Колония - Денисов Вадим Владимирович (лучшие книги онлайн .TXT) 📗

Когда огороды и оранжереи естественным образом «заработают», в колонии появятся свои томаты и огурцы, картошка с капустой и многое-многое другое. Планов громадье, уже сейчас под различные культуры используется почти вся территория усадьбы. Виноград биологи вообще высаживали возле стен крепости. Кстати, за каждым домом новоселов имеется огородик — семьи начали активно осваивать приусадебные участки, есть практика местного возделывания культур. Наибольшая она у наших пятнашек, у них же появились и первые итоги. Русскому человеку проще — дачи, знаете ли. Потому в квартире у Клюевых оказались нужные семена, кое-какой инвентарь на балконе, полезная химия… В общем, все то вечное-дачное, чего своевременно не доставили на место по причине беззаботной лени или нехватки времени. И вот пригодилось! Пришлось при переносе здания из Секвойки это обстоятельство учесть и перетащить на новое место все огороды попаданцев. Не оставлять же рукотворно-огородное богатство, пусть и невеликое, в диком лесу без присмотра!

— Они вообще поедут? В дождь-то…

— По графику тут катаются, часы можно проверять, — ответил Катрин Сомов. — Работа у герильяс сложная, вся в разъездах.

— А с недавних пор им еще и за нами присматривать надо.

— Одни дауны уже присмотрели, — кивнул мне Костя, показывая на кусты рукой. — Во-он там мы последнюю железку нашли! Нормально улетела, да?

— Да по мне — чем больше таких, тем лучше! — жизнерадостно бросил другу Гоблин. — С ними нескучно.

Закончив трапезу первым, он встал, взял ДПМ, сумку с дисками.

— Ну, я пошел, братва. Полежу сбоку.

По плану Сомов занимает позицию на той стороне дороги.

— Эфир не теребим, редко щелкаем, — напомнил я для порядка.

— А как же.

Если у противника есть хотя бы простенький сканер… Или если рации работают на совпадающей частоте — тогда даже щелчки насторожат профессионала. Исходить стоит из наличия у герильяс опытных бойцов — ошибка будет в мою пользу.

Что-то я разволновался… В идеале языка бы взять. Но тут такой нюанс: самоцели в том нет, я и волоском любого из членов группы рисковать не собираюсь. Рано или поздно язык появится, все вызнаем, всех достанем. А пока буду тупо снижать численность раздражителей. Потому что она никак не в нашу пользу. Если допустить, что изначально герильяс было восемнадцать человек, как и первичных раздражителей Замка Россия, то… Допустим, что за пару лет они пару человек по тем или иным причинам потеряли, а новых в свои ряды не приняли. Недавно двое идиотов подорвались на мине, отчего основной группе, пожалуй, только легче стало — зачем такие нужны. Одного Костя снял. Ну, допустим, минус три, подбитый комсталком воин всяко отлеживается, даже если и выжил. Итого, в лучшем для Колонии случае, тринадцать человек у них в строю. Но это только в лучшем…

— Едут! — первой заметила колонну Катрин.

Я схватил бинокль. Три машины, ничего себе!

Щелк, Гоблин тихо стукнул в ответ — понял, мол. Пригнувшись, я перебежал левее и увидел сталкера. Поднял руку, показав ему три пальца, Сомов в ответ беззвучно присвистнул, понимающе кивнул. По магистрали шли две группы. Впереди боевым дозором катил легко узнаваемый черный мотоцикл — марка понятна, чего тут думать.

— Наша «хондочка», — скрипнула зубами Катрин.

Метрах в полуторастах за головняком рокотали движками еще два тарантаса, оба — самоделки новой волны, шуш-коляски, последняя машина вообще здоровенькая, с крышей, в такую и четверо смогут влезь. Похоже, у герильяс есть толковый мастер-механик. Либо договоренность с мастером каких-либо пятнашек.

— Все как и прежде, видали уже, — приглушенно отметил. Костя. — Такие же трахомы, дешево и сердито.

— Не совсем, — возразил я.

— Первая такая же, мы же вместе с холма смотрели возле Старого Порта! Ниче, кстати, тема, и сделаны хорошо.

Согласен, рациональная конструкция. Гоняться на таком точно не получится, а вот для реальной дорожной жизни вполне подходящий девайс. У нас вот подобных кузовов нет, и это упущение: с прицепом порой тяжко.

— Как хозяева едут, — заметила Катрин, укладываясь возле ПКМ поудобнее.

— Они и есть хозяева: полтора года этого никто не оспаривал, — откликнулся я. — Внимание, тыловиков смотрим.

Тылового дозора не видно, в арьергард командир герильяс никого не определил.

Я попытался встать на место командира вражеской группы. «…А зачем перестраховываться? Свои земли, своя дорога, кто тут может рыпнуться? Экспериментаторов-сопротивленцев давно извели под корень, все тихо, послушно. Тут, правда, сюрпрайз вышел — русские объявились… Но эти мрачные славяне сидят в сером каменном замке, а прошлые инциденты были связаны с нашими попытками проверить их на прочность. Вряд ли русские представляют реальную опасность. Старики, правда, говорили, что они горазды повоевать… недавно пытались напасть на колонну, и даже подстрелили одного из наших, но получили такой отпор, что наверняка от дальнейших вылазок зарекутся. Ходит легенда, что русские непредсказуемы. Что с них взять, дикари… О! Так и есть. Блокпост поставили!»

Выкатив из-за полосы кустарника, головной мотоциклист резко остановился, поднес ко рту небольшую рацию. Сканер у Катрин схватил переговоры врага практически сразу.

— Это опять испанский, Тео. Нервный мальчик, очень много говорит… Он предупредил своих, — доложила француженка. — Отвечают ему, что поняли, спрашивают о подробностях… Язык заметно отличается от канона, слышу английские, португальские… По-моему, есть и индейские слова. Это латиноамериканцы.

— Не мексиканцы ли?

— Тео, мексиканцы и говорили бы на мексиканском испанском, — даже обиделась она. — Мексиканский гораздо консервативней.

Катя у нас полиглот, незаменимый человек.

Мотоциклист остановился там, где и должен был встать, — за сто двадцать метров до блокпоста. Именно в этом месте мы положили в шахматном порядке три бревна — не в закупорку, а типа для снижения скорости, исключения стремительной атаки — так укладывают бетонные блоки возле важных объектов, потенциальных целей террористов. Очевидная необходимость иметь одежду в тон местности здесь часто игнорируется, я еще в Доусоне заметил. А уж вольные люди вольных околобандитских профессий ходят в чем хотят, подчеркивая кто статус, кто достаток. На этом была черная кожаная куртка с заклепками, темные джинсы и цветастая бандана. Понятно, что у герильяс на дороге конкурентов нет, как и нет необходимости воевать, ползая по кустам. Точнее, не было до последнего времени — вот и не перестроились.

Четыре минуты паузы. Мотоциклист, внимательно осмотрев блокпост и доложив об итогах главарю, спрятался за машиной.

— Внимание, они решили подъезжать! — сообщила сталкерша.

— К бою.

Что они видят? Видят солидную свежепостроенную будку блокпоста, со всеми аксессуарами, баррикады из мешков, антенну, провод генератора и флаг. Видят торчащий из амбразуры между мешками ствол, еще один — в бойнице над двумя бронежилетами. Дорога перегорожена полосатым шлагбаумом, личный состав благоразумно спрятался, стволы выставил. Жужжит генератор, дымят противомоскитные гнилушки…

И табличку видят, что вкопана как раз возле места остановки разведчика.

Надпись на английском, прочитают. И начнут оценивать.

«…Место русские пришельцы выбрали удачно. Направо по движению к посту с полотна не скатишься, сплошные колючки. С левой стороны, правда, есть удобная проплешина. Блокпост не прячется, стоит на видном месте, эти славяне явно решили стать старшей группой в нашем детсаду. И это непорядок. Это наглость».

— Костя, фонарь включай.

Сталкер тронул на пульте тумблер, и на стене будки вспыхнул яркий красный свет, отлично видимый в любую погоду, — однозначный сигнал, как раз к подъезду основной группы. В свой бинокль я отлично видел всех. За блики я не боялся, модель качественная, да и солнце стоит на юго-востоке, почти в лицо противнику.