Миры Королева (Вся серия с 1-13 книги) - Бессонов Алексей Игоревич (читать книги TXT) 📗
– Конечно, нет. Но, Виктор, я, собственно, практик. Какой из меня педагог? Я, пожалуй, неплохой хирург, но что касается норм, обязательных для Десанта, я вообще ничего не помню. Меня учили, конечно, но, знаете… первая помощь… и все такое. Ну куда мне читать курсы по первой помощи? Я главный хирург корпуса, в конце концов!
– Так вот и учите мальчишек тому, что знаете. Тем более что если это и случится, то очень не скоро. Недаром же я сказал: восемьдесят лет…
Опустив глаза, Андрей принялся дохлебывать свой суп. Леди Суинни по-прежнему молчала: ловко расправившись при помощи двух вилок со шницелем, она перешла теперь на пятерку куриных котлет. Огоновский позавидовал ее кошачьему аппетиту.
– Я, собственно, веду речь всего лишь о вашем понимании личной ответственности, – продолжил после паузы Ланкастер.
– В данный момент я отвечаю за свой округ, – хмыкнул Огоновский. – Или этого мало?
– Но ясно же, что со временем власть придется передать более молодым. И что тогда? Вы никогда не задумывались о том, что чем большими возможностями вы обладаете, тем больше и все та же пресловутая личная ответственность? Или знания, помноженные на опыт, возможностей не составляют?
– Мне не совсем понятно, к чему вы ведете, Виктор. Вы говорите сейчас обо мне лично или о чем-то большем?
Ланкастер пригубил виски и с задумчивостью прищурился, уставившись в окно.
– Может, и о большем, – произнес он, не поворачивая головы. – Об ответственности нашей цивилизации в целом. Как раз об этом мы только что болтали с леди Суинни. Мне не хочется, чтобы она воспринимала нас как этаких воинственных варваров, помешанных на своей машинерии и бесконечных завоеваниях.
– Ага, – улыбнулся Огоновский. – И поэтому вы сели за рояль?
– Я не разделяю ваш скептицизм, дружище. Да, и поэтому тоже. В последнее время мне не всегда нравится мой имидж – особенно если воспринимать его как нечто устоявшееся и не подлежащее пересмотру.
Андрей покачал головой и ничего не ответил. Окна наливались оражевым – заходящее солнце раскрашивало мир в непривычные Огоновскому цвета: мягкий желтовато-красный и густой, словно бы высеребренный изнутри, синий. На Оксдэме летние закаты всегда отдавали тускло-желтым и серым, а здесь природа не жалела в своей щедрости красок и изменчивых оттенков. После привычных туманов и низкого седого неба это раздражало, иногда Огоновскому даже начинало казаться, что ему не хватает кислорода. Всего было слишком много – солнца, тени, постоянной игры границ меж ними.
Откуда-то издалека донесся слабый хлопок. Ланкастер мгновенно приподнял голову, вслушиваясь, потом встал и распахнул одно из окон. Тотчас же тихонько запел стерилизатор.
– Похоже на взрыв, – пробормотал гренадер. – Что бы это, черт возьми, значило?
– Чему тут взрываться? – пожал плечами Огоновский. – Бросьте, это скорее какой-то блок на стройке сорвался.
– Да нет, дружище…
Ланкастер плотно закрыл окно и вернулся за стол. Андрей молчал, думая о чем-то далеком, и тревожить его разговором гренадер не решился. Кротко вздохнув, он подмигнул Суинни, глаза которой уже характерно заблестели сытостью хищника:
– Выберемся после еды на крышу?
Она согласно склонила голову: с наступлением темноты ей разрешались такие прогулки: на плоской крыше комплекса рос еще один сад, так что, даже задрав головы, охране не удалось бы разглядеть ее без применения боевой оптики, тем более что Суинни всегда выходила на воздух в капюшоне.
– Я, пожалуй, рассмотрю ваше предложение, – неожиданно заговорил Огоновский, – попозже… вы задели меня своими рассуждениями об ответственности личности. Хотя мы с вами и понимаем ее несколько по-разному, рациональное зерно в ваших словах, безусловно, есть…
Под потолком щелкнуло, и от воя тревожной сирены содрогнулись золоченые стаканчики на столе.
– Что за?.. – приподнялся Ланкастер. – Неужели таки?..
– Всем дежурным бригадам на выезд! – загремел незнакомый мужской голос. – Вторая реанимационная, вторая политравма, вторая общая хирургия… по штатным машинам! Первые и третьи бригады по рабочим местам…
Огоновский сразу понял: комплекс готовится к приему максимально возможного количества пострадавших в режиме “чрезвычайки”. Что там могло произойти?
– Я должен ехать! – вскочил он.
– Погодите, я с вами! Суинни, никому не открывай, что бы ни случилось! Только если пожар… да не спешите вы так, Андрей, все равно нам придется ехать на танке.
Огоновский кивнул: его штатный полевой комплект находился в машине, а без него на месте происшествия он становился попросту лишним. Без толку путаться под ногами у коллег не имело никакого смысла, а санитаров хватало и так.
– Видимо, там и в самом деле что-то взорвалось, – прокричал он Ланкастеру, ссыпаясь вниз по боковой лестнице. – Но что, черт его дери? Газоснабжения, кажись, у них уже давно нет!
Ланкастер молча махнул рукой. Сейчас все станет ясно… В груди у генерала росло очень недоброе предчувствие, и отмахиваться от него не стоило.
ГЛАВА 3
В подземном ангаре, где стоял танк, суетились десятки людей, загружающие “Биверы” дополнительным реанимационным оборудованием. Едва глянув на контейнеры, Огоновский покачал головой.
– Мартин! – он подбежал к старшему врачу и, схватив его за плечо, развернул лицом к себе. – Там их что?.. Сотни?
– Пока не знаю, – мучительно морщась, ответил Белласко. – Только что приехала машина из города, говорят, взрыв в храме Наставника Адота. Люди только еще собирались на молитву, как вдруг рвануло. Вы едете?
– Да, мы на танке. Там, возможно, придется растаскивать развалины?
– Не знаю, ничего не знаю! – замотал головой Белласко. – Двигайтесь за головным грузовиком, водитель знает дорогу!
Ланкастер уже запустил оба движка. Огоновский запрыгнул в ходовую рубку, уселся в правое кресло и махнул рукой на обзорный экран:
– За грузовиками, они знают, куда!
– Не надо так кричать, – поднял брови Ланкастер. – Что там бахнуло?
– Взрыв в крупном храме. Неужели диверсия?
– Я думаю, просто так в храме взрываться нечему…
Два “Бивера”, стоящие перед выездом из ангара, загудели моторами и двинулись вперед. Следом за ними пошел и танк, открывая дорогу основной массе машин, расположенных позади него.
– Похоже, пострадавших очень много, – озабоченно сообщил Огоновский. – Судя по составу оборудования, которое кидали в грузовики, реанимация будет забита наглухо. Ничего, можно и в других отделениях, сейчас они там подготовятся… Виктор! Нам, возможно, придется помочь в работе на завалах.
– На танке нет инженерного оборудования, – буркнул в ответ гренадер. – Но зацепить и потащить я, конечно, смогу. А вы думаете?..
– Кажется, там очень много раненых. Значит – вы сами понимаете…
Ланкастер покачал головой. Либо в храме кто-то хранил взрывоопасные вещества, и тогда это просто случайность, либо… либо кому-то очень надо взбаламутить народ. Неужели у нас совсем не осталось времени? Ах, как не вовремя! Случись тут буча, помочь Осайе будет дьявольски трудно. А учитывая близость выборов, действия сенаторов станут совершенно непредсказуемыми – в результате Конфедерация может получить очень серьезную, практически нерешаемую проблему на пару поколений.
Оба головных грузовика вышли за пределы комплекса. Видя, что сзади уже виднеются заостренные морды остальных машин колонны, Ланкастер не стал мешкать на КПП. Танк выехал на улицу, с воем свернул налево и помчался за быстро удаляющимися “Биверами”. Оглядевшись при помощи боевых сканеров на 360, Виктор убедился в отсутствии где-либо столбов дыма и повернулся к напряженному Огоновскому, зачем-то перебирающему содержимое своего ранца:
– Пожара, очевидно, нет.
– Уже хорошо, – кивнул Андрей. – Этого я боялся больше всего, потому что тушить им тут, похоже, просто нечем: вряд ли в городе уцелела хоть одна пожарная команда. Осайя говорил мне, что почти все госслужащие погибли в первые же дни Солнцеворота.
