорошо гасили звуки, Юрико протянула руку рядом с задумавшейся Сетсу и значительно убавила огонь под кастрюлей. Потом, не обращая внимания на застигнутую врасплох, испуганно вздрогнувшую дочь, присмотрелась к открытым баночкам со специями, расставленными на столе. Ко всем двум дюжинам.
«Куркума, имбирь, горчица, мускатный орех, корень мандрагоры… а, это корица. Показалось», — облегчённо выдохнула, прочитав последнюю этикетку дважды.
— Доброе утро, — испытывая неловкость, поздоровалась Сетсу, обеспокоенно следя за руками матери.
Взяв термос и понюхав, женщина удовлетворительно хмыкнула, учуяв запах имбирного чая. Её подозрения подтвердились.
— Ну и кого ты собираешь травить… то есть лечить? — шутливо поинтересовалась у отступившей в сторону Сетсу, нервно вцепившейся руками в передник. — Неужели бедолага так сильно мучается, что его проще добить, нежели оставить в покое, позволив отлежаться и поправиться самостоятельно?
— Ты всё неправильно поняла. Я тренируюсь, — горячо заверила смущённая дочь. — Это на случай, если вы с папой заболеете.
— Если мы заболеем, то сразу же отправим тебя за границу. Настолько рисковать мы ещё не готовы, — пошутила развеселившаяся Юрико. — А теперь правду, пока я тебе не скормила эту зелёную, пузырящуюся жижу.
Даже такая страшная угроза не возымела действия. Дочь ушла в жёсткое отрицание. Только и повторяла — не знаю, не я, не помню, не была, не состояла, не привлекалась, может, у меня лунатизм? И вообще, я уже опаздываю. Каша целиком была перемещена из кастрюли в мусорное ведро. Провожая ещё более заинтересованным взглядом стремительно удаляющуюся дочь, улыбающаяся мать покачала головой. Всё стало чуть более понятно ближе к обеду, когда ей позвонил молодой человек, с которым Юрико уже имела удовольствие познакомиться. Вежливо задав несколько странных вопросов и получив её разрешение, поблагодарив, Мацумото отключился, так ничего и не объяснив. Но этого уже и не требовалось.
Чувствуя, что она начала понимать главное, по-прежнему не видя деталей, что её категорически не устраивало, учитывая то незабываемое удовольствие, которое она получила в прошлый раз, госпожа Хаякава тут же кому-то позвонила и грозно потребовала немедленно установить в определённом кабинете скрытую камеру. Всего на день. Похоже, сегодня у неё будет шанс пополнить особую коллекцию фотографий из семейного архива. Из того самого раздела, что Сетсу называет «позорным». Дочь уже давно его разыскивает, дабы немедленно предать огню.
— Что поделать, у каждой матери есть свои маленькие слабости и развлечения, — оправдала свои действия коварная Юрико, открывая холодильник.
* * *
Сегодняшний день я решил посвятить Возмездию. Именно так, с большой буквы. Хотя, возможно, дело немного в другом. Просто у меня появилось немного свободного времени, захотелось повеселиться, отпраздновать вчерашний успех, ненадолго отложить в сторону проблемы. Нельзя же всё время быть в напряжении. Первой решил обрадовать Хаякаву. Захотелось показать девушке, как её вчерашняя выходка выглядела со стороны. Заодно поблагодарю за заботу. Всё же она обо мне переживала. Как могла, так это и донесла. Я тронут. В том числе моя задумка должна довести до логического завершения операцию «туфельки», позволив им ещё раз принести пользу.
В отличие от Мацудара Аямэ, Хаякава Сетсу уже закончила учёбу и сейчас работала в компании родителей. Она занимала должность начальника одного из отделов в столичном представительстве Sharp Corporation, поскольку штаб-квартира этой корпорации располагалась в префектуре Осака, в городе Сакай. По словам госпожи Хаякавы, её дочь занималась там не исследовательской или творческой деятельностью, а решала скучные административно-финансовые вопросы. То есть, из неё с самого начала готовили управленца, что при наличии собственной доли в компании позволяло Сетсу быть уверенной в собственном обеспеченном будущем, а также обзавестись хорошим приданым.
Благодаря полученному разрешению и звонку её матери, меня спокойно пропустили в здание. Милая и очень исполнительная девушка с ресепшена указала дорогу. Добравшись до цели, я с большим удовольствием расплатился за вчерашний визит. Устроил небольшое представление. Неожиданно для девушки, без стука зашёл в её кабинет с непроницаемым выражением лица. Хаякава в этот момент с кем-то разговаривала по телефону, повернувшись в кресле боком к столу, слегка опустив назад спинку. Свободную руку небрежно положила на стол, на котором лежало несколько бумажных журавликов, а также стояла баночка с лаком для ногтей. Сразу видно заслуженного работника года.
