Чужой (v2) - Круз Мария (читать книги .txt) 📗
С этого момента мое дачное существование оказалось сильно испорчено. Не то, чтобы что-то случилось, но я стал нервным и подозрительным, из дому не выходил почти, костров не жег, оленину не жарил. Через день действительно услышал летящий вертолет, однако рассмотреть, откуда и куда он летит, не смог — как раз сидел в сортире, а там окошко крошечное и в другую сторону смотрит. Но после этого стал еще более дерганым, перестал в доме разуваться, а винтовку и ременно-плечевую с подсумками и «мародеркой» держал все время на виду, чтобы сразу схватить — и бежать. А остальные сумки вообще в машину переложил, каждый раз выходя туда, если что-то требовалось. Паранойя, понимаю, но ощущение того, что я заперт здесь как в ловушке, этому очень способствовало.
А оленину с тех пор жарил в печке, насаживая куски на длинную двузубую вилку, найденную на кухне. И только вечером, когда темнело, потому что днем я печку больше не топил.
Следующим утром пошел к дороге, вооружившись найденным в гараже метром для того, чтобы измерить толщину снега и прикинуть, сколько времени я должен еще здесь сидеть. Вообще прогресс в таянии радовал, так еще пару дней, и снег с дороги сойдет. Ну, по крайней мере, в тех местах, что я отсюда вижу, как там дальше — не знаю, проверять придется экспериментальным путем.
Снега осталось сантиметров пятнадцать, то есть пикап по такому покрову пройдет уже без проблем, если не учитывать те самые пресловутые следы. Садиться за руль да и ехать? Вертолета я больше не слышал, так что или искали не меня, или не заметили они ничего подозрительного с этой стороны, может, в таком случае, и следов никто не обнаружит?
Звук в такой тишине разносится очень далеко. Ветка в лису хрустнет, а ты ее как выстрел слышишь. А вот если одновременно газовать сразу несколькими моторами вроде мотоциклетных, то трудно рассчитывать на то, что тебя не услышат. Вот я их и услышал. Звук доносился со стороны Рапид-Сити и пока был непонятно, приближается он или там кто-то покатушки на квадроциклах устроил. То, что это именно квады, сомневаться не приходится.
И что делать? Кидаться в пикап и сваливать? Так если это за мной, то на квадах все равно догонят, по моим же следам, разогнаться все равно не получится. Запереться в доме? Атас идея, лучше и не придумаешь.
Оглядевшись по сторонам, я понял, что выбор по сути не велик, и рванул в лес, на противоположную сторону дороги. Хорошо, что на ногах снегоступы были, потому что в отличие от открытых мест, под тесно сомкнувшимися елями снега еще хватало, пешком бы я здесь просто забуксовал.
Удалившись от дороги метров на тридцать, я свернул налево, в сторону начавшего понемногу приближаться звука, и чуть приналег, пытаясь уже не идти, а вроде как даже бежать. Идти, по моим прикидкам, надо было метров двести как минимум, или больше, а с такой скоростью на это уйдет минут десять, наверное. И вот вопрос: те, кто сюда едет, доберутся раньше, или все же я успею?
Взмок почти сразу, потому что бежать, увязая в мокром тяжелом снегу, вовсе не то, что по стадиону, тут не бежишь скорее, а тащишь себя, чуть ли не за шкирку. Даже снегоступы вязнут, проваливаются, от этого упасть норовишь чуть ли не через каждый шаг. Метров через сто пересек дорогу, примыкавшую к шоссе, наплевав на оставляемые следы, затем снова углубился в лес. Звук моторов все ближе и ближе, теперь уже понятно, что едут не куда-то, а именно в эту сторону. Военные? Кто-то другой?
Опять упал, снегоступ угодил под скрытую снегом ветку, зацепился там. Поднимаясь, начерпал снега в рукава и перчатки, выматерился злобно, погреб дальше. Еще позицию найти надо… или выждать момент, чтобы ее занять.
Треск моторов уже совсем рядом, теперь только сесть в снеги замереть, пропустить их мимо. Укрылся за старой разлапистой елью, замер, не шевелясь, и вскоре увидел, как по полускрытой от меня деревьями дороге пронеслось несколько квадроциклов. Ну, точно угадал, они самые. И пропустив их мимо, сменил прицел винтовки с трехкратного на большую оптику, а потом, пригнувшись, пошел в сторону просвета между деревьями. Метров через двадцать уже лег на живот и пополз, стараясь не начерпать снегу в ствол и механизм винтовки.
Звук моторов между тем немного затих, превратившись в утробное почихивание на холостых оборотах. Забравшись под низкие ветви ели и укрывшись частично ее стволом, я глянул на дорогу сначала так, а потом и в прицел, откинув крышки. Изображение немного загуляло, я дышал так тяжело, словно марафон пробежал, но затем прижал цевье к стволу и картинка стабилизировалась.
Приехавшие остановились как раз у поворота к дому. Пять квадроциклов, все как на подбор серьезные утилитарники, возле них человек восемь вооруженных людей. Не по-охотничьи вооруженных, посерьезней, у кого АК, у кого «Ругер Мини», у двоих AR15. А вот одеты все кто как, хотя преобладает в одежде охотничий камуфляж. Вязаные шапки «бини», овчинные охотничье шапки, бороды, двое или трое курили, явно задымив после того, как слезли с машин, на ходу на кваде не очень-то покуришь. У двоих или троих я заметил рации, причем не туристические, а посерьезней, а еще на одном из квадроциклов я разглядел длинную антенну, сейчас согнутую дугой. То есть, случись чего, они могут и помощь вызвать, наверное?
Люди о чем-то спорили, указывая друг другу то в сторону дома, то на мои следы, то на то место, в котором я вошел в лес. Похоже, что следы их немного озадачили, вроде как теперь непонятно кого и где искать.
А я тоже чувствовал себя донельзя озадаченным. Причем озадаченным самым простым из возможных вопросов: а что делать-то? Мне совсем не нравится, что кто-то обнаружил мое укрытие, но я понятия не имею кто его обнаружил и зачем. Еще я понимаю одну простую вещь: у меня есть всего одно единственное преимущество, случись эти люди приехали с враждебными намерениями. И это преимущество можно реализовать только сейчас, когда я у них за спиной, когда они у меня в прицеле как на ладони, и никого не закрывает лес. Если они хотя бы разделятся, то есть кто-то пойдет проверять дом, а кто-то отправится по следам, все мои выгоды сойдут на нет. Безвозвратно.
То есть, если еще проще: начни я сейчас стрелять, и с моей винтовкой, с моим прицелом и с такой дистанции я сразу же нанесу им непоправимый ущерб, прежде чем они даже дернуться успеют. И еще я смогу прижать их огнем так, что там никто и дыхнуть не сможет. Потому что этим метров триста для меня дистанция практически гарантированного поражения, позиция у меня хорошая, и стрелять прицельно в ответ я просто не дам. Но вот вопрос: а стрелять вообще надо?
Те, кого я тогда убил на ферме, были не просто бандитами, а бандитами, которые этого не скрывали, а даже наоборот, гордились таким фактом своей новой биографии. Они словно упрашивали их застрелить и достаточно легко упросили, я секунды не сомневался. Но вот эти выглядят самыми обычными реднеками и пока никакой откровенной враждебности не проявляют. И что мне теперь делать?
Те, похоже, тоже никакого решения принять не могли, и это напрягало даже больше. Если бы они действовали как-нибудь толково, пытались занять позиции, прикрывали бы друг друга, я мог бы решить, что это и есть проявление агрессии, но они стояли кучей, собравшись у своих квадроциклов, и продолжали спорить, размахивая руками.
— Ну что бы вам просто мимо не проехать, а? — прошептал я беззвучно, но со всей страстью, словно заклинание читая. — На кой я вам дался? Живет человек один, значит, ему так нравится, имеет полное право, вы же сами всегда утверждали, что это свободная страна. И что вы теперь тут зависли?
В конце концов, главный, а таковым выглядел невысокий пожилой мужик с седыми висячими «ганфайтерскими» усами и обветренным красным лицом, послал четверых к моему дому, а сам с двумя остальными — рослым толстяком с бородищей как у Карла Маркса, и еще одним мужиком, в сером «стетсоне» и бежевой куртке в овчинным воротником, — остался у машин, держа в рацию в руке и попутно с кем-то переговариваясь. Скорее всего с той четверкой, что пошла к дому.
